– Вполне понравились, спаси тебя бог, добрая женщина. В жизни не едал такого вкусного пудинга.

– Что ж, тогда я кликну свою девчонку.

И она крикнула зычным голосом:

– Дженни! Дженни!

На ее зов никто не явился.

Хозяйка уперла руки в бока и крикнула еще громче – так, что с крыши холла посыпалась солома:

– Дженни! Поди сюда, несносная!

Тут же из задней двери холла выбежала светловолосая служанка в крахмальном переднике и встала перед хозяйкой, смиренно опустив глаза долу:

– Что вам, госпожа?

– Почему когда ты нужна, тебя вечно не дозовешься?

– Я относила воду для умывания старому джентльмену из комнаты над конюшней.

– Этот джентльмен – такой же джентльмен, как ты герцогиня Йоркская! Мог бы и сам прийти за своей водой! Думаю, от этого он бы не окривел и не охромел!

– Но вы сами велели мне, госпожа…

– Молчать, дерзкая! Ты еще будешь со мной спорить? Что ты о себе возомнила?

Служанка смиренно опустила глаза, успев ненароком взглянуть на молодых слуг приезжего джентльмена. Один из них при этом подмигнул ей весьма приветливо.

– Если ты освободилась, – с сарказмом проговорила хозяйка, – изволь проводить этого господина и его слуг в отведенные им комнаты. Да не забудь взять хорошую свечу для господина и камышовый светильник для его людей!

– Слушаюсь, госпожа! – Служанка почтительно поклонилась и повернулась к постояльцам. – Извольте следовать за мной, комнаты для вас приготовлены!

Через малое время все путешественники были размещены по своим комнатам. Комната джентльмена была весьма богато обставлена для постоялого двора: в ней имелась довольно широкая кровать, и медный тазик для умывания, и трехногий табурет, и дубовый ларь для вещей, который при необходимости можно было использовать в качестве стола, а также и вместо кровати для лакея. Впрочем, джентльмен обходился без лакея.

Все его слуги располагались в другой комнате, обстановка которой была куда скромнее: в ней имелись только несколько набитых соломой тюфяков, сложенных на полу.

Впрочем, слуги приезжего джентри были, судя по всему, людьми небалованными. Они накрыли тюфяки своими дорожными плащами и разместились на них с таким же удовольствием, как вельможи на своих кроватях с пуховыми перинами, и заснули в ту же минуту.

Впрочем, долго спать им в эту ночь не пришлось.

Вадим выбрал кафе на Садовой улице, они уже бывали там вместе. Лариса торопилась, чтобы прийти вовремя. Вадим терпеть не мог ждать, он говорил, что опаздывать на встречу – это значит проявлять неуважение к человеку, который ценит свое время.

Она пришла вовремя, но его еще не было. Видимо, правило насчет опозданий его самого не касалось. Лариса заняла удобный столик в углу зала, потому что Вадим не любил сидеть на проходе возле дверей. Приходилось тянуть шею, чтобы не пропустить его, так что она поймала даже на себе насмешливый взгляд официантки. Настроение стремительно портилось.

Что вообще с ней происходит в последнее время? Ее довольно налаженная, размеренная жизнь дала трещину. Нельзя сказать, чтобы она была вполне собой довольна. Но все же – у нее имеется не слишком скучная работа, довольно приличная зарплата, есть отношения с человеком, который ей очень и очень нравится, и даже появилось свое собственное жилье.

Вот тут-то собака и зарыта, поняла Лариса. Все ее неприятности начались с теткиной квартиры, черт бы ее взял. Точнее, черт дернул ее согласиться на обмен! Но теперь уже ничего не поделаешь, нужно набраться терпения и пережить неприятности, как говорила в таких случаях мама.

Мама… как же Ларисе ее не хватает иногда! Мама бы утешила ее в любых неприятностях, дала бы нужный совет, при маме ей не пришло бы в голову меняться с отцом жилплощадью. Если же захотелось бы самостоятельности, то мама никогда бы не позволила дочери ночевать черт-те где.

Живи, сказала бы, живи сколько хочешь, пока ремонт не закончишь. Да не в ремонте дело, в конце концов. Да, Лариса взрослая и самостоятельная, но как же иногда хочется преклонить голову на чье-то родное плечо. И твердо знать, что не будет тебе от этого человека ничего плохого, только хорошее.

– Привет, Ларчик!

Оказалось, что Вадим уже стоит рядом. Лариса не заметила его появления и не успела сделать безмятежное, удовлетворенное выражение лица.

Так уж у них повелось: она всегда старалась выглядеть безмятежной и всем довольной. Чтобы не раздражать его своим видом, чтобы он не подумал, что ей что-то от него надо.

Вадим был человеком наблюдательным, это она всегда знала. Сейчас он сразу почувствовал: что-то не то. Его брови удивленно поползли вверх, и Лариса заторопилась:

– Привет! – На этот раз ей понадобилось сделать над собой усилие, чтобы голос звучал радостно и улыбка была лучезарной. – Как я рада тебя видеть!

– У тебя что-то случилось? – сказал Вадим, махнув рукой официантке, которая тотчас встала перед ним как лист перед травой.

– Да нет, что ты! – Лариса засмеялась и погладила его по руке. – Просто соскучилась!

И тут же выругала себя – для чего она врет? Ну да, случился у нее форс-мажор. И ничего такого особенного, просто нужно где-то переночевать. Так отчего она боится сказать все как есть?

Она подняла голову, чтобы поглядеть Вадиму в глаза и рассказать все. Но он углубился в меню, и официантка, наклонившись, советовала ему что-то низким грудным голосом. Нахалка!

Так или иначе, момент был неподходящий. И вообще, с голодным мужчиной разговаривать бесполезно. Ладно, подождем, пока он поест, добрее будет.

Пока ожидали заказ, болтали о разных пустяках. Лариса удачно навела разговор на работу Вадима, и теперь она только с умным видом кивала головой и поддакивала в нужный момент. Известно же, что о своих проблемах, мужчина может говорить сколько угодно, ему никогда не бывает скучно.

Ей принесли салат, а ему какое-то мясо с гарниром. Кафе было неплохое, и повар старался, но у Ларисы не было аппетита от волнения. Она ждала кофе, чтобы начать разговор.

– Ты сегодня какая-то не такая. – Вадим отложил вилку.

– Ты прав, – вздохнула Лариса, – понимаешь, у меня кое-какие проблемы. Нет-нет, ничего физиологического, – заторопилась она, – здесь все в порядке, никакой беременности. В общем, у меня теперь своя квартира, поменялась с отцом.

– Рад за тебя, – осторожно сказал Вадим, но в лице его Лариса не увидела никакой радости.

Впрочем, ей было не до физиогномистики. Она заторопилась и вывалила ему все разом – об ужасных жильцах, которые оставили ей разоренную, непригодную для существования жилплощадь, о ремонте, об оштукатуренных стенах, о Машке, которой неожиданно свалился на голову брат-пьяница.