– Да блин, он прав! – подливает масла в огонь Бак. – Что это за мужик, а? Уже одна его фашистская рожа много что говорит!

– Пожалуйста, парни, оставьте это!

– Ладно, но серьезно, Зарка, я не понимаю… Я оборачиваюсь лицом к бродяге:

– Бибо! Слушай, если ты хочешь мне помочь, я дам тебе немного денег, и ты на некоторое время осядешь в другом районе…

– В каком таком районе? Куда мне надо пойти?

– В XVIII округ, на Безбар.

– Куда-куда?

– На Барбес!

– Хорошо, но что я там буду делать?

– Немногим больше того, чем ты занимаешься обычно… Ничего!

– Мне подходит!

– Тебе нужно будет просто раствориться в обстановке!

– А, да, стать чем-то типа хамелеона!

– Ага, да, именно так! И я попрошу тебя последить за одним типом…

– За каким типом? За этим вот Каисом, который, ты говоришь, парень Дины? Но как я должен буду его узнать?

– Не дрейфь, я покажу тебе его фотку и скажу, где он живет. Тебе нужно будет следить за ним повсюду, 24 часа в сутки, и, главное, не отступай от него ни на шаг. Окей, Бибо?

– Ага-ага, я буду идти за ним по пятам! В этом-то я хорош!

– Слим, Бак, Эрик, Силия… Вы вчетвером знаете весь панамский андеграунд. Будьте на высоте, братаны! Если вдруг вы услышите, как кто-то что-то говорит…

– Что, например? – уточняет Баккари.

– Не знаю, что-нибудь.

– Окей!

Признаюсь, смотримся мы как банда миленьких бандитов-лузеров. Я осознаю, что мой план немного хаотичный и неясный, но я больше не хочу мешкать.

Если Каис действительно повинен в моем горе, он заплатит прежде, чем сдохнет.

Глава 20. Арсенал Сен-Мишеля

За время моих передвижений туда и обратно по парижским подворотням я уяснил одну вещь наверняка: андеграунд на правом берегу беднее, он плотно населен проблемными парнями: хулиганами из комплексов социального жилья, толкачами наркоты в розницу, токсиками, проститутками, ворами и остальной мелюзгой. Левый же берег, с виду более спокойный и буржуазный, скрывает «Верхний андеграунд» – представителей крупного бандитизма, грабителей инкассаторов, преступников в белых воротничках, тех, кто мошенничает с налогом на выбросы углекислого газа, коррумпированных адвокатов и тому подобных плохих парней. А, и еще вконец отмороженных наемников.

Когда в три часа утра я подхожу к улице, перпендикулярной бульвару Сен-Мишель, Себ уже дожидается меня, стоя у здания в стиле Осман с алой входной дверью. По словам братишки, хозяин этого места – бывший высокопоставленный военный, разочаровавшийся в «пресмыкающейся французской армии» и перешедший в сектор недвижимости и частной безопасности. Я здороваюсь с Себом за руку, и он набирает код на домофоне. Мы заходим во двор, застеленный красным ковром, как на Каннском фестивале, со стенами, увешанными картинами. Приятель останавливается около бронированной двери, достает связку ключей, открывает все три замка и пропускает меня первым внутрь того, что напоминает офис какой-нибудь ассоциации.

На длинном прямоугольном столе – одноразовые пластиковые стаканы, бокалы для вина, пустые бутылки, кусок кекса и гора всяческих крошек, оставшихся от праздника живота.

– Мы тут по-быстрому! – предупреждает меня Себ.

Признаюсь, я никогда не видел своего товарища – хладнокровного пацана, смелого и гордого – таким нервным. Пока он торопливо направляется в глубь помещения, чтобы открыть вторую укрепленную дверь, я пробегаю глазами несколько книг из библиотеки, расположенной в комнате: националистские памфлеты, пособия со сводом правил французской пехоты и произведения Юлиуса Эволы[50].

Себ отпирает дверь, мы заходим внутрь и спускаемся вниз по спиралевидной лестнице.

– Так что здесь? – спрашиваю я у приятеля.

– Сейчас увидишь, Зарка! Можешь написать об этом в своем путеводителе – прислужники системы точно наложат в штаны. Только не указывай адрес этого места, а то никто никогда не отыщет твой труп.

– Ладно тебе, Себ, я не тупой!

Мы спускаемся в огромный погреб, набитый бутылками вина и ликера. Честное слово, нехило фашисты закладывают за воротник! Себ ведет меня по узкому коридору. Мы будто находимся на территории подземной противоядерной базы – ну, так я ее себе представляю.

– Ладно, Зарка, выкладывай! – начинает разговор братан. – У тебя какие-то проблемы?

– Ага, можно и так сказать!

– Ты же знаешь, если тебе нужно, я рядом!

– Спасибо, Себ, это круто, но пока мне необходимо прояснить пару вещей! Я ни в чем не уверен, но да, если мне понадобится, я тебе скажу…

Мы добираемся до комнаты, в которой царит беспорядок: там сложены картонные коробки, спортивные сумки и чемоданы. Друг открывает огромный сейф, и перед моими глазами предстает такой военный арсенал, какого я не видел ни разу за всю свою хренову жизнь: дробовики, различные пистолеты, автоматы, пулеметы, я даже замечаю в этом бардаке ручную гранату. Черт возьми, сука! Себ хватает черную пушку с перламутровой рукоятью и протягивает ее мне:

– Держи, у этого калибр 11,43 миллиметра, ты умеешь таким пользоваться?

– Ага, не беспокойся!

Я беру пистолет и прячу его за ремень. Себ тащит с полки какую-то картонную коробку:

– Тут внутри патронов штук двадцать!

– Отлично!

– Если вдруг тебя поймают со всем этим, скажешь легавым, что взял у деда…

– Йес!

– Ладно, давай, надо поторапливаться!

Мы двигаемся в обратном направлении, снова проходим через винный погреб и затем поднимаемся по лестнице, ведущей в бюро.

– Закажи такси! – говорит мне Себ.

Я слушаюсь, открываю приложение «Убер» и вызываю водителя. Смаин будет на месте через три минуты. Себ закрывает за нами дверь бункера.

Глава 21. Шато-Руж, африканский дистрикт

Мы решили действовать в конце дня. Что до Бибо, то он слоняется по бульвару Барбес и соседним улицам, время от времени делая остановки в арабских магазинчиках, чтобы купить выпивки. Как всегда, в окрестностях рынка Дежан базар-вокзал. Мамочки продают на улице из-под полы всяческую обыденную мелочь: шмотки, жратву, бутылки с соком имбиря или гибискуса, шампуни и косметику. Пара-тройка ротозеев ходят туда-сюда по району в поисках алкоголя и девок. Молодые темнокожие девушки, по большей части родом из Нигерии и Ганы, потихоньку выходят на тротуары No-Go Zone[51], как «удачно» прозвали это место американцы. Карманники, засевшие на бульваре Барбес и у выхода из метро, пытаются перепродать ворованные телефоны.

Мы с Комаром появляемся на улице Куриной, и это название ей очень подходит, уж больно часто здесь прогуливаются копы[52]. В качестве меры предосторожности, чтобы местные парни не заметили меня, я нахлобучил на голову шляпу и надел старый спортивный костюм «Лакост», доставшийся мне от дедушки. Комар же точно корчит из себя ниндзя со своими