Конный разъезд ушел далеко, но австрияки могут вернуться, ведь четкого порядка движения у них нет. Поэтому сейчас рывок к берегу. Надо спешить, пока рядом никого. Тем более луна выглянула из-за туч, и поверхность моря заиграла бликами. Не заметить в такой ситуации лодку, когда она пойдет обратно, просто невозможно. Вот нос лодки упирается в мель, и четверо разведчиков быстро выбираются на сушу. Хорошо, что берег каменистый и на нем не останется следов. Лодка сразу же уходит обратно. Надо успеть удалиться достаточно далеко от берега, чтобы затеряться в темноте. Давут дал команду уходить, но Иван почувствовал смутное беспокойство.

– Подожди, Давут.

– Ты чего, Хасан?! Нам отсюда срочно удирать надо!

– Разъезд возвращается… Быстро в те кусты! Лежать и не шуметь!

Разведчики тут же исчезли в зарослях. И вовремя. На берегу, неподалеку от них, показываются всадники – шесть человек. Слышен разговор на германском.

– Ты чего панику поднял, Фридрих? Ведь нет здесь никого!

– Вижу, что нет… Наверное, показалось…

– А я тебе о чем говорю?! После пойла папаши Иоганна всякое может померещиться! Ты там кого – русалок увидал?

Грянул смех. Сконфуженный Фридрих начал оправдываться, но над ним продолжили подшучивать. В конце концов, поглядев на стоящую на якоре «Шахин» и высказав свое мнение о «проклятых контрабандистах», которые только и делают, что путаются под ногами у армии, продолжили свой путь дальше. Выждав какое-то время и убедившись, что любители пойла папаши Иоганна не собираются возвращаться, Иван разрешил выбраться из укрытия. Два члена группы – Фуад и Беркин – помалкивали, лишь глядели на Ивана, как на чудо, а Давут громко вздохнул и покачал головой.

– Хасан, если бы не ты… Влипли бы серьезно. Спасибо тебе.

– Давут, это еще одно подтверждение моим словам. Слушать меня и выполнять беспрекословно все, что я говорю. Пусть даже вам кажется, что я несу страшный бред. Договорились?

– Договорились. Глупо было бы спорить…

Глава 6. Интерлюдия

Незадолго до описываемых событий

Когда английский дворянин Мэттью Каррингтон, он же французский шевалье Франсуа де Бейль, он же… впрочем, его последнее имя было Жан де Ламберт, подданный короля Франции Людовика XIV, все-таки вырвался из Африки со своим «коллегой» Феликсом Мозером – подданным австрийского императора Леопольда I, прошло достаточно много времени с момента их бегства из Туниса. Удачно прихватив часть казны безвременно почившего «султана» Туниса Али-бея и не менее удачно проскользнув незамеченными мимо многочисленных разбойничьих банд, в которые превратилась разбежавшаяся «армия» мятежного бея, коллеги по ремеслу (шпионаж ведь тоже ремесло) больше недели скитались по пустыне, стараясь добраться до какого-то известного одному лишь Каррингтону места. Феликс Мозер в который раз благодарил судьбу, что послушал своего более опытного в африканских делах товарища и не стал нагружать лошадей сокровищами сверх меры. Иначе до цели они бы просто не дошли. Ведь и людям, и лошадям надо пить и есть. А идти караванной тропой было опасно. Именно там их и могли перехватить, если бы организовали погоню. А пустыня… Кто в здравом уме сам полезет в пустыню, сойдя с караванной тропы? Но решение оказалось верным. Через восемь дней пути изможденные путники на не менее изможденных лошадях все же добрались до рыбацкой деревни, придя из пустыни, откуда их никто не ждал. Тем не менее о событиях в Тунисе здесь уже знали. По морю путь был гораздо короче, и Гаданфар – уважаемый местный торговец, а точнее пират, сменивший род деятельности и работавший на Мэттью, сообщил последние новости, когда гости устало разлеглись на ковре после обильного угощения. Араб неплохо говорил по-французски, поэтому общались на нем во избежание посторонних ушей.

– Тунис сейчас бурлит, как котел. После взятия города турецкий адмирал устроил настоящую охоту на сановников Али-бея. А вот население не тронул. Во всяком случае, массовую резню устраивать не стал. Сам Али-бей попытался удрать, но его догнали, и сейчас его голова на колу является главной достопримечательностью на площади перед дворцом в Тунисе. Сам дворец разграблен, всех невольников Кемаль-паша велел освободить. И даже вроде бы собирается передать их тринидадцам в Алжире.

– Вот как?! Но зачем?!

– Не знаю. Может, и врут, но слухи такие ходят.

– Ладно. В нашей ситуации это уже неважно. Уважаемый Гаданфар, сможете вы доставить нас обоих на Мальту?

– На Мальту?! Вы шутите?! Да нас же там схватят сразу же, едва увидят!

– Вы меня не поняли. Мне не нужно, чтобы вы заходили в Валетту и нас там все видели. Нам нужно попасть на Мальту незаметно. Высадиться в безлюдном месте ночью, и после этого вы сразу же уйдете. Такое возможно?

– Ну, если так… Но мои люди могут не согласиться на такой риск – подходить к берегу Мальты даже ночью.

– Этот риск будет щедро оплачен. В конце концов, подойти к вражескому берегу ночью, высадить двух человек и сразу же уйти, это гораздо менее рискованное занятие, чем брать на абордаж проходящие мимо купеческие суда. Откуда могут и из пушек выстрелить. Беретесь за это дело, уважаемый Гаданфар? Или мне обратиться к кому-нибудь другому?

– Давайте не будем торопиться. Я поговорю с нужными людьми. Поблизости вы все равно больше никого не найдете. В последнее время Мальта очень сильно взялась за нас, поэтому желающих появляться в ее окрестностях нет. Но думаю, мы договоримся. Если только цена вас устроит…

Гаданфар в этот же вечер исчез. То ли он действительно пытался с кем-то договориться, то ли просто набивал себе цену, беглецы не знали. Но Мэттью это уже не интересовало. Он понял, что хитрый араб хочет хорошо заработать на нем напоследок, а потом избавиться от своего работодателя. Кому в Магрибе нужен гяур, который служил тому, чья голова сейчас красуется на колу в Тунисе? Правильно, никому. И поскольку этот гяур бежит из Магриба, спасая свою шкуру, то в дальнейшем от него ничего не получишь. Поэтому надо сейчас содрать с него как можно больше.

Единственно, в чем не был до конца уверен Мэттью, так это в причинах, удерживающих «гостеприимного» хозяина от радикального решения вопроса с гостями немедленно. То ли боялся, что не сможет взять их живьем и узнать, где они прячут ценности, то ли хотел сдать их туркам, то ли что-то еще. Но в том, что Гаданфар не собирается доставлять их на Мальту, Мэттью нисколько не сомневался. Что поделаешь… Правильно говорят тринидадцы – ничего личного, только бизнес…

Поэтому на следующее утро Мэттью Каррингтон, убедившись, что Гаданфар до сих пор не вернулся,