Отряд был вооружен «Заставами М76», что позволяло использовать трофейные немецкие патроны 7,92х57. Кроме стандартных 10-патронных магазинов, Алексей заказал 30-тизарядные рожки и 70-патронные барабаны. Попытки приобрести в Перу НК11-G8 под такой же патрон вызвали полное недоумение у местных «товарищей».

– Этот патрон еще где-то используется?

– Да, в югославской армии.

Те почесали репку.

– Мы выпускали такой пулемет, но давно, и не модификации G8, там очень высокие требования к стволу. Можно, конечно, посмотреть…

В общем, все это затянулось почти на месяц, через месяц они смогли продать только 6 таких винтовок, в комплектации ручных пулеметов. Сменный ленточный подаватель у них был. Партию в 30 штук они делать отказались. СТАНАГ 2324, установленный на винтовках Хеклер, заменили на заводе на «ласточкин хвост». Планка Пиккатини еще неизвестна в том мире. Ну, а, пересмотрев кучу различных прицелов, и, даже, взяв парочку Цейс «Виктори», Алексей убедился в том, что лучше ПСО-1 пока ничего нет. Удобная шкала, а, может быть, просто привычная до мозга костей, позволяла быстрее и точнее прицелиться, и не было риска демаскировать себя лазером. В общем, остановился на ПСО. На «постоянное место работы» в отряд убыли капитан Викторов и старший лейтенант Уфимцев. Сам Алексей бывал в отряде периодически, в основном занимаясь его снабжением и пополнением. Он выполнял посадку на берегу речки Добрыня, и оттуда шел в отряд. Если груза было много, то связывался по радио, и его забирали. На это время «флайер» подвешивался над лесом. Постепенно все тридцать человек выздоровели, и приступили к тренировкам. Те, кто начал их раньше, начали выходить на задания. Занимались минированием местности, подходов к базе, диверсиями и обстрелами немецких гарнизонов и поездов. Ко всем стволам имелись ПБС для стрельбы стандартными патронами. Их тоже пришлось заказывать отдельно в Югославии, так как такие патроны уже никто не использует. Но, работали тактические глушители хорошо. Главное, что было сделано на «Заставе», Алексей знал это по предыдущим боям на территории бывшей Югославии, все стволы были захромированы! Это просто беда какая-то у стандартного заставского ствола! Только вычистишь, а он через пять минут уже ржавый!

Первую операцию отряд провел в маленьком городке Ореховск. Там жил районный голова Сидорчук. В двух старых дореволюционных казармах расположились немецкие танкисты, находившиеся на переформировании после боев подо Ржевом. Их танки стояли возле ТЭС, для которой и заготавливали торф в рабочих поселках №№ 7 и 10. За счет этой станции работал Оршанский железнодорожный узел. У системы обороны был уязвимый участок: подход с севера был почти прижат к лесу и Ореховскому озеру. Там же были старые торфоразработки. Три вышки с часовыми контролировали подход, между колючей проволокой ходил парный патруль с собакой. У самой восточной вышки был дощатый гараж на четыре машины. Внутри стояли «Бюсинги», два из которых постоянно были с бочками с бензином. От базы до Ореховска – 18 километров лесом. Вышло три снайперских группы и их контролировали Алексей и Викторов. В одной из групп находился Уфимцев, он руководил непосредственно. К часу ночи добрались до Орехового озера. У немцев в два смена. Группы двинулись вперед, каждая по своему маршруту. Их первая задача снять часовых на вышках, и ликвидировать пеший патруль. Все можно было сделать быстрее и эффективнее с помощью «флайера», но, требовалось проверить в деле выучку бойцов, потому, что у него было все готово для начала операций в «забытой войне»! Первая группа уже заняла позиции, через несколько минут раздались щелчки второй и третьей. Алексей наблюдал за действиями через ночной бинокль. Прошли хорошо и незаметно. В каждой группе по две «Заставы» и одному НК. Звуки сработавших затворов он услышал, заскулила собака, и раздался еще один щелчок затвора. Сработали тихо! Трое двинулись вперед, разрезали проволоку. Еще раз щелкнул затвор, кого-то оттаскивают от гаража. Прошло несколько минут, тени начали возвращаться. Один чуть задержался у дороги, заложил мину и поставил растяжку. Отошли чисто! Щелчок в радиостанции и три взрыва сотрясают воздух. Гараж и компрессорная охвачены пламенем пожара, а дымовая труба падает на здание ТЭС. Отход провели под аккомпанемент беспорядочной стрельбы немцев. Еще два взрыва мин отбили охоту у немцев преследовать группу в темноте.

