— Только с этим можно смириться, — шепотом поделилась с Маришей Алина — самая веселая и компанейская из всех девиц. — Мне бы столько мои хахали платили за сеансы, я бы счастливой ходила.

За Вовика Светка выскочила замуж в период его процветания, когда он вовсю малевал фальшивые шедевры и, сознавая, что скоро лафа кончится, шиковал направо и налево.

— Вот тогда-то Светка его и подловила. Вовик пил сильно. И по пьяной лавочке предложил ей расписаться.

— Прямо так, сразу?

— Говорю, пьяный был. Не соображал ничего. А так у него зазноба была сердечная. Ниночка! Только он в нее до того втюрился, что даже подойти к своей обоже стеснялся.

Несмотря на наличие у жениха платонического увлечения, Светка решила, что выловила свою золотую рыбку. И потащила совершенно пьяного жениха в ЗАГС, где работала ее приятельница и где за определенное вознаграждение молодых зарегистрировали вне очереди. К тому моменту, когда Вовик очухался от выпитого, он был уже женатым мужчиной. И так как на тот момент ему было совершенно все равно, где и с кем, то скандала он устраивать не стал.

— Правда, долго они со Светкой не прожили, — призналась Алина. — Дела у Вовика пошли скверно. И он исчез.

Некоторое время Света переживала. Не потому, что сильно привязалась к мужу, а потому что исчезла кормушка. Но затем очень скоро нашла себе новую кормушку. И, неожиданно обнаружив, что статус замужней дамы ей ничуть не мешает, а даже прибавляет очков, подавать на развод не стала.

— Но Вову ведь должны были искать? — предположила Мариша.

— Кто?

Упоминать о том, что законная супруга могла бы пошевелиться, Мариша не стала. И просто сказала:

— Например, те люди, которых он кинул.

— Приходили к Светке и из милиции, и бандиты какие-то, — согласилась Алина. — Только что с нее взять? Поговорили часочек, увидели, что она ни ухом, ни рылом, и ушли. Она им всем пообещала, что, как только Вовка даст о себе знать, она сразу же им стукнет.

— И что?

— Что, что! Не появился он. С весны от него ни слуху ни духу. Только сейчас Светку разыскали и сказали, что она вдова.

— Ужасно!

— Конечно, ужасно, — кивнула Алина. — С покойника какой навар? Еще и хоронить придется.

— Неужели Света станет оплачивать похороны из своего кармана?

— Светка? — удивилась Алина. — Вовсе нет. Это Костик ей велел за Вовиком поехать. И денег дал. И на похороны пообещал дать. И на памятник, и на поминки.

Щедрость и благородство неизвестного Костика приятно поразили подруг. Бывают же на свете великодушные люди. Жаль, что связываются они исключительно с разными там Светками, у которых на физиономии написано, какие они стервы!

Тем не менее подруги решили, что со Светой необходимо подружиться. Сделать это оказалось нетрудно. Потому что Светка, как выяснилось, жаждала узнать подробности кончины своего супруга.

— Он сильно мучился? — с жадностью глядя в рот подругам, спрашивала она. — Очень кричал? А меня к себе звал? Просил прощения, что бросил? Что вообще про меня говорил?

Пришлось пообещать, что подруги приведут к ней Евгения, который и был свидетелем последних минут Сухоручко. А пока подруги детально описали Светке, как познакомились с художником.

— Он всегда с приветом был! — только и сказала она. — Другой бы человек уже давно себе фальшивый паспорт сделал да домик где-нибудь приобрел, чтобы отсидеться в случае чего. Денег у него тогда полно было. Да что толку? Все мимо рук проходили.

— Он не умел их тратить?

— Не умел! — подтвердила Света. — Другой муж жене и шубу, и брильянты, а этот один раз картинку мне припер. И то уже под самый конец.

— Правда, картинка хорошенькая, — сказала Алина. — С котятками.

— Даже Костику понравилась, — кивнула Света и, вспомнив про мужа, снова разволновалась: — Но все равно, разве это дело? В монастырь он, видите ли, сбежал! Дурак! Лучше ничего придумать не смог! Порядочные люди в Мексику бегут или на худой конец на южные острова, а этот в монастырь подался!

В общем, никакой скорби по отравленному мужу Светка не испытывала. И беспокоилась лишь о том, как бы в ее отсутствие Костик не нашел себе другую подружку.

— Конечно, он меня любит. Только он такой чувствительный! Еще, чего доброго, сочтет, что я траур должна соблюдать.

— С какой стати? Вы же с мужем не жили вместе.

— Костик мне уже намекал, что я теперь вдова и вести себя должна соответственно, — почти заплакала Светка. — Ой, бросит он меня! Чувствую, что бросит!

Что возразить на это, подруги не нашлись. Они слишком уважительно относились к собственным предчувствиям, чтобы недооценивать предчувствия других женщин. Но Светка уже упоенно рыдала, уверяя, что наложит на себя руки, если ее разом бросит и муж, и любовник. И подруги поспешили ее утешить.

— Все нормально будет. Ты такая хорошенькая!

— Другого себе найдешь!

— Богаче!

— Красивей!

— И моложе!

Их уговоры возымели свое действие. Светка перестала рыдать. И призналась, что Костик, знаете ли, тоже не идеал. Встречаются они от силы четыре-пять раз в месяц. Секс длится от силы пять минут, потом они просто разговаривают. И какие бы захватывающие темы они ни обсуждали, этого ей решительно недостаточно для женского счастья.

Тем не менее со Светкой и ее сумасбродными подружками Мариша и Катя провели все свое свободное время. И даже не пошли на вечернюю трапезу в монастырь. Подружки погибшего художника оказались шумными и веселыми. Они постоянно хихикали и обещали, что завтра же утром начнут атаку на мужской монастырь, где от них спряталось столько молодых и здоровых мужчин.

— Безобразие! В стране такое катастрофическое положение, а они в монастыри бегут! — возмущалась Алина. — Если бы я была президентом, то специальным указом запретила бы мужчинам уходить в монастыри. Во всяком случае тем, кому еще не исполнилось шестидесяти.

Потом подружки захотели увидеть окрестности монастыря. И в частности изъявили желание побывать в Никольском ските, который реставрировал, да так и не закончил художник Сухоручко перед своей смертью.

Зрелище, когда четыре долговязые девицы, покачиваясь на высоченных каблуках и платформах, ковыляли по деревенским дорогам, было сильным. На него сбежались посмотреть все жители деревни. И любопытные лица, прилипшие к окнам домов, провожали женскую стайку весь их путь. Евгений тоже сделал попытку примазаться к компании, но Катька его живо услала с каким-то поручением. Она уже считала Евгения своим практически застолбленным золотоносным участком и делиться им с другими старателями не собиралась. Евгений с видимой неохотой, но все же ушел, чем приятно порадовал Катьку. Видимо, кавалер уже тоже начинал сознавать, что от Катьки, как от судьбы, ему никуда не деться.