– Ты слышала, что сказала Рози. Ешь, пока этого не сделали мыши. И представь себе, если нас прогонят среди ночи? Тогда пожалеешь, что в животе нет еды, поняла?

Лиззи с трудом проглотила холодное мясо, так же поступила и Эмили. Мясо было хорошим, мягким и вкусным, но казалось, что каждый кусок застревает в горле и душит девочку. Она убрала тарелки, а затем свернулась калачиком у огня рядом с Лиззи.

– Ты не останешься здесь без меня, Эмили? – пробормотала Лиззи.

– Конечно, нет. Я тебя никогда не оставлю, Лиззи. – Она смотрела на слабые огоньки угасающего пламени. – Интересно, где сейчас мама и Джим? – спросила она, но Лиззи уже уснула. В темноте перед глазами девочки предстало лицо матери. Казалось, что она снова с ними, а затем комната погрузилась во тьму. – Пожалуйста, Господи, пусть с ними все будет хорошо, – прошептала Эмили. – Пожалуйста, пусть о них позаботится кто-то такой же добрый, как Рози.

Серый рассвет сочился сквозь окно цокольного этажа, когда Рози разбудила девочек.

– Вынуждена потревожить вас, чтобы зажечь огонь, – произнесла она. – Будем надеяться, что еще одна хорошая сделанная тобой буханка испеклась прежде, чем он потух, потому что я про него совсем забыла от волнения. В этом моя беда.

– Все в порядке, Рози. Я приглядывала за ним. – Эмили зевнула, открыла дверцу печи и достала буханку хлеба, уже остывшую. Пахло чудесно.

– В точности, как он любит! – восхитилась Рози. – Сегодня утром он будет счастлив. Не будет жаловаться, что сломает себе зубы о мой хлеб.

Лиззи села, набросив на плечи циновку. Невидящим взглядом обвела незнакомую кухню, ошеломленная воспоминаниями о вчерашнем дне: мама с серым от боли и слабости лицом; брат, побледневший от потрясения, когда мать тащила его на улицу; захлопнувшаяся дверь; звук ее собственных кулачков, барабанящих по ней. «Не бросай нас! Не уходи без нас!» – Лиззи едва слышала болтовню Рози, делавшую вид, что сегодняшний день ничем не отличается от других.

– На заднем дворе есть насос, там можете умыть свои сонные лица, – говорила она. – А пока вы будете там возиться, можешь накачать немного воды, чтобы я могла вскипятить ему чай, Эмили. Лиззи, вот миска со скорлупой; отнеси это курам во двор и собери у них яйца. Я тем временем схожу за углем и снова разожгу огонь. А потом мы сможем как следует начать день.

Во дворе было холодно и туманно, в воздухе летали редкие снежинки. Эмили накачала воды в ладони и вылила себе на лицо, затем кивнула Лиззи. Лиззи окунула в воду лицо и тут же подняла голову. Вода была настолько холодной, что девочка едва дышала, от слипшихся волос шел пар.

– Теперь ты почувствуешь себя немного лучше, – заявила Эмили. – И ты любишь собирать яйца, так что следующее твое поручение просто отличное. Мне кажется, Джиму моя работа понравилась бы, наш малыш очень крепкий! Он бы обязательно сделал вид, что у него есть мускулы! – Девочка остановилась, потрясенная нахлынувшими воспоминаниями. «Я даже не представляю, увижу ли я его когда-нибудь снова», – подумала она.

Словно в ответ на ее мысли, Лиззи воскликнула:

– Почему мама забрала его с собой, а нас оставила?

– А как она могла оставить его здесь? Как она могла просить Рози помочь всем троим? – зло поинтересовалась Эмили. На глаза навернулись слезы, коловшие похлеще иголок. Она слабо улыбнулась сестре. – Делай свою работу, вот и все. Давай не будем огорчать Рози.