В точку сбора вышли все, и без задержек.

– За мной, бегом, марш! – скомандовал Алексей, уводя группу к месту, где придется форсировать шоссе. Быстро, тремя группами, пересекли дорогу, и углубились в лес. Шороху наделали много! Постреливают со всех постов. Им везде мерещатся партизаны. Отходили на максимальной скорости, опять-таки, для проверки личного состава. Лишь форсировав последнюю лесную дорогу перешли на шаг. Молодежь очень довольна! Послышались перешептывания: «Как мы их!». Через два часа вошли в лагерь, и Алексей построил весь отряд.

– Товарищи бойцы! Наш отряд специального назначения провел первую операцию в тылу противника! Уничтожено шесть фашистов, взорвано и сожжено 4 автомобиля, компрессорная станция ТЭС и сама электростанция выведена из строя! Равняйсь, смирно! За уничтожение теплоэлектростанции противника и проявленные при этом выучку и слаженность действий, первому отделению объявляется благодарность!

– Служим Советскому Союзу!

– Вольно, разойдись! Первому отделению отдыхать!

Алексей собрал командиров и приказал усилить подготовку по ножевому бою и метательному оружию. Удивленные взгляды командиров остудил замечанием, что следующие задания будут проходить с акцентом на эти виды вооружения.

Гестапо взбеленилось, но, обнаружить отряд было невозможно: на контакт с местными никто никогда не выходил. Все диверсии совершали либо подпольщики в Орше, либо партизаны отряда «дяди Кости», который базировался западнее, и работал в других местах. Здесь все время было тихо. По дорогам пошли гестаповские агенты. Искали любую зацепку. Но, агенты возвращались ни с чем.

Решив начать действовать, Алексей переместился в 1754 год в штат Нью-Йорк. Он искал Ирокезов: ходинонхсони, точнее, одного из них: Хандсом Лэйка или «Хадавако» из племени Сенека. Сложность заключалась в том, что точное место становища ему было неизвестно. Где-то между Баффало и Сиракузами. Плюс, современные карты абсолютно не отражали реальной картины. А следовало найти «Длинный дом» племени Сенека. Включив поиск в инфракрасном диапазоне, он сканировал местность, но обнаружить что-либо под вековыми деревьями было сложно. Через восемь часов поисков он нанес на карту несколько фортов, европейских, но, ни одного индейского селения не обнаружил. Спустившись южнее, возле озера Канандайгуа, наконец, были замечены люди. При увеличении стало ясно, что это индейцы. Но, оставался вопрос: какие? В принципе, скорее всего, сенеки, тонкая ленточка людей двигалась на север. Туда, откуда он только что прилетел. Покрутившись еще чуть-чуть, он обнаружил на небольшом холме что-то напоминавшее изгородь и большой деревянный сарай. Ганондаган, восстановленный в наше время, находился чуть-ли не в ста милях от этого места. И Алексей посадил «флайер» в километре от деревни. Выставил самую большую защиту, не для того, чтобы защищаться от луков, томагавков и кремнёвых ружей, а чтобы пострашнее выглядеть. Накрыл ИСУ ладонями и переместился вовнутрь ограждения. Вокруг никого не видно. «Интересно! А где часовые и наблюдатели?» Угу! Вот один, целится в него из лука, но выстрелить боится! Пришлось наклониться, чтобы войди в довольно низкую дверь. Внутри едва тлеет огонь, возле него сидело несколько человек. Они вскочили и заорали что-то. Переводчик выдал: