приходилось поглощать эликсиры на ману в промышленных масштабах — «Праксис» не справлялся с теми объёмами маны, которые требовались для лечения людей. Кто-то предлагал пятьдесят золотых, кто-то сотню, большинство аристократов тысячу. Таких, как граф Шумский, тоже было немало. Максимальная сумма, которую мне вручили, составляла десять тысяч золотых и там действительно пришлось постараться на славу, ибо мне принесли, по сути, голову и половину тела. Человек был без сознания, но жизнь в нём поддерживалась двумя магами, одним из которых оказался магистр Смалог, преподаватель академии.

В общем, развлекался я по полной. Алии даже пришлось договариваться с Крепостью, чтобы меня снабжали эликсирами на ману. Церковники с радостью пошли мне на встречу, выкатив ценник в размере сорока золотых за один флакон. Всегда думал, что за оптовую поставку обычно скидывают, но не в случае с Крепостью. Своё упускать церковники не собиралась.

Неделю спустя я осознал — мне нужна пауза, даже несмотря на текущее полноводной рекой золото. За семь дней я заработал больше семисот тысяч золотых, правда, пришлось только на одни эликсиры потратить почти сотню тысяч. Когда высшая знать столицы закончилась, а слава обо мне ещё не успела разойтись по всей империи, чтобы графы и виконты других регионов бросились ко мне на поклон, я сбежал в академию. Потому что один только вид эликсира с маной вызывал во мне отвращение и желание как можно скорей опустошить желудок. Элеонора подсказала, каким образом можно решить вопрос с таким огромным количеством золота — каждый вечер ко мне приезжали представители императорского банка, и за небольшой процент забирали горы золота в свои хранилища. Держать такую сумму в поместье, не оборудованном даже более-менее подходящей сокровищницей, было глупо. К тому же деньгами, что лежали на моём счёте в банке, могла пользоваться Элеонора. Кострищу требовался капитальный ремонт — нашествие тёмных тварей не прошло для него даром. Центр города до сих пор представлял собой сплошные руины, а жители не спешили возвращаться туда, откуда их выгнали страшные монстры. В общем, проблем хватало, а денег на всё, увы, нет. И помогать мне империя явно не собиралась…

— Если я не ошибаюсь — это костяная броня сержанта Фарафо, — наконец, ректор прекратил изучать привезённые предметы. — Это то, во что она превращается в ста процентах случаев, а это — то, во что она превращается, когда в дело вступает Максимилиан Валевский. Знаешь, мне даже стало интересно, как ты умудрился это сделать?

— Вообще у меня получилось это дважды, но вторая броня испарилась. С этим можно что-то сделать?

— Можно повесить на стену, как трофей, — предложил ректор. — Можно попытаться продать тёмным. Можно отдать кузнецам, чтобы они обломали о костяшку все свои молоты. Сержанты Фарафо уничтожались и раньше, но придумать, каким образом можно использовать их броню, до сих пор не удавалось. У нас нет инструментов, способных обрабатывать этот материал. Его даже расплавить нельзя.

— Совсем нельзя?

— Максимилиан, я привык произносить свои слова чётко и понятно. Не заставляй меня сомневаться в твоём умственном развитии.

— Не так выразился. Костяную броню нельзя расплавить в кузнечном горне. А вы пробовали расплавить её своей молнией?

— Броня сержанта Фарафо инертна к магии, — ответил ректор, но как-то неуверенно. Мне всё же удалось заинтересовать Кималя Саренто.

— Либо обладает повышенным сопротивлением, но при достижении граничных значений магии или температуры…

— Забирай броню и идём со мной, — оборвал меня Кималь Саренто и быстрым шагом отправился в сторону арены. Фундамент уже был закончен, и строители активно воздвигали стены.

— Клади сюда и отходи, — Кималь указал на пустую площадку из кирпича и, как только я выполнил приказ, продемонстрировал, почему его считали лучшим магом современности. Мощный поток молний, толщиной едва ли не с мою ногу, сорвался с рук ректора, закончив свой стремительный бег в костяной броне. Та даже не шелохнулась, хотя пространство вокруг неё тут же превратилось в раскалённую доменную печь. Мне даже пришлось отойти подальше — ближе, чем за десять метров, находиться к костяной броне оказалось невозможно.

— Всё! — выдохнул Кималь Саренто, опуская руки. — Давно так не разряжался. Я же сказал, что это…

— Она изменилась, — прошептал я, указав на костяную броню. Исчез коричневый налёт и останки сержанта Фарафо приобрели насыщенный синий цвет. Пришлось подождать, прежде чем пространство остынет достаточно, чтобы мы смогли подойти к броне. Кималь Саренто осторожно её коснулся, боясь обжечься, однако ничего критичного не произошло. Несмотря на мощнейший поток магии, костяшка даже не нагрелась.

— Вот есть у тебя всё же, граф Валевский, способность заинтересовывать людей, — ухмыльнулся ректор. — Следуй за мной.

О том, чтобы я забрал броню, ректор даже не говорил. Он тащил её сам. Мы отправились в его кабинет — едва ли не единственное законченное помещение глобальной стройки. Походя мимо секретаря, Кималь Саренто остановился и попросил:

— Отправьте гонца графам Вяземскому, Шубному и Кузьминскому. Скажите, что я покорнейше прошу явиться их в академию к двум часам дня. При себе иметь минимум пять флаконов на ману. И каждому в обязательном порядке скажите, кого ещё я просил прибыть на встречу.

Поставив задачу, Кималь Саренто вошёл в кабинет, уселся в кресло и долгое время смотрел в окно.

— Максимилиан, мне нужно точно знать, что у тебя с «Лечением». Какого уровня, какие камни поддержки, сколько граней? — наконец, ректор прекратил гипнотизировать стекло и вспомнил о том, что я тоже нахожусь в кабинете. Мне потребовалось всего мгновение, чтобы принять решение и, по сути, определить всю свою дальнейшую судьбу. Рассказав о своей способности, я негласно подтвердил, что согласен сотрудничать с ректором.

— Плохо… Ладно, пойдём другим путём, — Кималь использовал колокольчик и в кабинет вошла секретарша. — Мне нужен магистр Смалог.

— Как я понимаю, объяснять вы ничего не планируете? — спросил я, как только дверь за секретаршей закрылась.

— Почему же, планирую. Как только…

— Господин ректор, вызывали? — магистр явился практически мгновенно. — Я как раз сам хотел с вами встретиться. О, магистр Максимилиан тоже здесь, отлично! Вы всё же согласовали моё прошение на отпуск?

— Всё верно, магистр, согласовал. На ближайший месяц вы можете быть свободны. Только сдайте кольца, магистр. Они являются собственностью академии.

— Но… Да, конечно! — магистр Смалог снял два золотых кольца и положил их