Когда они вернулись, в кухне уже было тепло. Рози как раз с трудом выбиралась из подвала, неся в каждой руке по тяжелой корзинке с углем.

– Я пойду наверх, зажгу камины в доме, – сказала она им. – К счастью, сегодня их только четыре, поскольку миссис нет дома.

– А что делать нам? – поинтересовалась Эмили.

– Можешь выложить все на поднос для его завтрака, – предложила Рози. – Обычно он предпочитает чай, вареные яйца, хлеб с маслом и повидлом. Я отложила нам несколько яиц, но мы их съедим, когда он закончит завтракать. Если услышите, что спускается Джудд, спрячьтесь на десять минут, пока она позавтракает. Приходится притворяться, что вас здесь нет, чтобы она могла сказать, что знать о вас ничего не знает. Странная женщина. Мне кажется, она немного расслабляется только тогда, когда его светлость уходит на работу.

Лиззи осторожно выложила яйца из кармана передника на стол, затем нашла то, что необходимо было положить на поднос. Эмили поставила на каминную полку чайник, аккуратно нарезала и намазала маслом хлеб. Услышав шаги на лестнице, они спрятались в кладовую и стали ждать, затаив дыхание; они слышали, как Джудд отскребает от сковороды кашу, отрезает себе немного хлеба. Вскоре вернулась Рози, и Джудд выдала ей поручения на день, а затем дверь кладовки открылась и они очутились снова в светлой кухне.

– Скоро будет завтрак, – сказала Рози. – Я варю несколько яиц. Не знаю, как вы, а я умираю от голода. Это все разжигание каминов, выметание золы и подъем наверх угля. А когда приезжают миссис, работы становится еще больше.

– А какие они, миссис-то? – поинтересовалась Лиззи.

– Его жена кислая, словно дикое яблоко, а его сестра злая, как крокодил! Слыхала про крокодилов? Они ужасно зубастые и кусачие. Вот такая и она. В это время года они всегда навещают родственников за городом, поэтому сейчас немного проще. Но когда они возвращаются, я с ног сбиваюсь. И еще есть две милочки.

– И за всем этим присматриваете только вы с Джудд?

– Боже мой, неужели ты все время задаешь вопросы? – с трудом переводя дух, поинтересовалась Рози. – Кислятина и Крокодилица забрали с собой своих служанок. Они не позволяют мне и Джудд прикасаться к их платьям или волосам. Служанки – та еще надменная парочка, и я всякий раз очень радуюсь, когда они уезжают. Есть еще девушка, которая приходит среди недели помогать Джудд справляться с постелями, выбивать и полировать мебель наверху. Джудд учит ее, но от нее проку будет мало. Ленива, как кошка.

– Я могла бы делать ее работу! – сказала Лиззи, но Рози только головой покачала.

– Она племянница Джудд, – прошептала она, косясь на дверь. – Так в прислуги и попадают. Если кто-то замолвит за тебя словечко, будет учить тебя и отвечать за тебя. Мне повезло. За меня поручилась твоя мать. Она покупала у меня лосося и креветок на ужин его светлости, и мы подружились. Стали как сестры. Ох… – Она закрыла лицо передником и, с трудом сдержавшись, вытерла покрасневшие глаза. – Откуда ей было знать, что я никогда в жизни не смогу испечь приличный хлеб!

Один из висевших над кухонной дверью колокольчиков так резко звякнул, что Лиззи подскочила.

– Ну вот, – произнесла Рози. – Пора подавать завтрак его светлости. Так… Яйцо готово. Хлеб готов. Чай готов. Грелка на чайник, повидло, хлеб, масло, чашка, блюдце, ложка, молоко, тарелка, подставка для яйца, грелка для яйца, нож, сахар. Отлично, Эмили! Тра-ля-ля! Лиззи, открой мне дверь. – Она выплыла из кухни и отправилась наверх с подносом, что-то напевая себе под нос.

Эмили обняла сестру.