Вперед!!! Мы выскакиваем из дома. Кач, Егор впереди, мы с Иваном, все остальные следом. Оружие наизготовку.

Шум боя на улице звучит иначе, чем в доме. Плюс от недалеких разрывов заложило уши. Все это как-то отмечается мимоходом. Запах тоже иной. Запах штатной дымовой шашки, запах сгоревшего пороха, взрывчатки. Он странный. Не наш запах. Как пахнет порох из наших патронов, знаю. А вот здесь несколько иначе. Мягче что ли.

Бой… В голову всякая ерунда лезет на бегу. "Люблю запах свежесгоревшего напалма поутру!" — "Апокалипсис сегодня". Что к чему? Чушь кинематографическая!

Пересекаем две улицы. Вот и наши позиции. Кто-то побежал нам навстречу.

— Ложись! Ложись на хрен! Убьют! — сорванным голосом кричал незнакомый мужик.

Он махал руками показывая, что в сторону противника.

Мы упали. И вовремя. За спиной зацокали пули. Ползком, по-пластунски, как в училище учили, прижимая задницу, плечи, не поднимая головы, автомат за ремень возле цевья. Кто бы думал, что, чему научили на первом курсе училища, останется в мозгу, мышцах тела на всю оставшуюся жизнь!

Все в этой жизни относительно. Пешком эти пятнадцать-двадцать метров пройдешь за минуту. Бегом — вообще не заметишь, секунды. А ползком, первый раз обстрелом… Казалось, что все вокруг все остановилось, время не двигалось, даже камни, что отлетали от стен при попадании пули, не летели, а парили, медленно вращаясь, расталкивая дым.

Все субъективно, все очень субъективно. Я смотрю на своих спутников. Долговязый Иван Миненко также умело ползет. Военная выучка. Остальные ползут также шустро, но, кажется, что не так быстро, как хотелось. Вот и позиции.

Мужик, что выбегал к нам был командиром.

— Пиндосы разбегаются по зданиям. — он показал на ближайшие дома. Разбились на пары-тройки, и дунули по углам. Говорят, что в заложники девок и детей взяли. Чую, что завязнем. У нас потерь нет, а у них троих положили. Двое сразу после взрыва сразу загнулись, третий был ранен, пацаны его добили. Остальные рванули по углам.

— Время уходит. — я смотрел на часы.

— Этот вариант мы не предусмотрели. — Чапаев был хмур.

— Ну, да, не учли тот вариант. Инерция мышления. Думали, что они как русские будут биться до конца, а если отступать, то организованно, унося своих раненных и убитых. — Борисыч внятно показал нам наш промах, планирование без учета психологии.

— Как думаешь, раненные среди бойцов противника еще есть? — Миненко сплевывал постоянно себе под ноги. Нервы, нервы.

— Да, хрен этих зверей знает. Надо отлавливать и добить! Группы ищут.

Нал городом разрастался шум боя, вновь послышался грохот танковых пушек. "Абрамсы". Грозное оружие.

Радист:

— Отовсюду доклад, что все идет не так. В центре пиндосы тикают, но не в сторону моста, а просто расползаются. Те, кто поближе к танкам держаться, только вот остальные оттягиваются. Народ спрашивает, что делать?

— Что делать? — я вскипал — Давить педерастов и в хвост и в гриву и загонять через мост! Не дай Бог авиация сейчас прилетит! Вперед, мать вашу! Если за полчаса не загоним мерзавцев на мост, то пусть уходят. Вперед! Черт вас побери. — потом уже обращаясь к присутствующим — А мы, товарищи офицеры, какого хрена тут грязь месим! Или воюем или в салки играем! — обращаясь к местному командиру — Где ваши люди? Доложите! Вас зовут Иван Дмитриевич, правильно?

— Точно так! — просто ответил он, но судя по моему настроению, подтянулся и отрапортовал — Десять групп по десять человек прочесывают дома вот этот, этот и те. — он просто махнул в сторону соседней улицы.

Командир, мать его!

— Откуда ведется огонь?

— Оттуда. — Иван Дмитриевич неопределенно махнул рукой.

— Кто засек откуда велся огонь, когда мы переползали улицу? — спросил я, обращаясь к своему "штабу".

Один из охранников Борисовича:

— Второй дом от этого угла по левой стороне. Либо четвертый, либо пятый этаж. Угловые квартиры.

— Вперед, прочесать! — командую я телохранителям.

Трое ушли.

— Еще куда? — Миненко крутил башкой.

— Вон! — Чапаев ткнул пальцем в конец квартала откуда показалась тупая морда американского БТРа.

— Ложись на хрен!

Американский бронетранспортер дал очередь вдоль улицы. Так, наугад, но длинную. Своим на выручку спешит.

Все упали.

— РПГ, Дмитриевич есть? — Сквозь грохот боя кто-то проорал?

— Есть! — откуда-то из-за завала проорал командир боевой группы — Мальчишки проинструктированы, пошли уже.

И мы увидели как двое пробираются ближе к надвигающей бронированной громадине.

— Блин! Только не в лоб бейте! — почти орал Борисович.

Все следили за тем как разворачивается БТР, чтобы объехать завал. И тут раздался выстрел. Все по правилам. В борт, ближе к башне. Казалось, что секунду ничего не происходит, только встал броневик. Потом он как бы слегка надулся, а потом раскололся, из него с грохотом вылетело пламя.

Радовались мы? Конечно! Есть дело! В "яблочко"! Ай, да, мальчишки!

Мы спустились в ближайший подвал. Связисты тут же раскинули антенны.

С мест поступали доклады, что везде идут бои, у нас есть потери, но первую группу американцев уже загнали на мост. Они по всем правилам боя быстро его проскочили, оставили часть для охраны моста, а на другой стороне стали укрепляться. Правильно. Так и надо!

— Укрепляются там, где и надо?

— В точности! — радостно проорали мне в ухо — Где мы им место подготовили!

А секрет был простой. Те места, что были нам невыгодны, мы завалили навозом и гниющим мусором. Оставили лишь два хороших участка местности. Оттуда и обзор хороший, да и мы пристреляли его тоже… На войне как войне.

Я отдал приказ всем поднажать, гнать пиндосов на мост. Видимо, остальные американцы получили приказ оттягиваться за мост. И вот по докладу еще одна группа американцев вместе с двумя "Абрамсами", под жидким нашим огнем проскочила на полном ходу мост и укрепилась на той стороне. Давайте, давайте, "союзнички"!

Я потер руки в азарте. Потом увидел, как на меня смотрят мои товарищи. Собрался, сделал вид, что просто отряхиваюсь, поправил одежду.

Иван Дмитриевич и двое его бойцов притащили раненного американского солдата. По виду рана была нестрашная. Пула прошла навылет чуть выше кисти, одна из костей, конечно, перебита, но, судя по тому, что рука не болталась плетью, вторая была цела.

— Трое их было. — один сопровождающих еще в горячке боя размахивал руками. — Двое в квартиру ворвались бабку и мужика сразу убили, завалили дверь барахлом домашним. Мы дверь гранатами вынесли, двое отстреливались. Мы их гранатами, потом добили, "тяжелые" они были, а этот в ванной спрятался. Сквозь дверь стрелял. Мы очередь и "хенде хох" кричим!