Мартин слегка покраснел.

— Да, я постоял там одну, от силы две минуты.

— И ты пошел в дом выпить. Тогда… посмотрим… Где был де Руде, когда ты уходил? Ты его видел?

— При чем здесь де Руде? — возмутился Мартин.

— Я просто спросила.

— Ну, где-то там поблизости, слуги едят в пять тридцать. Я его не видел.

Дол искоса посматривала на Мартина, но продолжала стоять молча. Наконец она заговорила:

— Спасибо, Мартин, за то, что внес ясность. Я надеюсь, убийцей окажется Рэнт. Вряд ли это ты. Лена в роли убийцы я себе не представляю. Если это окажутся Циммерман или де Руде, это будет для тебя большим ударом. А мне на этом свете если и хочется пожелать мира и счастья кому-то из мужчин, то это только тебе. Чтобы ты мог разделить их с Сильвией. — Она сжала губы и, затаив дыхание, посмотрела на младшего партнера фирмы «Боннер и Рэфрей». — Не сочти за обиду, Сильвия, но теперь твоя очередь просветить меня. Даже если считаешь, что я тут примадонна. Я хочу знать, что было вчера утром. Циммерман или Сторс сказали тебе, о чем у них шел разговор?

Сильвия заглянула в золотистые глаза Дол и прикусила язык. Она протянула к ней руку и безвольно опустила ее.

— Дол… скажи мне, что ты делаешь? Зачем ты это делаешь? Это ведь не игра… расспрашиваешь всех нас…

— Я не в игры играю, работаю. — Дол внезапно шагнула вперед и, наклонившись, положила Сильвии руки на колени и стала смотреть ей прямо в глаза. — Бедный ребенок. Черт возьми, я понимаю. Тебя все ранит, потому что раньше не приходилось испытывать ничего подобного. А я это я. И этим все сказано. Если я своей работой причиняю тебе боль, то лучше пойду на террасу, почитаю о падении Римской империи. Хочешь, я все брошу? — Тут она выпрямилась.

— Нет, — покачала головой Сильвия. — Этого я как раз не хочу. Делай, что считаешь нужным.

— О'кей. Умница. Я хочу задать тебе несколько вопросов. Сказали тебе Стив или Сторс…

— Нет.

— Но вы со Стивом говорили о каком-то вреде…

— Он — да. Я думала, кривляется. Ничего определенного он мне не сказал.

— И Сторс не обмолвился?

— Нет, — вздохнула Сильвия. — Теперь все как в тумане. Кажется, это было год назад…

Дол кивнула:

— Ну хорошо. Я надеюсь, это был Рэнт. — Тут она прижала ладони к вискам. — Пойду в дом, приму аспирин. Да еще надо шляпу найти или вовсе не появляться на солнце. — Она повернулась к Мартину. — Я позвоню Пратту и скажу, чтобы сегодня вечером он не приезжал. Может, мы позже попытаемся, если только у тебя еще останутся фазаны…

Мартин согласился: так оно, пожалуй, и к лучшему. Сильвия выразила озабоченность, что у Дол болит голова, а когда та ушла, то снова откинула голову на спинку стула и закрыла глаза. Мартин сидел и не сводил с нее глаз…

Пересекая главную террасу, чтобы войти в дом, Дол увидела, что дверь ей открыл патрульный в форме.

Надо же, значит, они узурпировали все функции в доме. В прихожей стоял еще один полицейский, скорее для мебели. Она предположила, что передвижение всех находится более или менее под наблюдением, и это возмутило ее, пока, оправившись от шока, не поняла, что и сама бы поступила так же на их месте.

Она обошла балюстраду лестницы и остановилась, глядя на закрытую дверь, ведущую в игральную комнату, из-за которой слышался едва различимый гул голосов. Дол нахмурилась — из-за того, что не могла разобрать слов, а также оттого, что из ее памяти что-то ускользало. Словно лицо, которое она знала, но вот никак не могла припомнить — чье оно. Какой-то факт, который был ей нужен и вертелся в голове, но ухватиться за него никак не удавалось. Это было что-то тривиальное и важное одновременно. Это «что-то» она слышала или видела сегодня утром, подсознательно поразилась как противоречию, требовавшему объяснения, да вот вспомнить никак не удавалось. Она не могла найти это «что-то» в закоулках своего ума. Что-то кто-то сказал… или же странный жест… или какая-то вещь, которую она видела…

Она сдалась, хотя понимала, что эта мысль будет неотступно мучить ее. Кто-то окликнул Дол по имени.

Это был Белден, согнувшийся в поклоне, с листками бумаги в руке. Принес записи телефонных звонков мисс Боннер. Мистер Тревистер, узнав из газет о несчастье в Берчхевене, спрашивал, не может ли он быть ей чем-нибудь полезен. Она может застать его в квартире до полудня, а после полудня в Бисквит-клубе.

Мисс Элдора Оливер… аналогичное послание. Мистер Малколм Браун хотел передать мисс Боннер, что проведет уик-энд в своем доме в Вестпорте, откуда может добраться до Берчхевена за двадцать минут.

Дол поблагодарила Белдена и спросила, нет ли поблизости телефона, так как единственный аппарат, который она знала, находился в игральной комнате, и Белден проводил ее в кладовую. Она стала искать в записной книжке, которую вынула из сумочки, телефон Силки Пратта. Нашла, позвонила и сказала ему, чтобы он пока забыл о фазанах и присоединился к Джилу Делку и занялся вместе с ним поисками платья Аниты Гиффорд.

Она вернулась в прихожую с мрачной миной на лице. Какого черта, что именно она не может вспомнить? Какой-то мелкий, пакостный факт все время ускользал из памяти. От отчаяния Дол даже тряхнула головой, слишком поздно сообразив, что голова ее не в том состоянии, чтобы ею трясти, и пошла вверх по лестнице.

Широкий коридор на втором этаже в самом центре пересекался с другим — узким. Сразу за углом, у первой двери справа, Дол остановилась и осторожно постучала. Подождала и постучала еще раз. Дверь открылась, и на пороге перед ней предстала Джэнет Сторс. Джэнет, как это еще раньше заметила Дол, не горевала по отцу. Или, скорее, ее горе не сопровождалось слезами и причитаниями. Она не выказывала скорби, а может, затаила ее внутри себя. Трудно было сказать, лицо ее казалось застывшей бледной маской, на которой невозможно было ничего прочесть. Ее серые глаза казались то ли сонными, то ли обращенными в себя, как и раньше.

Дол сказала:

— Я хотела бы увидеть миссис Сторс. Буквально на минуту.

Прежде чем Джэнет успела ответить, из комнаты раздался голос:

— Кто там?

— Это Дол Боннер, мама.

— Пригласи ее.

Джэнет отступила в сторону, и Дол вошла внутрь.

Она сделала три шага и остановилась от удивления.

Открывшаяся ее глазам сцена не была экстраординарной… или все-таки была? Миссис Сторс с обнаженными руками и ногами, одетая лишь в майку для тренировок из спортивного джерси и шорты, стояла на подставке мудреного гимнастического тренажера, манипулируя резиновыми ручками. Была она уже немолода, но тело ее сохранило стройность и подтянутость. Не замечая открытого от удивления рта Дол или не желая обращать на это внимания, она сказала будничным голосом, как всегда в первой фразе выказав характерную для него напряженность: