– Скажите, этой суммы будет достаточно, чтобы вы больше никогда не приезжали ко мне, не предупредив об этом Марка?

– Что?!

– Я даю вам сто тысяч рублей, чтобы вы больше меня не беспокоили. Думаю, что нам стоит встречаться только в присутствии вашего сына. И уж поверьте, ничто меня не остановит от того, чтобы рассказать Марку о нашем разговоре.

Кажется, только что я заработала врага до конца дней своих. Совершенно точно – у меня плохая карма! Наверное, в прошлой жизни я предала родину и сейчас отдуваюсь за старые грехи…

– Если вам неловко брать деньги на людях, то я могу передать их через Владислава, – дожимала противницу я. – Вы же знаете помощника вашего сына? Он прекрасно обтяпывает подобные дела.

Некоторое время Елизавета Потаповна сидела не шевелясь. Потом встала с неестественно прямой спиной и процедила:

– Милочка, вам не помешает поучиться хорошим манерам!

Она схватила конверт с деньгами и удалилась.

Сон пугающе походил на явь. Ощущались запахи, разносились звуки. На мощном быстроходном катере мы буквально неслись по спокойной глади городского водохранилища. Летели ледяные брызги. Бьющий в лицо ветер перехватывал дыхание, заставлял жмурить слезящиеся глаза.

Рядом со мной сидел живой Алексей. Буйные кудри скрывала серая вязаная шапочка. Темно-синий болоньевый жилет усеивали горошины-капли. Лица двух других попутчиков и водителя лодки разобрать не удавалось, словно в телевизоре, их затирали мельтешащие квадратики.

Мои движения сковывал ярко-оранжевый жилет безопасности: еще на берегу мне объяснили, что в случае падения в воду нужно дернуть за специальный шнурок, чтобы надуть вшитые воздушные подушки. Ни во сне, ни наяву я не умела плавать, а поэтому крепко сжимала шнурок, готовая в любой момент превратить себя в непотопляемый мяч.

Мимо нас проплывали богатые коттеджные поселки, деревья, густые заросли плакучих ив. Однако отчего-то в окрестностях ощущалась пугающая пустота, точно звери и люди бесследно исчезли, остались только мы пятеро на речном судне.

Задрав голову, я посмотрела в серое небо. Над нами кружили три чайки. Значит, мир еще не полетел в тартарары…

Алексей вытянул руку, пальцем указывая на отвесный глинистый обрыв, над которым сразу же начинался густой лес.

– Здесь! – очень четко произнес он хрипловатым голосом, совершенно не похожим на тихий, но твердый баритон его брата-близнеца.

В следующий момент я очнулась, точно кто-то вытолкнул меня из странно реального сновидения. Чтобы прийти в себя, понадобилось некоторое время. Меня мучила мысль: не пытался ли Алексей сказать, где именно его тело сбросили в водохранилище?

Я бы легла обратно, выбросив все из головы, – уж очень спать хотелось. Но… волосы мои оказались влажными и пахли холодом, руки заледенели, а щеки горели так, словно мне пришлось несколько часов провести на сильном ветру. Вдруг в памяти всплыл давний разговор с ясновидящей Галиной. Ведь она предсказала сегодняшний сон и велела понять, что именно пытается показать мой призрак!

Схватив с прикроватной тумбочки телефон, я набрала номер Марка и только потом обнаружила, что электронные часы показывали начало первого.

– Зоя? – он ответил моментально, как будто не спал.

– Я тебя разбудила?

– С тобой все в порядке? – в голосе слышалась обеспокоенность. – Что-то случилось?

– Я знаю, где нужно искать Алексея.

* * *

– Что опять случилось с вашим лицом?! – удивленно воскликнул Владислав, когда я усаживалась рядом с ним на заднее сиденье внедорожника. Присутствие секретаря меня удивило, но я не подала виду.

– На сей раз я упала в кусты.

Судя по неловкому молчанию, мужчина снова не знал, как бы мне посочувствовать.

– Не берите в голову, Владислав, – пошутила я. – Существует теория, что если в жизни происходит неприятность, то позже обязательно придет удача. У меня подряд случилось столько неудач, что уверена: скоро мне начнет бешено везти!..

Между тем автомобиль тронулся с места и, маневрируя в узком пространстве между скособоченными на бордюрах машинами, с черепашьей скоростью выехал из двора.

Влад сказал:

– Софья Николаевна вернулась в город. Я мог бы организовать встречу.

– Уже не надо, – отказалась я, таращась в окно.

В последние дни похолодало. Пейзаж выглядел унылым и скорбным. Долгие дожди сбили остатки листвы, жалко льнущей к мокрому асфальту, деревья стояли почти голые.

Владислав поерзал на сиденье, пробормотал:

– Отвратительная погода.

Интересно, если бы на нейтральную тему погоды поставили жесткое табу, каким бы образом люди сглаживали острые углы в общении?

Референт сдался:

– Вижу, вы не настроены на разговор.

Все оставшееся время до пункта назначения мы молчали.

Внедорожник остановился рядом со въездом в яхт-клуб. На удивление, парковка оказалась забитой. Среди других автомобилей под дождем кис принадлежавший Марку седан.

Выбравшись из теплого салона на слякотный холод, я зябко поежилась и поскорее натянула перчатки. Владислав поднял воротник и, застегнувшись на все пуговицы, забрюзжал, как древний старик:

– Что за блажь: кататься на катере в конце октября?..

По моей просьбе Марк организовал поездку по водохранилищу. Я надеялась, что, осмотрев берег с воды, смогу узнать место, которое мне показал во сне погибший художник.

Выходит, шеф не посвятил секретаря в планы. Побоялся, что помощник посчитает, будто у архитектора от отчаянья поехала крыша?

За воротами клуба скрывался совершенно иной мир. В каждом квадратном метре ухоженной территории ощущалась хозяйская рука и претензия на европейский шик. На относительно небольшой площади уместились маленькая гостиница, административные здания и станция технического обслуживания. Несмотря на непогоду, дорожки выглядели такими чистыми, словно поутру асфальт терли щетками с мылом. На газонах зеленела ровная крепкая травка без единого опавшего листочка.

От водохранилища шел промозглый холод, задувал злой ветер, отчего я в мгновение ока заледенела. Укатанный в камень, мокрый причал практически пустовал. Лишь качались, отдыхая, на воде тяжеловесные многометровые яхты. Остальные лодки уже подняли на зимнее хранение, их зачехленные борта дожидались начала следующего сезона на специальной площадке.

Марк вышел из кафе и прямиком направился к нам. На секунду я оторопела: он был одет в знакомый темно-синий болоньевый жилет, а на голове красовалась серая вязаная шапочка!

При виде нас он улыбнулся, глаза вспыхнули. Я вдруг поняла, что соскучилась по нему.