– Приятель, руки прочь, – вмешался я.

Лиам не посмотрел на меня, но пытаться перестал.

– Почему ты здесь? – запинаясь, спросил он у Кейси.

Но Кейси отвечать не собиралась.

– Кто это? – Она мотнула головой в сторону рыжей девицы, которая стояла, прислонившись к «Камаро» Лиама.

– Ой, ради бога, – ехидно протянула девица, похоже, совсем не растерявшись. – Мы с ним встречаемся уже два месяца. Ты не из догадливых, да?

Кейси была на грани, поэтому я мягко взял ее под локоть и отвел в сторону, подальше от этой сцены.

– Можешь отвезти меня домой, пожалуйста? – Она дышала неровно и казалась растерянной и убитой горем.

Я урод.

– Да, – вздохнул я, внезапно почувствовав себя действительно паршиво. – Мне сначала надо выступить, но Мэдок позволит тебе посидеть у него в машине, ладно? Дай мне десять минут.

Я кивнул Мэдоку, а он закатил глаза, явно, гадая, что я затеял.

После гонки я отвез Кейси домой. Мне, наверное, было не так плохо, как ей, но хорошо не было точно.

То, что я делал, казалось неправильным во всех отношениях, но, черт возьми, это был единственный способ пошатнуть мир Тэйт.

– Кейси, мне правда очень жаль.

– Ты об этом знал? – Она пальцами вытирала слезы и потекшую тушь.

Меня чуть не вывернуло наизнанку.

– Разумеется, нет, – соврал я. – Если бы знал, ничего бы тебе не сказал. Прости, но таков мужской кодекс. – Отчасти это была правда. Ты не вмешивался, если только девушка твоего друга не приходилась другом и тебе тоже.

– Фу, – буркнула Кейси. Теперь она казалась скорее разозленной, нежели печальной.

– Эй, послушай. Веришь ты или нет, но мне правда жаль, что тебе больно, – сказал я, останавливаясь перед ее домом. – Иди съешь шоколадку или накупи шмоток в интернет-магазине. Что вы, девчонки, там делаете, чтобы вам стало лучше. А я обещаю, что надеру ему задницу в гонке в следующие выходные. Ты даже можешь поехать со мной и посмотреть, если тебе захочется.

Но мои слова не подняли ей настроения.

– Ты думаешь, что гораздо лучше его?

И, хотя ее замечание было вполне обоснованным, я действительно думал, что я лучше Лиама. Не знаю, почему. Может, потому, что я считал его бесхребетным. Если я лгал, причина действительно этого стоила. А не потому, что был слишком слаб, чтобы отпустить то, в чем больше не нуждался.

Но я все-таки был слаб, да? Я же не мог отпустить Тэйт.

– Да, – в конечном счете ответил я, отстегивая ремень безопасности. – Я не изменяю девушкам, потому что не делаю вид, будто хочу отношений. Послушай, я, возможно, меняю девчонок быстрее, чем жвачку, но это не потому, что считаю их никчемными или одноразовыми, ясно? Дело во мне. Я знаю, что на большее не гожусь, так зачем пускать людей в душу?

На сей раз я не притворялся, а сказал Кейси чистую правду.

Я не пытался залезть ей под юбку, и меня не волновала ни она, ни ее мнение обо мне. Впервые за долгое время я был искренним и при этом чувствовал себя в своей тарелке.

Кейси смотрела в окно.

– Как знать, – произнесла она почти шепотом.

Нет, я в этом уверен, подумал я. Мне слишком хорошо известно, что случается, когда пускаешь кого-то в душу.

– Ты должна попытаться не переживать, – произнес я, откашлявшись. – Нет смысла плакать по кому-то, кто не думал о тебе, проводя время с другими. Ты заслуживаешь лучшего.

Кейси немного посидела молча, а потом улыбнулась мне натянутой улыбкой.

– И все равно ты козел, – заключила она, выходя из машины, но я понял, что она просто шутит.

* * *

На протяжении следующих двух дней я искал подступы к Кейси, отправляя ей обеспокоенные сообщения и стараясь казаться искренним. Я не знал точно, рассказывает ли она о нашем общении Тэйт, но это был вопрос времени – я позабочусь о том, чтобы Тэйт все узнала.

– Спасибо, что подбросил. – Кейси расстегнула шлем и улыбнулась мне.

Был вечер понедельника, и я забрал ее с работы после того, как получил от нее сообщение с просьбой подвезти домой.

Однако когда я подъехал к кинотеатру, она начала вести себя неестественно ласково. Запустила пальцы мне в волосы, коснулась руки. Фамильярность, к которой мы прийти еще не успели.

Перед тем как она села на мой мотоцикл, я посмотрел ей за спину и заметил ее бывшего. Он стоял в фойе кинотеатра со своими дружками и глазел на нас.

И тогда я понял, что делает Кейси.

Я улыбнулся, почувствовав невольное восхищение тем, как она меня использовала.

И заинтересованность.

Сегодня в школе Тэйт смотрела на меня недобро. Я подумал, что, если у меня получится продолжать действовать ей на нервы и при этом помочь Кейси вызвать ревность у Лиама, не заходя с ней слишком далеко, – тогда все в порядке.

Я забрал у Кейси шлем и быстро чмокнул ее в щеку.

– Увидимся завтра.

Она улыбнулась и тихо вздохнула.

Кейси была хорошей девочкой, и меня немного отпустило.

Я завел мотоцикл, надел шлем и укатил прочь, сам не зная, куда направляюсь.

Мне больше не хотелось находиться дома.

Или, может, я наоборот постоянно стремился там быть.

Тэйт была одна, в соседнем доме, и я ничего не мог поделать с тем, куда меня уводили мысли. Мы оба были фактически предоставлены самим себе – ее папа уехал из страны, а моя мать редко бывала дома, – и мне на ум, черт возьми, постоянно приходили грязные фантазии, которые я не мог воплотить в жизнь. Каждую ночь мы с Тэйт засыпали меньше чем в пятнадцати метрах друг от друга, и осознание этого грызло меня изнутри так, что мне хотелось кричать.

Столько времени потрачено впустую.

Я провел пару часов в автомастерской, где работал. Там я пообщался с Мэдоком и немного покорпел над своим мотоциклом. Наконец решил, что Тэйт уже, вероятно, спит и мне не придется смотреть на яркий свет в окне ее спальни и гадать, чем она там занимается.

Или что на ней надето.

Остановившись на красный сигнал светофора, я посмотрел в зеркало заднего вида. А потом еще раз, уже внимательней.

Это же?..

Прямо за мной стояла «Хонда S2K».

Белая «Хонда S2K» 2005 года выпуска.

Черт.

Сердце подскочило к горлу.

Эти парни были мне знакомы. Я крепче сжал руль мотоцикла, пытаясь успокоить нервы.

Идиоты из Уэстона, которые косили под Вина Дизеля, но не умели проигрывать достойно. На прошлой неделе я гонялся с владельцем этой машины на Петле и сделал его. Он тогда устроил целое шоу, доказывая, что гонка была нечестная, и, судя по всему, с поражением до сих пор не смирился.