– Дочь моя родненькая! – представил вождь приведённую. – Хозяюшка хорошая, и есть приготовит, и за скотиной проследит, да женой верной будет воину киевскому.

Ярослав поначалу не понял, к чему это вождь клонит. А когда осознал, нахмурился. Хорошо, что Радомир рядом стоял. Закрыл он спиной друга от глаз вождя.

– Не горячись. С вождем так нельзя!

– Не нужна она мне, зачем он ее привел?

– Видно, породниться с Киевом хочет, вот и привел.

– Пусть обратно уводит.

– Да ты не спеши, посмотри на девицу. Вон какая хорошенькая да славная.

Посмотрел Ярослав через плечо на дочь вождя. И вправду славная. Да только на душе у него все равно холодно и черно. Повернулся к другу своему.

– Ты же знаешь, как я к ним отношусь. Все для меня одно, хоть славная, хоть нет. Коль женой моей станет, битая будет ходить. Не потерплю я неповиновения.

Радомир только вздохнул. Друг правду говорил.

– Однако нельзя вождю отказывать. Он и воев дал, и дружбу с нами ведет. Вот и дочь свою предлагает. Перед приходом князя Киевского нехорошо вождя расстраивать.

– Да если дочь его битая ходить будет да в слезах, он тому тоже не порадуется.

– И то верно. Делать-то что тогда?

Ярослав призадумался. Решение само пришло, недаром хитер был да смекалист. Повернулся он к вождю да заулыбался. Поклонился ему, затем девице.

– За честь такую спасибо тебе, вождь вятичей. И девица твоя пригожая да славная. Друг мой рад будет такой женушке. Он у меня самый лучший воин, да десятником уже стал.

Радомир сперва обомлел. Не о нем ли речь? Да как мог Ярослав так поступить, зная, что он Миле киевской обещался! А новгородец подмигнул ему, чтоб не хмурился.

– Мстислав, мой брат названый, – воин ловкий, храбрый. Он ей мужем хорошим будет. Позови его! – приказал Радомиру.

Тот сразу же из избы во двор кинулся, друга искать, чтоб новостью радостной огорошить.

Вождь же вятичей пригорюнился. Обхитрил его молодец киевский. Друга своего предложил, сам не отказавшись, будто и не понял, что ему девка была приведена. Однако дело сделано. Сам дочку свою привел, чтоб за киевского воя отдать, вот и отдаст, а за какого, уже не значимо.

Мстислав вошел в избу взволнованный. Радомир ему новость во дворе прямо в лоб сказал. Тот сначала подумал, что шутка это. Да сразу понял, что нет, когда друг за собой потащил да приговаривал, чтобы тот поспешал, чай, невеста заждется и за другого выскочит.

И стоял витязь на пороге избы с видом испуганным.

– Вот он, брат мой названый, друг лучший. И от стрелы прикроет, и от меча вражеского, – хлопнул новгородец Мстислава по плечу, подбадривая. – А вот невестушка твоя стоит. Ты смотри на нее, какая хорошенькая да славная!

Подтолкнул Ярослав друга судьбе навстречу. Мстислав девицу оглядел. И вправду хорошенькая! Вон какие глаза красивые, синие, как само небо. Чай, красивее, чем у Ростиславы киевской. Девка его тоже всего осмотрела. Да не улыбнулась в ответ, лишь головку красивую приопустила для скромности.

– Ну что, по нраву тебе невестушка? – спросил Ярослав.

– По нраву, – ответил Мстислав да слюну сглотнул от волнения. И не думал жениться, а вон как судьба распорядилась.

– Ну, если и тебе, девица, жених наш по нраву, то скажи об этом, не таись. А там и свадебку сыграем на неделе.

Дочь вождя задумалась на мгновение, однако дала свое согласие. Хоть не мил был ей жених. Она другого выбрала, с глазами серыми. Сразу почувствовала в нем и силу мужицкую, и волю непреклонную. А ей взамен главного воина какого-то молодца хлипкого подвели. Она, дочь вождя, была большего достойна. Однако делать нечего. Батюшка хотел породниться с киевлянами, вот и выполнит она его волю. А жизнь длинная, все может измениться, и будет с ней воин-волк. Клятву в том себе дала. А девку эту звали Ярмилой.

***

Как отгуляли свадьбу, через неделю после сватанья, Мстислав на руках отнес женку молодую в свой сруб. Сруб тот ему дружинники поставили как подарок на свадьбу, чтобы мог жить с девкой отдельно да любиться вдоволь, никого не стесняясь.

Положил Мстислав Ярмилу на тюфяк соломенный и стал одежки с себя снимать да девицу разглядывать. Вон у него какая жена славная! Гордая, красивая, губы пухлые, косы русые до пояса. А когда полностью разделся, к ней рядом присел, стал ее одежки стягивать, да так нежно, чтобы девицу не спугнуть. Ярмила же поддавалась да улыбалась мужу своему, а на сердце холод был лютый. Ее и раньше молодцы лобызали, знала уже, что такое ласка мужицкая. Лучший воин вятичей в женихах ее ходил. Помнила, как он жестко прижимал ее к своей груди могучей, как за косы брал да головку наклонял для поцелуя. Нравилось девке, когда с ней мужик себя хозяином вел. А этот вон руками трясущимися платье девичье снимает, еле прикасаясь к коже матовой, да глазами заискивает. Не такого мужа желала себе девица! Хотела грозного да властного, такого, как с серыми глазами был. Вот и думала она о другом воине киевском, пока муж ее нынешний над ней корпел да невинностью девичьей упивался.

На следующее утро Мстислав вышел из избы столь счастливый и довольный, что все вокруг это заметили.

– Видно, ночка горячая была, вон как светишься! – подшучивали дружинники да завидовали, что ему так повезло. Девица ему красивая досталась.

Разыскал начальника своего Мстислав да по-братски его обнял.

– Ну, спасибо тебе, Ярослав. Удружил. Такую женку мне дал. Да отчего себе не взял? Ведь тебе сначала предлагали.

– Ты же знаешь, как я к бабам отношусь. Не женюсь никогда. Буду Перуну служить вовеки. А ты вот радуйся счастью своему да сыновей рожай всем на радость, Киеву на подмогу.

Друзья снова обнялись. Тут из избы Ярмила вышла, платочком покрытая, как и было положено молодухе замужней. Увидела она друзей, да глазки ее заблестели. Но не от созерцания мужа своего, кой к ней спиной стоял, а от вида того, сероглазого. Ярослав приметил краем глаза, что она ему улыбается. Не понравилось ему это. Недобрый знак это был после первой же ночи с мужем. Нахмурился и отвернул свой взор от девицы.

Так и стали весны дожидаться. Мстислав – Ярмилой своей восхищаясь, а Ярмила – Ярославом. Новгородец же все время ее избегать пытался. Давно у него девки не было, а эта, с глазами синими, так и манила, так и призывала к себе. То бедром вильнет, чтоб только он увидел, то косой случайно заденет об руку, то улыбнется как бы невзначай. Ярослав только отругивался да дальше шел. Не хотел он к жене друга приставать. Не по-честному это было. А Мстиславу сказать не решался, чтобы тот жену свою приструнил. Видел, как он на нее любовным взглядом смотрит. Не хотел друга расстраивать. Да зря!

***

Как-то раз Ярмила его одного в избе подловила, когда и Мстислав, и Радомир на охоту ушли. Зашла внутрь, мол, воды свежей налить начальнику мужа своего. Новгородец даже глазом на нее не повел, зарисовки местности рассматривал.