Нужно добраться до побережья. В «своё» селение идти не хотелось. Нечего там делать. Лучше отправиться в крупный город и создать свой боевой отряд. Сейчас наверняка по всем селениям околачивается уйма народу: остатки разбитых отрядов или дезертиры, что не могут себя найти в этой жизни.

Да и что тут за жизнь? Так, существование… А я смогу предложить море, приключения, власть и всё, что даёт власть: деньги, женщин, сытое и безбедное существование. Власть, правда, будет не для них, а для себя, но и им что-то перепадёт, по-другому никак. С этой мыслью я и заснул.

И приснился мне сон, будто иду я по улице портового города, а навстречу мне чернокожие девушки, одна другой краше: высокие, с тонким станом, длинными ногами. Их воздушные одеяния развевались на ветру, огненно-чёрные глаза смотрели с лукавым интересом, а милые белоснежные улыбки обещали незабываемый вечер.

Кто-то кокетливо играл прядями роскошных волос, иные откровенно бросались навстречу, хватали за руки, заглядывали в лицо, прикасались грудью и… В общем, все стремились познакомиться поближе.

— Башир, Бааашир! Вставай, твоя очередь дежурить.

— Блин, такой сон прервал ты, Мхара. Я же тебе говорил, называй меня Мамба.

— Я забыл, а какая разница?

— Одна приглашает, другая дразнится, Мхара. Ладно, привыкнешь постепенно, спи, я покараулю.

Мхара не заставил себя долго упрашивать, и уже через минуту умиротворённо засопел. Вцепившись в калаш обеими руками, я смотрел в ночь, а ночь смотрела на меня. До утра оставалось совсем немного. Скоро, совсем скоро появится солнце и окрасит в кроваво-красный цвет тонкую полоску горизонта. Ночь щедра на опасности, скорее бы утро, оно разгонит ночных хищников, заменив их дневными.

В горах крупных хищных зверей нет, одни шакалы да гиены. Зато много. Поблизости как раз бродила стая гиен. В их глазах зловещим огнём отражался свет далёкой луны. Но звери осторожничали и не зря. Хищники вообще умные, когда это касается жизни и смерти, и редко лезут на рожон.

До гиен ветер доносил запах оружейной смазки и металла, особенно им не нравился запах сгоревшего пороха, которым фонили стволы автоматов. Гиены фырчали и хохотали, надеясь запугать своим количеством двух людей, но так и не решились открыто напасть.

Одна из них ещё помнила злые, остро жалящие пули, причиняющие оглушающую боль. А грохот и пламя, сопровождающие боль, забыть невозможно. Гиена помнила и запах раскаленного металла, и серный аромат пороха, потому смогла как-то донести эти знания до своих товарок. Вот они и осторожничали. И хрен с ними. Имеющаяся уйма свободного времени сподвигла меня перебрать автомат.

Отщёлкнув магазин, я передёрнул затвор. Досланный в патронник патрон выпал прямо на щебень у меня под ногами. Сунув палец в канал ствола, я на ощупь пытался определить его чистоту. Как и ожидалось: всё обстояло не очень хорошо. Автомат давно не чистили, но и стреляли из него, к счастью, очень редко, возможно, что до этого боя вообще не стреляли. Слишком он выглядел свежим, даже не поцарапан и не ободран.

Защёлкнув патрон обратно в магазин, я присоединил его к автомату и одним движением вогнал пулю в патронник. Посмотрев в темноте на гиен, наткнулся на алчные, немигающие огоньки многочисленных глаз. Усмехнувшись, наставил на них автомат и поиграл пальцем на спусковом крючке. Не знаю, почувствовали они что-то или просто решили не связываться, но расхохотавшись своим инфернальным смехом, гиены исчезли.

Автомат снова встал на предохранитель и опустился мне на колени. Всем хорош АК-47, вот только патронов к нему сейчас не достать. Нас обеспечили боеприпасами к винтовке Мосина, ППШ и ППД, но вот беда: ни один из них не подходил к АК-47. У меня с собой оказалось четыре магазина к калашу, у Мхара два, да сумка с патронами россыпью ещё магазинов на десять, и всё. Хватит разве что на короткий бой. Патроны дело такое: вот вроде они ещё есть, а вот их уже и нет. А носить на себе тяжело.

Так в раздумьях прошёл остаток ночи. Вокруг было спокойно, и я дал себе возможность немного прикорнуть. Спал я как кошка: глаза закрыты, но уши настороже. Шестое, полностью иррациональное чувство присутствия предупреждало меня об опасности. Но её я пока не ощущал. С первыми лучами солнца я проснулся. Ещё час я ожидал, пока окончательно рассветет, и тогда уже разбудил Мхару.

— Вставай, братан, пора в путь, — толкнул я его в плечо.

— А? Что? — блеснул на мгновение белками глаз Мхара и тут же снова закрыл глаза.

— Вставай, говорю! Нас ждут великие дела: меня дела военного диктатора, тебя — папуасского короля.

Мхара не понял, ну, да ладно. Окончательно проснувшись, Мхара засуетился, первым делом повернувшись к небольшому мешку, в котором, как и у меня, были только патроны и немного еды. Идти далеко, и банка бобов с овощами помогла бы нам заморить червяка. Сухая лепёшка, несколько глотков воды, и вот мы готовы в путь.

По холодку идти было приятно и легко. Отмахивая километр за километром, наши ноги уменьшали расстояние до цели. Ни впереди, ни сзади никого не было видно. Лишь один раз мы услышали гул вертолёта. Схватив за майку Мхару, я потащил его к группе камней.

— Зачем ты меня тащишь?

— Прячемся, придурок! — и я дал ему подзатыльник для лучшего понимания. Это подействовало.

Через минуту мы лежали, зарывшись в пыль. Лишь только головы торчали над землёй. Хорошо, что наши майки имели цвет хаки. Запорошённые пылью, они скрывали наши чёрные тела, и сверху всё сливалось в один сплошной желтовато-серый фон.

Вертолёт промчался мимо нас, немного правее, развернулся и полетел назад. Где-то впереди, примерно в районе тайника послышались выстрелы, а вслед за ними гулкая и длинная пулемётная очередь. Стреляли из крупнокалиберного пулемёта. Но этим экипаж вертолёта не ограничился: мгновение спустя послышались звуки выпускаемых НУРСов, вскоре переросшие в целую канонаду взрывов.

Вдалеке к небу поднялись грязно-чёрные шапки дыма и поднятой с земли пыли. Там шёл бой. Хотя какой там бой, ответных выстрелов мы так и не услышали! Вскоре всё закончилось, но мне было не по себе. Вертолёт ещё немного покружился и опустился вниз. Звук его двигателей стих. Снова вернулись обычные звуки, а чувство какой-то непонятной досады и потери меня не покидало.

— Что будем делать, Мамба? — мой напарник тоже боялся.

— Идти. Идти вперёд, Мхара. Нам ещё далеко до вертолёта, пока дойдём, пока то да сё, он уже улетит. Идём, нечего здесь стоять. Всё равно наш путь лежит в ту сторону.

Мхара кивнул, ничего не