– Скоро расскажу, – заверила Софи. – Как только сама все услышу. – Она снова перешла на гномий. – Так что сделала его мама?

– Ничего, – ответил Люр. – В этом и проблема.

– Она в смертельной опасности, – добавила Митя. – Возможно, она…

– Что? – спросила Софи, потому что гномы молчали.

Люр тяжело вздохнул.

– Его мать была тяжело ранена.

– В смысле? В битве? – Софи видела, как леди Гизела спрыгнула со скалы Эвереста, надеясь спастись с помощью таинственного огрского умения – силового скачка.

Митя покачала головой.

– Ее раны – дело рук огров. Один из их инструментов оставляет очень специфические следы.

– Но почему они… – начала было Софи, а затем ответила на свой же вопрос. – Они ее пытали?

– И жестоко. – Люр содрогнулся.

Софи судорожно вздохнула, пытаясь побороть бурю эмоций.

– Но ведь «Незримые» сотрудничают с ограми.

– Да, но огры не терпят неудач, – пояснил Люр. – Особенно когда дело касается пленников. Для огров попасть в плен – худшее оскорбление.

А леди Гизела позволила схватить Гетена.

– Так вы думаете, что огры пытали ее и заперли в том форте?

– Возможно, – не стал отрицать Люр. – Или…

Митя взяла Софи за руку. У нее были мозолистые, но мягкие пальцы.

– Про Кровавое озеро ходит много слухов. Например, о погребальном костре, где огры сжигают тела убитых. Это может оказаться просто легендой. Но… «Незримые» затащили Гизелу в пещеру. Она истекала кровью и молила о пощаде. Когда они ушли, я обнаружила только кровь.

– Но ведь в пещере может быть скрытый проход в форт, да? – спросила Софи.

– Все возможно, – согласился Люр. – Но это не объяснит дым, который мы видели над горой.

Софи покачнулась; Киф схватил ее, помогая устоять на ногах, и прошептал:

– Пожалуйста, скажи, о чем они. Ты обещала ничего от меня не скрывать.

– Не буду. – Софи надеялась, что сможет сдержать обещание. Она медленно отстранилась от него и спросила Люра и Митю на гномьем: – Больше вы ничего не видели?

– Нет, – ответил Люр. – Но мы все еще занимаемся этим. Мы пришли, только чтобы сообщить Коллективу о смене власти в «Незримых». Леди Гизела больше ими не управляет. Она либо в плену, либо мертва.

– Ты понимаешь, о чем они, мам? – спросила Биана.

– Только отрывками, – но надлом в голосе Деллы ясно говорил, что она поняла достаточно.

– Прошу тебя, Фостер! – взмолился Киф. – Я слышал имя мамы. Я сейчас с ума сойду.

– Сначала нужно во всем убедиться, – остановила она его. – Возможно, мы все неправильно поняли. – Это была пустая надежда, но Софи цеплялась за нее изо всех сил.

– Можно мне заглянуть в твои воспоминания? – спросила она Митю. – Хочу увидеть все твоими глазами.

– Чтение наших мыслей не похоже на чтение ваших, – предупредила Митя. – Это тяжело, а ты и так выглядишь уставшей.

– Я справлюсь. – Софи коснулась ее висков.

Собравшись с силами, она скользнула в память Мити, и…

…запуталась в паутине воспоминаний.

Нет, не в паутине.

В ветвях.

Вокруг колыхался дикий, неуправляемый лес.

Воспоминания переплетались, как лианы, да так крепко, что через них было не пробраться. Даже ментальный толчок – особое телепатическое умение – не пробился сквозь спутанный хаос. А деревья все росли и расползались, пока Софи не заблудилась в бесконечном лесу.

– Тебе нужна помощь, – услышала она голос Фитца вдалеке. – Я иду к тебе.

Софи слишком заблудилась в чащобе, чтобы предупредить его.

«Ух ты, обалдеть», – передал Фитц, едва его сознание запуталось рядом с ней.

«Нельзя здесь оставаться, – сказала Софи. – Нас затягивает глубже. У меня не хватит сил вырваться».

«Ладно, а если мы попробуем вместе?» – предложил Фитц.

«Давай попытаемся».

Софи представила, как ее сознание скользит по лианам, подобно змее. Фитц сделал то же самое, и когда они наконец добрались друг до друга…

«Ух ты, это вот так чувствуют себя когнаты?» – спросила она, когда прилив теплой энергии притянул к себе деревья, подобно солнцу, и освободил путь.

«Понятия не имею, – признался Фитц. – Но как же классно!»

Софи была с ним согласна. Лес воспоминаний разошелся десятками дорог, и Софи пошла по самой темной. Кошмары впивались в нее острыми колючками, но с помощью Фитца они добрались до конца пути. Там их ждало окоченевшее мерзлое дерево, тихое и пустое. Но Софи видела правду, скрытую за ветвями вершины.

Сознание Фитца придало Софи сил, и они взобрались вверх, настороженно наблюдая за разворачивающимся воспоминанием. Двое «Незримых» в темных плащах тащили леди Гизелу мимо алого озера по берегу, усыпанному скелетами. Софи видела, что мать Кифа ранена, но не понимала, насколько сильно, пока Митя не прокралась вперед и не спряталась за кустами. «Незримые» прошли мимо всего в нескольких шагах от Мити, и у Софи внутри все сжалось, едва она разглядела глубокие неровные колотые раны, испещрившие щеки, подбородок и шею леди Гизелы.

– Прошу вас, – взмолилась она, когда ее потащили к горе.

Ее похитители остались глухи к мольбам, лишь пнули ее, когда она споткнулась.

Чем ближе они подходили к разлому, тем отчаяннее становились ее крики, но «Незримые» не останавливались. Митя последовала за ними, но пока она искала вход в пещеру, «Незримые» исчезли, оставив за собой лишь кровь.

Когда Митя решила вернуться назад, она услышала вопль леди Гизелы: «Не надо!» Затем все затихло, и хриплый голос произнес: «Готово».

Софи узнала голос, и миллионы сосулек пронзили ее сердце.

Брант.

Он явно оправился от ран.

Воспоминание двинулось вперед и остановилось, когда Митя встретилась с Люром на берегу ядовитого озера. Он рассматривал красный след, который был темнее смертоносной воды. Когда в воздухе потянуло дымом, они оба повернулись на запах. В небо поднялся черный столб, который тут же унес горный ветер.

– Больше мы ничего не видели, – произнесла Митя, когда Софи отняла дрожащие руки от ее висков.

– Вы расскажете все Коллективу? – спросил Люр.

– Расскажем, – ответил Фитц; Софи не смогла.

Митя подошла к ней и стерла с ее щек слезы.

– Простите, что взвалили на вас такую ответственность, мисс Фостер. Никто не должен сталкиваться с подобными ужасами. Особенно вы.

– Я волнуюсь не за себя, – отозвалась Софи, не находя храбрости поднять взгляд на Кифа.