перо в Белев, чтобы спрятать его там. У кого именно, я не знаю, но этот вариант сейчас видится мне наиболее логичным.

— Но тогда получается, что перо уже в чьих-то чужих руках? — озадаченно произнёс Жан Мари, уперевшись взглядом в столешницу.

— Не факт, — Мирон с сомнением посмотрел на пиццу, но все-таки сумел огромным усилием воли отказаться от очередного куска. — Якимова могли убить уже после того, как он спрятал перо или передал его по назначению.

— Надо ехать и разбираться на месте, — подытожил я наши рассуждения.

— Андрей, я бы очень хотел, чтобы вы поехали со мной, — от возбуждения француз даже встал и начал прохаживаться по кабинету. — Но давайте всё-таки определимся о границах нашего сотрудничества. Вы сами только что убеждали меня, что я ничего и никого не знаю, а значит везде должен видеть опасность. Где тогда гарантия того, что и вы тоже меня не обманете?

— Гарантиями у нас страховые занимаются, — пробурчал Мирон, крутя в руках пустой стакан от колы. — Хотя от них тоже толку в последнее время всё меньше и меньше. Мы люди чести и своей репутацией дорожим. Вопрос только в том, чего именно хочешь ты, господин Жан Мари Еремеев? Ты же понимаешь, что наследство твоего дедушки — это достояние нашей страны?

— Я не просто гражданин Франции, — приосанился Жан Мари. — Во-первых, у меня есть паспорт и гражданина России, а во-вторых, я наследник рода Еремеевых, единственный наследник и потому планирую продолжать дело своего деда, чего бы мне это ни стоило.

— Красиво сказано, — оценил я. — Тогда было бы интересно послушать, как вы видите наше сотрудничество. В каком качестве вы хотите нас нанять?

— Э-э-э, — смешался Жан Мари. — Помощников. Роль охранников для вас слишком мелко.

— Разумно, — согласился я с ним. — Но давайте тогда обговорим ещё один нюанс, о котором уже упоминал мой друг. Никакие рецепты, секреты и прочая интересная информация, полученная вами в наследство. Не будет вывезена за пределы территории России. Этот момент лично для меня принципиален.

— Да я так и так не собирался, — пожал плечами французик.

— Ой ли, — усмехнулся Мирон. — То есть ты изначально прилетел сюда жить, а не просто на похороны дедушки?

— Когда я прилетел на похороны, то и знать не знал про завещание, — простодушно пожал плечами Жан Мари. — Никто ж не говорил, что я окажусь владельцем целого производства. Ещё и такого специфического.

Какая-то мысль цепанула моё подсознание, но у меня почему-то не получилось сформулировать её сформулировать предметно. Что-то в словах француза не складывалось, но вот что?

— Так! — перебил мои мысли Мирон. — Коль у нас пошёл настолько предметный разговор, то давайте обсудим условия.

Здесь я вполне мог помолчать и расслабиться. В искусстве торговаться моему напарнику равных практически не было. Что же это за мысль, которая не давала мне покоя?

Стук в дверь прозвучал негромко, и за жаркими обсуждениями Мирона с французом поначалу его даже не было слышно. Если бы не опытное ухо Неклюдова, то, возможно, мы бы и вовсе его не услышали.

Дверь отворилась. На пороге стояла Леночка, и вид у неё оказался донельзя испуганным.

— Э-э-э, — поначалу девушка запуталась, не зная к кому именно будет правильным обращаться, но затем решила обратиться к более знакомому из присутствующих.

— Олег Дмитриевич, там пришли… — девушка ещё раз запнулась, а затем продолжила говорить быстро, проглатывая окончания слов и предлоги. — Там полковник полиции пришёл, а с ним какой-то чин из ФСБ и ведьмы. И они это… Олег Дмитриевич, они вас и господина Еремеева требуют!

Оба-на! Интересный поворот! Приход полиции, допустим, ещё допустим и вполне понятен, но вот появление ФСБ, ещё и в компании ведьм… Я такого зигзага не понимал от слова абсолютно.

— Я так понимаю, что нам придётся выйти к ним? — вопросительно посмотрел на Неклюдова Жан Мари. — Ведьмы же не смогут попасть в офис без помощи господина Якимова.

— А я вот как раз думаю, что выходить как раз таки не надо, — оживился Олег Дмитриевич. — Думаю, что нам будет проще пообщаться как раз таки без участия ведьм. Думаю, что без их общества господа из правоохранительных органов окажутся гораздо сговорчивее.

— А ведьмы красивые? — оживился Мирон. — Андрюха, может быть нам с тобой как раз стоит познакомиться с дамами поближе? А то совсем некрасиво, если им придётся в холле скучать в одиночестве.

В словах напарника явно чувствовалось рациональное зерно. Чем черт не шутит, может быть нам и впрямь удастся узнать что-нибудь полезное. Тем более, вполне возможно, что у стойки ресепшн нас дожидаются старые знакомые. В конце концов, ведьм в Москве много, но не настолько же.

Правоохранители мазнули по нам с Мироном короткими, но профессионально въедливыми взглядами. Серьёзные дяди, причём особенно меня впечатлил тот, который был облачен в полицейскую форму. Мужчина в костюме оказался невысоким, кругленьким и с абсолютно лысой гладкой головой. Я не представляю, как такой человек может производить серьёзное впечатление. Но с другой стороны, мягкие и пушистые в этой конторе до высоких погон не дорастают.

Ладно, с ними пускай Неклюдов объясняется. У нас с Мироном в любом случае крыша имеется…

А вот возле стойки ресепшн нас и впрямь ожидали старые знакомые — Лёля и Вероника. Сколько лет этим красоткам на самом деле, доподлинно известно не было, но подозреваю, что в реальности они гораздо старше двадцати — двадцати двух лет, на которые выглядели.

— Ба, какие люди! — расцвёл в улыбке Мирон. — Лёлечка, я знал, что этот день не может быть плохим. Буквально с рассвета моё сердце трепетало и чувствовало неумолимость нашей встречи.

При знакомстве эта красотка чуть было не отрезала Мирону голову, ну а он вогнал ей в живот то ли две, то ли три болта из своего арбалета. Я искренне считал, что следующая встреча для кого-то из них окажется последней, но реальность в очередной раз превзошла все мои ожидания.

Высокопарный тон и откровенно вожделенные взгляды первое время заставляли меня напрягаться и подозревать ежесекундный подвох, ловя мгновение, когда кто-нибудь из этой парочки вцепится оппоненту в горло, однако время шло, а ничего подобного не происходило.

Более того, Мирон не гнушался периодически позванивать своей вечно молодой подружке и интересоваться свежими новостями потустороннего мира. Лёля воспринимала подобное положение вещей, как должное, определив, видимо, Мирона в одного из «рыцарей своего сердца».

По крайней мере, пару раз она даже пыталась просить его об услугах, естественно, в собственных шкурных интересах, но мой напарник всегда оказывался в выигрыше. И тогда, когда вежливо съезжал с темы,