Больные описывают свое состояние как притупленное, отключенное, эмоционально выровненное, а в крайних случаях даже как зомбированное. Хотя такие случаи относительно редки, они внесли свой в клад в расхожее представление о «Прозаке» как о средстве, которое питает некоторое отвращение к разнообразию человеческих переживаний и эмоций и превращает тех, кто его употребляет, в «степфордских жен». Исходя из предположения, будто крайности настроения необходимы для истинного творчества, «Прозак» также нередко обвиняют в том, что он сводит на нет любую творческую активность.

Такого рода случаи привели к тому, что многие люди, в том числе профессионалы в области психического здоровья, испытывают серьезные сомнения в преимуществах фармакотерапии. Лекарства облегчают симптомы или подавляют чувства? Действительно ли надо пытаться заглушить чувства или даже угнетать их полностью? Рациональное обоснование фармакотерапии отчасти исходит из положения, что психические заболевания, такие, как депрессия, вызваны химическим дисбалансом в структурах головного мозга. На самом деле, не существует никаких определенных доказательств, что это положение истинно, равно как полного понимания, что оно может означать на практике. Скажем, никаких анализов для проверки нейрохимического «баланса» не существует. Депрессия и другие расстройства проявляются в психологических, социальных и духовных аспектах – какое отношение может иметь к ним фармакотерапия?

По этой проблеме неоднократно высказывались философы. Например, втрактате «О подражании Христу» (ок. 1418–1427 гг.) немецкий монах Фома Кемпийский высказывает следующее: «Благо нам, что имеем иногда некоторые печали и бедствия, ибо часто напоминают они человеку о душе его». Раннесредневековый римский философ Боэций был одним из многих, кто утверждал, что несчастья закаливают характер: «Фортуна, дарящая милости, обманывает, неблагосклонная Фортуна наставляет».

Но есть и другая сторона в этом споре. В 1972 году Джеральд Клерман впервые обозначил направление, сурово осуждающее людей, которые прибегают к медикаментозному лечению симптомов душевных расстройств, термином «фармакологический кальвинизм». Оно рассматривает медикаментозное лечение как легкий способ избежать страданий и как показатель нравственной и органической слабости. В соответствии с этой довольно суровой точкой зрения, глотать таблетки – значит увиливать от тяжелой работы духовного самосовершенствования. В определенной степени это подразумевает дуалистический подход к психологии, который полагает разум существующим отдельно от тела и отрицает его материальность. Если разум нематериален, значит, психические проблемы не могут иметь органическое происхождение, а следовательно, не могут быть вылечены при помощи лекарств или какой-либо иной материальной терапии.

Многие психотерапевты придерживаются в отношении фармакотерапии прагматического подхода. В 2009 году Рон Пайс, клинический профессор психиатрии медицинского факультета бостонского Университета Тафтса, отметил, что «депрессия сама по себе часто ведет к притуплению эмоциональной реактивности и неспособности ощущать обыденные радости и горести жизни… заставляя рассматривать вопрос о побочном действии антидепрессантов в такой перспективе: насколько побочное действие может быть хуже в сравнении с тяжелой депрессией как таковой?» «Медикаментозное лечение, – поучает Пайс, – это лишь мост между тем, где чувствуешь себя ужасно, и тем, где чувствуешь себя лучше. Но чтобы перейти этот мост, двигать ногами приходится все-таки самому!» Что же до утверждения, будто фармакотерапия подрывает в основе творческие способности, о его полной несостоятельности говорят многие художники, доказывая прямо противоположное. Написана даже целая книга под названием «Поэты на Прозаке» (2008), которая посвящена развенчанию этого мифа.