проход в тёмный проём соседнего здания. И один за другим пошли по ней. А уже за их спинами вылезли из окна Рыжий, Грач и Фиксатый.

Вскоре бригаду догнал Дятел. Когда он пробежал по пружинившей под ногами доске на другую сторону, то услышал внизу в подьезде голос Прораба:

— Сбрось её!

И рывком дёрнул доску на себя, а потом метнул её вниз.

Машину бригада предусмотрительно оставила далеко от офиса Карла и Прораба. И сейчас, выскочив из подьезда и поглядывая по сторонам, они помчались изо всех сил в сторону улицы.

Машина стояла на прежнем месте. Четвёрка парней перешла на шаг. Но страх оттого, что за ними гнались те, кто ворвался в офис, подстегнул их. И они вновь бегом рванулись вперёд.

Дятел открыл ключом замок дверцы, прыгнул за баранку, с трудом размещая под ней свои длинные ноги.

— Дятел, открой, — тихо окликнул его Рыжий, тыча кулаком в стекло по другую сторону кабины.

— Надо бы вас оставить. Затащили меня, — проворчал Дятел, дёрнув скобу на дверце, а потом открыв и ту, что находилась за его спиной.

Парни ещё только влезали в иномарку, а он уже рванул "иномарку" с места.

— Кто это мог быть? — хрипло спросил Дятел, разгоняя машину на дороге.

— Ха, — хмыкнул Фиксатй. — Прораб сказал, что кто предупреждён, то и вооружён.

— Ну, и кто воорёжен? Не темни.

— Ты предупредил Щербатого.

— Но у него же нет своей братвы.

— Зато у него хорошие отношения с Рэмом, — ответил Фиксатый. — Рэм нам сказал, чтобы мы не смели говорить кому — либо о Щербатом.

— А зачем ты, Фиксатый, сказал Прорабу о нём?

— У тебя что, башка с дырками? Ты сам выдал его Прорабу.

— Да, ты, Дятел, — откликнулся сидящий рядом с ним Рыжий. — Теперь понятно, что Рэм приказал уничтожить не только Прораба и Карла, но и нас.

Дятел вспомнил, что когда он высунулся из комнаты в корилор, то автоматчик сразу же ударил по нему очередью. И выходило, что никого из находившихся в это время в офисе эти парни не собирались брать живыми.

— Кто мне обьяснит, что происходит, — рявкнул Дятел, ударив ладонями по баранке.

— А то, — ответил Рыжий. — Ты решил сменить кликуху. А есть поверье: кто отказывается от своего имени, у того появляются проблемы.

— Да, с той минуты, как ты назвал себя Красавчиком, всё и пошло, — поддержал Рыжего Грач.

В "мобильнике" Дятла прозвучал сигнал. Дятел, торопливо выхватил его из кармана, не отрывая взгляда от дороги и включил связь.

— Эй, парни, — загудел в динамике добродушный бас Демьяна. — Куда вы пропали?

— Мы здесь, Демьян. Мотор заглох. Копались. А сейчас на ходу.

— Красавчик, подьезжай.

Фиксатый сунулся вперёд и указал пальцем на мобильник.

— Вы слышали его голос?

— Он, видимо, ко сну готовится, — ответил Дятел.

— Нет, Дятел, — чётко произнёс его кликуху Фиксатый. — Он боится, что мы сбежим.

В кабине наступила тревожная тишина.

Ещё вечером всё было хорошо. И вдруг они попали в такую жуткую передрягу.

Они ощутили дыхание смерти рядом с собой…

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Президент банка Ярцев Николай Петрович был в полной растерянности.

Он предполагал, что дверь комнаты — сейфа была взломана, хотя взломать её было бы невозможно. Она была из бронерованной стали в сорок миллиметров.

Ярцев в недоумении осмотрел её, пытаясь обнаружить следы взлома. И не был ли испорчен электронный замок.

Когда Ярцев убедился, что грабитель набрал правильный номер, о котором знали только двое, его заколотила мелкая дрожь.

Кроме Ярцева номер знал только Демьян. И это Демьян больше года назад, когда была заказана на оборонном заводе новейшей модели дверь, придумал из своих памятных дат номер.

Ярцев его никогда нигде не записывал и никому не говорил о нём. Значит, грабитель узнал порядок секретных цифр от Демьяна. А Демьян руководил бандой. Кто — то из его окружения ограбил банк. И если Ярцев скажет Демьяну об этом, то ему свернут шею.

Он попросил охранников никого не подпускать к двери и прошёл в комнату — сейф. В ней горел свет.

Оглдывая содержимое комнаты, подсчитывая сколько здесь взято валюты, уверенный, что грабитель не прельстился рублями, он вдруг заметил сбоку кучу кафеля.

Стены комнаты были стальные. И по мнению Демьяна гляделись некрасиво. Он приказал обложить плиткой хотя бы одну стену. Президент воспринял это как временный каприз, о котором Демьян вскоре забудет. Но поднял в комнату кафель.

Он был составлен аккуратными стопками для вида, для Демьяна.

И вот теперь Ярцев увидел, что стопки были разршены, а кафеля стало меньше, чем было раньше.

— Я, наверное, просто забыл: сколько его здесь было раньше, — пробормотал Ярцев, понимая, что он не ошибся, что часть плитки унесли. Но зачем?

Он позвонил из комнаты — сейфа Демьяну и только после этого пошёл дальше.

Комната была довольно длинной и имела вторую дверь. От неё поверху тянулся до первой двери толстый стальной провод.

В прошлом здесь работали операторы банка, а денежную массу хранили в сейфах. Двери были обычными, поэтому в конце рабочего дня охранники приводили овчарку.

А любая собака на цепи более злая, чем отвязанная.

И хоть вся комната была переоборудована, но стальной провод вверху остался. И остался на нём длинный витый собачий шнур. Правда, оборванный. Находился он у второго входа.

Ярцев тихо охнул, когда увидел его прямо перед собой.

Его напугал шнур не сам по себе, а то, что его конец заканчивался петлёй.

Ярцев воспринял эту петлю, как знак для себя. Как угрозу тех, кто ограбил банк.

Он вынул из кармана платок и, дрожа всем телом, утёр взмокшие лицо и шею.

Недалеко от петли лежал человек. В его груди в области сердца торчала рукоятка ножа.

— Господи! Что здесь произошло?! — в изумлении воскликнул Ярцев, вглядываясь в лежавшего человека и продолжая стоять неподвижно.

Ярцев протянул подрагивающую руку к петле и, сжав пальцами её узел, осторожно и медленно начал спускать его вниз. Вид петли наводил на него ужас. Хотя рядом за его спиной были охранники.

Ярцев, не отрывая взгляда от лежавшего человека, заметил, что он дышал. Значит, ещё живой.

Ярцев сильным движением руки швырнул витый конец в направлении второго входа, и он с лёгким шумом скользя кольцом по проводу, метнулся через комнату ко второй двери.

Когда охранники унесли Железного, Ярцев, уже уверенный, что вторая дверь была открытой, направился к ней. Она была менее толстой, чем первая. На ней тоже был замок. Но так как ею давно не пользовались, то