— Имя нужно, а то я спал и имя проспал, — рассмеялся он.

— Добрыня, — выпалила она. Почему такое имя, она сама даже не знает. Просто где–то в подсознании прозвучало это слово.

— Хорошее имя. Добрыня, — просмаковал он, причмокивая губами.

— Пойду, посплю ещё, сил набраться надо. Немного ослаб. А ты, хозяюшка, подумай, что нужно тебе в первую очередь собрать, если что, — и исчез.

— Не поняла. Что если что? — недоумение отразилась на её лице.

— Добрыня? – позвала она.

— Шустрый. Исчез, а мне ребус разгадывай. Если что? Что если?

14

Дня два Оливия думала о словах домового, но ничего конкретного так и не придумала, а новый жилец пока даже и не показывался на глаза.

Она рассуждала: что если ей уезжать по какой–то причине? Будь это замужество или её самостоятельное решение покинуть эту деревню, то ей придётся почти весь дом вывозить. На новом месте всё ей понадобится.

Только одна мысль не давала девушке покоя: неспроста домовой намекнул об отъезде.

А это значит, что какие–то перемены произойдут в её жизни. И ей очень хотелось, чтобы они были хорошими.

Оливия уже морально подготовилась к замужеству, только волнение и страх иногда накрывал её с головой.

Тимофея она знала, пусть и не так основательно, но была уверена, что он не обидит её и будет беречь, тем более между ними любовь.

А другой? Как бы не ошибиться в своём выборе и избежать ошибки в выборе мужа.

А то попадётся такой, с которым и жизнь будет, как в аду.

У него же не будет при встрече написано на лбу «я — хороший человек и не обижу».

А замужество подразумевает не только разговоры, но и тактильный контакт, которого она немного побаивалась.

«Не зная человека и — в постель! Ну почему здесь такое практикуется. Древность!» — возмущалась Оливия в душе.

И она понимала, что придётся смириться с таким положением вещей, и придётся решать все проблемы по ходу их поступления.

И надеялась, что время для сбора у неё будет, так что отставила эти мысли в сторону и стала заниматься повседневными делами.

Зачем расстраиваться над ещё несуществующими трудностями, о которых не знаешь и даже не предполагаешь об их существовании?

И о даре она также не стала волноваться: раз кто–то решил одарить её, то знает только он — для чего и почему.

Всё равно она ответов на эти вопросы не получит. Тем более каких–то дополнительных тревог её дар не требовал: хорошо вокруг, так пусть так и будет.

Кроме того, главная забота её ждала в городе и, договорившись с Архипом на завтра о поездке в город за коровой, девушка вечером сидела за столом и пила чай, обдумывая, что ещё можно прикупить в дороге.

Иван оставался старшим в доме: она наготовила им на полтора дня еды и знала, что дети голодными не будут.

Приготовила деньги, собрала и себе в дорогу продуктов. Добрыня пообещал присмотреть за ними. Может, что и забыла?

Свеча тихо горела, отбрасывая тени на столе, а девушка потихоньку пила чай, не замечая, что он уже остыл.

Оливия отсутствующим взглядом смотрела то в тёмное окошко, где лился лунный свет, освещая тусклым светом пространство, то на свечу.

Из забытья её вывел тихий скрип половиц, и она, подумав, что это кто–то из детей проснулся и решил попить воды, подняла голову.

В тёмном проеме стоял мужчина. Мгновенно вскочив со скамьи, она схватила нож и выставила перед собой.

— Ты кто такой? — грозно спросила она его.

— Хм. Решила ножом от меня защищаться? Храбрая, но глупая, — Оливии даже показалась, что он издал смешок.

— Что тебе надо? И выйди на свет, чтобы я тебя видела! — потребовала она.

— Не боишься? — он приблизился к столу, и девушка увидела воина, одетого в тёплую рубаху и меховую безрукавку.

Аккуратно подстриженная борода, волнистые волосы и тёмные глаза излучали насмешку и веселье.

— Оливия, вам надо быстро собраться и уходить отсюда. Тебе грозит опасность. Я помогу вас вывести отсюда, — прошептал он.

— А почему я должно тебе верить? — она тоже спросила шёпотом.

— Они не нашли в твоём доме бумаг, но ты видела того господина в городе, а он не любит свидетелей. Ты понимаешь, о чём я говорю?

— Понимаю, — сглотнув вязкую слюну, прошептала она, чувствуя, что волна страха прокатилась по телу.

Руки задрожали, а ноги так и подкашивались, но она смогла совладать с панической атакой и только ухватилась руками на стол.

Оливия помнит встречу, когда ездила последний раз в город. Среди людей она сначала заметила разбойника, который спокойно прогуливался по базару.

Окинув её взглядом, мужчина ехидно улыбнулся и, как ни в чём не бывало, пошёл дальше.

Оливия не стала заострять на нём внимание и продолжила осматривать товар.

Но подняв голову, встретилась с леденящим взглядом, от которого её пробрал мороз.

Девушка узнала того богатого господина. Разбойник что–то говорил ему, но она быстро отвернулась.

И не понимала, почему сейчас им понадобилось с ней расправляться?

Встреча была по осени и уже прошла зима. Столько времени прошло — пора забыть о ней.

— Я даю пять минут, чтобы вы собрались. Буду ждать у большого окна. Возьми только необходимое.

— А ты знаешь, что у женщины необходимое? — прошипела она, чувствуя, как адреналин заставляет учащённо биться сердце.

—…., — увидела немой вопрос.

— Весь дом!

— На весь дом времени нет. Пять минут, и время пошло, — прозвучало грозно, и он исчез в темноте.

Скинув оцепенение, она подбежала к детям и разбудила их.

— Мам, что случилось? — спросонья спросил Иван.

— Всё потом. Одевайтесь быстро в тёплые вещи и возьмите самое необходимое. Встречаемся в моей комнате, — прошептала Оливия и побежала собирать вещи.

Спустилась в погреб за деньгами, которые она прятала в корзине с овощами.

Оливию подгоняла только одна мысль: «быстрей, быстрей!»

Покидав всё в корзину, она, как на автомате, оделась и схватила корзину, где лежало её рукоделие.

Залетела на кухню, что–то положила, даже не задумываясь, и тут вспомнила:

— Добрыня, пойдём со мной. Куда я, туда и ты. Вроде так как–то говорят. Ты слышишь?

— Я готов.

И девушка побежала к себе в комнату, к окошку, где их нетерпеливо поджидал незнакомец с другой