То, что рано или поздно я буду вынуждена столкнуться с нею так или иначе - загнала на периферию своего сознания. Сама же сидела, впившись пальцами в край диванчика, и смотрела прямо перед собой.   

- Сереброва! Арина! А ты что у меня там забыла? Уже минут пять, как твой приём идёт, - окликнула меня Наталья Николаевна, медсестра из кабинета Александра Петровича, моего лечащего врача.   

- А? - откликнулась я, вскидывая голову.    

По телу словно разряд тока прошёл. Вот и всё - дальше консультация с врачом и приговор. Поднявшись на ватных ногах, я прошла в кабинет и, как только добралась до стула, буквально рухнула на него. Посмотрела затравленным взглядом на Александра Петровича и выдохнула, даже не здороваясь:    

- Я беременна.      

Врач ничем не выказал своей реакции. По сути её и не было вовсе. Но кивнул и строго поджал губы. Мне стало окончательно нехорошо, правда теперь к страху и ужасу примешалась ещё и злость на Яна. За то, что проходила через это одна. 

Кто-то бы просто пожал плечами или даже удивился. Мол, срок небольшой, всё решается легко и просто. Однако, для меня это уже было убийством собственного ребёнка. И никак иначе я это не рассматривала и рассматривать не могла и не хотела.     

- Когда у меня была? Месяца четыре назад? - деловито поинтересовался Александр Петрович.   

- Угу, - буркнула я.    

- Срок какой?    

- Маленький совсем. Пара недель задержки.    

- Ну, и то хорошо.     

Теперь уже я впивалась изо всех сил в сумку, лежащую на коленях. А врач смотрел на меня, словно бы ждал то, что я, по его мнению, должна была сама озвучить.    

- Я хочу попробовать сохранить ребёнка. Хочу попытаться его выносить и родить.     

Александр Петрович поморщился, но прежде, чем ответил бы мне, я затараторила, приходя в лихорадочное возбуждение:    

- Кирилл родился пять лет назад. За это время же хоть что-то в медицине поменялось? Если будет нужно, то только постельный режим. И какие угодно лекарства. Какие угодно обследования. Александр Петрович, ну, скажите же, что я могу попытаться!    

Мольбы и воззвания в последнее время, похоже, стали неотъемлемой частью моей жизни. Я то заклинала мужа, чтобы он избавил меня от своего прошлого, то теперь - врача, чтобы он не избавлял меня от будущего. Ведь этот ребёнок был дан мне не просто так! Я искренне в это верила.     

- Ариночка, - начал Александр Петрович, и по его тону я поняла: ничего хорошего ждать не приходится. - Мы с тобой уже обсуждали это. Ты знаешь, что Кирилл у вас с мужем появился скорее вопреки. Кстати, отец второго ребёнка - твой супруг?    

Я ошарашено дёрнулась, а в голове появилась идиотская мысль соврать. Которую я тут же отбросила, потому что она была совершенно ненормальной и неуместной.    

- Ян, да.    

- Ну вот. Ты помнишь, что у вас группы крови несовместимы, но это полбеды. Случись что на поздних сроках, когда ты не выносишь ребёнка и начнёшь рожать месяца на четыре раньше, мы тебя просто не вытянем. Вспомни, как тебе кровотечение останавливали после первых родов?      

Я помнила. Оно вдруг открылось посреди ночи, я только и успела, что вызвать персонал, а потом отключилась. Потом выяснилось, что у меня какое-то редкое отклонение, когда что-то не то было со свёртываемостью, и произойди кровотечение в тот момент, когда я носила Кирилла - Ян мог потерять и жену, и сына.     

- Александр Петрович, но ведь шансы есть? Хотя бы крохотные.      

- Крохотные есть. Но рисковать я тобой не буду, уж прости. И чем раньше мы прервём процесс, тем лучше.    

Вот. Он сказал то, что я так боялась услышать. Странно, но вместо того, чтобы впасть в истерику, к чему я была весьма близка, на меня вдруг снизошло спокойствие. Оно было таким абсолютным, что показалось, будто я вообще больше никогда в жизни не смогу переживать о чём бы то ни было.     

- Сколько времени у меня есть на размышления?      

У меня был сын. И именно о нём в первую очередь я и должна была думать. Не стань меня, и судьба Кира будет предрешена. Мне даже дурно стало, когда представила, как Ян приводит в наш дом свою бывшую с ребёнком наперевес, и как Плюснова начинает хозяйничать в моей квартире и в судьбе Кирилла.    

- Чем быстрее всё сделаем, тем лучше. Сначала все анализы, посмотрим, что тебе прокапать нужно, чтобы всё прошло без сучка, без задоринки. Ну а дальше быстренько почистимся и всё.     

Почистимся. Как будто мой второй ребёнок был чем-то грязным… Тем, что могло меня осквернить.    

- Я поняла. Спасибо, - сказала врачу и поднялась из-за стола.   

Уже добралась до выхода из кабинета, когда Александр Петрович меня окликнул. Я обернулась и посмотрела на него, не ожидая, впрочем, ничего хорошего.    

- Арина, ситуация непростая. Помни это. И не тяни. Позвони мне, как только всё решишь. Хотя… Я не вижу, что тут можно решать.     

Он развёл руками, и я кивнула. Вышла из кабинета, покинула клинику. Моё состояние спокойствие очень быстро стало испаряться. С каждым шагом, который я делала, вновь накрывала паника. Та самая, которая настолько тесно связана с пониманием неотвратимости происходящего, что от неё выть хочется. И спрятаться куда-нибудь, где меня бы никто не нашёл.     

Но вместо этого я направилась к остановке, сама не замечая, как по щекам побежали слёзы. Я даже не удосужилась их отереть, просто шла и плакала, пока не начала беззвучно рыдать. Снова.