Однако не все предметы однозначны в смысле своего применения, так что те, что отрыты в ряде строений, далеко не всегда внятно говорят о своей функции. Уже то, что термин «байт» указывает и на дом, и на храм, делает возможным смешение обоих древними аравитянами. Археологи, в свою очередь, мучаются вопросами о природе некоторых больших зданий с внутренним двором. Эта оригинальная архитектурная формула охватывает в равной степени и храмы, и дворцы. Она воплощается, всякий раз с некоторыми нюансами, и в храме Бар'ана в Ма'рибе, и в царском замке в Шабве, и в главном здании Тамны. Конечно, организация пространства центрального здания — это гипостиль (обширный зал, потолок которого подпирается колоннами) внизу или на одном из верхних этажей — позволяет провести различия, однако исчезновение всех верхних структур делает проведение идентификации крайне затруднительным. Можно спросить себя, не использовались ли одни и те же здания и как святилища и как жилища одновременно, и не меняли ли они своих функций за долгий период своего существования.

Деревни

Наша документация страдает от отсутствия равновесия: содержание текстов относится исключительно к зажиточным и богатым слоям древнеаравийского общества, деревни же и фермы вообще не оставили никаких надписей, если не считать нескольких имен. Древние южноаравийские деревни, погребенные под толстым слоем ила, нанесенного с их же полей, вызывают интерес археологов лишь с самых недавних пор. Впрочем, не так уж и трудно восстановить их облик в нашем воображении: скопление небольших, как правило, по размеру домов из камня, необожженного кирпича или глинобитных, одноэтажных или в несколько этажей.

Вот обычный — по крайней мере для Джауфа, Ма'риба и Байхана — тип поселения: деревня состоит из кольца, линия которого нигде не разрывается, прижавшихся друг к другу домов. Такой план построения явно предполагает оборонительную функцию. Если кольцо составляется из относительно низких домов, повернутых к окружающему миру «спиной», то есть своими слепыми торцами, — функция эта выполняется лишь с посредственным успехом; но если дома высоки, насчитывают несколько этажей — они являют собой, каждый в отдельности, а главное, в совокупности, настоящую крепость. Очерченный ими круг определяет собой внутреннее пространство деревни, заполняемое другими домами или святилищами. Доступ в деревню обеспечивается многочисленными проходами, которые проделаны между домами внешнего кольца и которые легко могут быть перекрыты.

Приведем лишь один пример деревни подобного типа: аль-Джанадила, на краю вади Марха. Поселение построено в плане неправильного эллипса, максимальный диаметр которого равен 210 метрам. Оно состоит из кольца домов, либо тесно прижавшихся друг к другу, либо соединенных общими стенами, обычными или даже двойными. В западном его секторе обнаружено, кроме того, несколько каменных Цоколей, которые явно служили основанием для самых богатых и, следовательно, самых высоких домов. Этажи последних, как всегда, не сохранились. Были ли они сложены из дерева или из кирпича-сырца? Вопрос также остается открытым. Городок Хаджар аль-Джубиййа (вади Дура) в первые века нашей эры также защищал себя кольцом могучих домов-крепостей. Более глубокие раскопки показали, что кольцо это воспроизводилось на месте и по подобию более древних сооружений того же типа.

Система кольца, составленного из вплотную друг к другу стоящих домов, характерна не только для деревень или городков, но и для более крупных центров — таких, как, к примеру, Наджран. Этот город (нынешний Ухдуд) включает в себя кольцо домов, имеющих под собой солидные каменные цоколи и состоящие из нескольких этажей. Из такого же кольца выросли многие города Южной Аравии, а само кольцо, возможно, уходит корнями к «бронзовому веку». В самом деле, в пустыне Негев (в нынешнем Израиле) и в пределах древней Сабы известны поселения «кольцом», датированные XI–X веками до н. э. Некоторые из них, став городами, окружают себя дополнительно и крепостной стеной — во времена первых мукаррибов. Это, к примеру, Йала, недалеко от Ма'риба, которая возвела вокруг своих домов, построенных кольцом, каменную стену. Другие же города, как Хину аз-Зурейр и тот же Наджран, напротив, долго сохраняли свое оборонительное кольцо из «сросшихся» между собой домов.

Такая архитектурная концепция предполагает наличие весьма четкой и последовательной социальной организации. Интересы безопасности властно диктуют свои требования: никаких слабых, уязвимых мест в системе кольца не должно быть, а следовательно, план заселения должен быть цельным и полным еще до начала строительства; недопустимы и раздоры между обитателями соседних домов. Необходимость поддержания хотя бы минимальной сплоченности для совместного отпора врагу диктует относительную скромность во взаимоотношениях тех социальных групп, что дома эти заселяли: именно так, скорее всего, обстояло положение в начале первого тысячелетия до н. э. Заслуживает внимания и тот факт, что тысячелетием позднее группы арабов, приходящие с севера и постепенно оседающие в больших вади, смежных с пустыней, образуют поселения по старой южноаравийской модели. Вполне возможно, что такие деревни в вади Марха, как Хаджар ан-Наб, Хаджар Талиб и Хаджар Хизма, построенные в форме защитного кольца, обязаны своим происхождением именно новоселам, северным арабам.

Фермы

Мало ферм в собственном смысле этого слова известно, значительно менее того раскопано. Из них ферма А из аль-Хурейзы — самая древняя. Она, как и большинство домов, сложена из необожженного кирпича. С ее довольно солидными стенами цокольного этажа толщиной в 0,40 метра она вполне могла состоять из двух, а то и из трех этажей: высота все же не монополия одних только аристократических домов. В цокольном этаже один ряд помещений, по одну сторону от коридора, выходит на открытый двор, и в них сохранились многочисленные следы от пребывания, очевидно, содержавшихся там домашних животных; в помещениях же второго ряда (их следует, наверное, обозначить как комнаты) найдены скамейки и большое количество керамических изделий, датируемых IV или V веками н. э. Другие фермы отрыты в округе Шабвы, в местечке по имени аль-'Окм. От них остались, к сожалению, лишь фундаменты, структура которых все же позволяет воссоздать мысленно план цокольного этажа. На огороженном, но под чистым небом, участке женщины, защищенные оградой от ветра и от чужого взгляда, готовили пищу: они оставили после себя мельничные жернова, каменные сосуды, балку, украшенную головой кабана, и т. д.

Глина не единственный строительный материал; от Байхана до Макхи многие деревни построены исключительно из камня. Их фермы — в хорошем состоянии. Некоторые сохранились даже настолько хорошо, что в них и поныне селятся полукочевники, давая себе лишь труд покрыть их новой крышей. Именно так и произошло с домами деревни Сурбан.

Размеры обнаруженных ферм колеблются очень широко. От самых маленьких, длиной всего в 6 метров, — до более сложных конструкций, длиной от 15 до 20 метров. Имеются, наконец, и фермы очень большие: от 300 до 500 метров. Последние принадлежали, без сомнения, тем крестьянам, которые обогатились на пути концентрации земельной собственности. В любом случае размах таких колебаний отражает высокую социальную дифференциацию в Южной Аравии. Нынешние бедуины, занимающиеся самочинными раскопками на месте древних ферм, время от времени извлекают из-под земли восхитительные керамические изделия VIII–VI веков до н. э.