– Тажин! – прокомментировал Полянский. – Уникальная посудина. Пар поднимется вверх, оседает на внутренней стороне крышки…

– Плавали – знаем, – перебил его Данилов, опасаясь, что официант снова надолго исчезнет. – Повторите пиво, пожалуйста.

– И мне пиво! – сказал Полянский. – «Балтийскую корону». А где, кстати, чай?

– Сейчас будет! – пообещал официант и не обманул, принеся пиво и чай не позже чем через минуту.

– Эх, давно я не ел такой вкуснятины! – Полянский, на время забыв о Сашеньке, потер руки и набросился на еду.

Данилов без особого энтузиазма взял рукой пирожок (ну не вилкой и ножом его есть, в конце концов!), надкусил, прожевал и доедать не стал. Мало того что пирожок был остывшим, так еще и мясная начинка оказалась переперченной до невозможности. Пестрые закуски тоже грешили избытком пряностей, поэтому Данилов оставил их Полянскому, а сам принялся за баранину. Баранина оказалась наиболее съедобной – мягкой и не очень острой. Хороши были и маленькие сухие лепешки с зеленью. Не так отличны, чтобы ими восторгаться, но и не так плохи, чтобы есть их без удовольствия.

Повара и официант трудились не напрасно: Полянский съел подчистую все закуски, не тронув только надкушенный Даниловым пирожок, и, не делая перерыва, набросился на баранину. Данилов никогда не замечал у друга такого поистине богатырского аппетита.

– Вчера у меня был разгрузочный день, – с набитым ртом промычал Полянский, словно угадав, о чем думает Данилов. – Кефир и зеленый чай.

– Ясно. А сегодня, значит, загрузочный, – прокомментировал Данилов.

– Типа того. – Полянский глотнул пива и недовольно поморщился. – Чернослив не раскрылся, чувствуешь? Кислинки не хватает.

– Да, – понимающе поддакнул Данилов. – Но если долго жевать, то во рту все же раскрывается. Ты жуй подольше, доктор-диетолог, а то глотаешь, как крокодил, смотреть страшно.

– В здоровом теле – здоровый аппетит! – Полянский в два счета доел баранину с нераскрывшимся черносливом, благо доедать было немного, и только вспомнил про чай. – Слушай, а чего мы чай не пьем?

– У меня еще пиво есть, – Данилов указал глазами на свой бокал.

– Пиво и дома можно выпить, а настоящий марокканский чай…

– …в Москве редкость.

Настоящий марокканский чай оказался обычным чаем с мятой, только сильно сладким. Полянский, у которого от пряностей возникла сильная жажда, выдул весь чайник и попросил принести еще. Вместе с чаем официант принес тарелочку с какими-то фигурными сладостями, густо обсыпанными сахарной пудрой.

– Комплимент от нашего шеф-повара! – известил он.

Под сладости, которые Данилов полностью проигнорировал (хватило с него и глотка приторного чая), Полянский поделился планами на будущее. Планы были простыми и ясными: Сашенька собиралась переехать к нему («Это после месячного знакомства-то», – усмехнулся про себя Данилов), а свою квартиру сдавать.

– Возьмем аванс за полгода и укатим в свадебное путешествие! – блаженно щурился Полянский. – Надо только определиться – на море или в вояж по Италии.

Данилов искренне посочувствовал тем, кто снимет Сашенькину квартиру. Месяца через два им явно придется искать другое жилье. Ну, если не через два, то через три – это уж стопудово. «Года текли, года меняют лица – другой на них ложится свет» (С.А. Есенин, «Мой путь»), – сказал поэт. У Полянского лица менялись за месяцы, иногда и за недели. Данилов не мог понять, как, несмотря на бесконечную вереницу обломов, Полянский ухитряется сохранять способность мгновенно влюбляться (и мгновенно влюблять в себя, кстати говоря, тоже). Пора бы остепениться, стать более сдержанным, вдумчивым, что ли, пора поискать как следует и найти кого-то если не на всю оставшуюся жизнь (это уж как сложится, конечно), то хотя бы на несколько лет, года на два. Глядишь, и до женитьбы дело дойдет, чем черт не шутит, наследники пойдут, чтобы было кому передать богатый жизненный опыт.

– В Италии же есть море, – напомнил Данилов. – Вполне можно совместить.

– Времени не хватит, – вздохнул Полянский. – Сашенька еще может регулировать свою занятость, а вот меня больше чем на четыре недели не отпустят, и то умолять придется, у нас ведь принято дважды по две недели брать.

– Должны войти в положение, – обнадежил Данилов. – Свадебное путешествие – это веский повод.

– Слушай, ведь вы с Еленой так и не были в свадебном путешествии? – Восторженное выражение лица Полянского мгновенно сменилось сочувственным. – Что же это вы так?

– Ты еще скажи – незавершенный гештальт.

– Вроде того.

– Так уж сложились обстоятельства. – Данилов развел руками. – Для свадебного путешествия нужно спокойствие, нормальный отпуск, какие-то свободные деньги. Но скажу тебе по секрету, что в будущем году мы точно рванем куда-нибудь всей семьей. Оттянемся по полной.

– Обстоятельства выправляются? – осторожно спросил Полянский и спохватился: – Как у тебя-то дела, Вова?

– Хорошо! – нисколько не кривя душой, ответил Данилов и повторил: – Все хорошо – и на работе, и дома.

– Дома-то ясно, – улыбнулся Полянский. – А на работе на самом деле хорошо или…

– Вот поверишь, Игорь, – никаких «или». Нормальная работа, хорошие люди, полностью вменяемое начальство.

– Ну, так не бывает, чтобы сплошные плюсы и никаких минусов.

– Оказывается, бывает. Знаешь, впервые после ухода со «Скорой» я чувствую себя человеком на своем месте. И зарплата, кстати говоря, радует.

– А то, что приходится то и дело мотаться туда-сюда?

– Это мне нравится, как раз по моему характеру.

– Каждому – свое, – вздохнул Полянский, – я бы так не смог.

– Каждому – свое, – повторил Данилов. – Главное, найти это самое свое.

– Да, главное – найти! – подхватил Полянский. – И не только найти, но и понять, что нашел. Страшно вспомнить, сколько раз я ошибался, думая, что нашел свою половинку, хотя на самом деле случилось это только сейчас! А ведь мог бы и не найти! Это же представить невозможно: мы столько лет жили по соседству и в первый раз встретились только месяц назад.

– А может, вы и встречались, только внимания друг на друга не обращали? – предположил Данилов.

– Исключено! Увидеть Сашеньку и не обратить на нее внимания невозможно! И не улыбайся, пожалуйста, сам убедишься, когда я вас познакомлю!

День рождения отряда «Главспас» ничем не отличался от других производственных юбилеев. Стандартная схема премии – торжественное заседание с банкетом – продолжение банкета – в узком кругу была принята и здесь.

На торжественном заседании было сказано много слов о высокой миссии спасателя, который в любое время готов прибыть туда, где нужна помощь, что на счету отряда ликвидации последствий более двухсот крупнейших чрезвычайных ситуаций, что за время своего существования отряд спас около 7000 человек.