– Нужно осмотреть все мосты, – деловито предложила я. – Нет ли следов волока, резкого торможения, а то и чар.

– Его отравили, – погасил огонь энтузиазма начальник, – и бросили в воду с камнем на шее. Полицейские работают, но пока ничего, магией не пахнет, сам проверял.

Так вот почему хассаби так плохо выглядит!

Открыла рот, но вопрос задать не успела: завибрировал рабочий диктино, который на всякий случай прихватила с собой. Тяжелый, он напоминал кирпич, а не портативное устройство.

Голос собеседника заставил поморщиться, однако я общалась с Алардом максимально вежливо. Тот поинтересовался, ждать ли сегодня Лотеску.

– Слышал, у него неприятности, – вскользь заметил он.

И тут в голове щелкнуло. Говорила, а сама думала, прокручивала факты. Нажав на отбой, с жаром попросила:

– Пошлите меня зачем-нибудь к ликвидаторам!

Лотеску уставился, как на сумасшедшую, пришлось пояснить:

– Хочу кое-что спросить. Я многих ребят знают, они помогут.

– В чем? – все еще не догадался хассаби.

Он снял шарф, и тот пестрой змеей свернулся на диване.

– Раз нельзя добыть диктино Леонара Аларда, можно выяснить, когда он отлучался, какие указания давал. Понимаете, – подняла указательный палец, привлекая внимание к своим словам, – он не мог знать о ваших неприятностях. Неоткуда. Сомневаюсь, будто Синглер проговорился.

– Синглер получал задания и только, – помрачнел Лотеску и вскочил. Глаза потемнели, резко обозначились скулы. – Спасибо, Магдалена, – медленно поблагодарил он.

Я слишком хорошо знала этот тон, чтобы не сообразить, что за ним таится. Похоже, Аларда ждала печальная участь начальника моего бывшего отдела. Его с треском уволили, вряд ли бедняга сумел восстановить репутацию. Добил Итона ишт Невриса суд – шпионаж, пусть даже в пользу Ведомства магии, не прощался.

Вот так одна неосторожная фраза может сделать тайное явным. Я изначально подозревала Аларда и не сомневалась, расшифровка звонков расскажет много интересного. С кем же он общался, чтобы скинуть начальника и занять его кресло?

– Так, – Лотеску развил бурную деятельность, прошелся вдоль кадок с цветами у стены, – займите пока Аларда. Приду через пять минут.

Начальник сунул в руки шарф и быстро набрал код на диктино. Разумеется, в приватном режиме, только, вопреки обыкновению, включил визуальный режим.

– Бритву? – спросила одними губами.

Лотеску кивнул.

Ну вот опять, не желает посвящать в тайны.

Видимо, эмоции отразились на лице, раз начальник нетерпеливо пообещал:

– Потом расскажу, несите!

В приемную вошла с дежурной улыбкой на лице, от которой сводило скулы. Изопроектор разрывался, пищал, трещал, требуя внимания. Служебный диктино тоже подавал признаки жизни.

Леонар Алард подпирал спиной стену. Постоянно недовольный, он зыркнул так, словно мысленно уже уволил.

Внешне второй зам не походил на Лотеску. Нет, он не уродился страшилищем: правильные черты лица при тяжелой челюсти, рост, телосложение ликвидатора, – если бы не вечный ор и мрачное выражение лица, назвала бы привлекательным, но характер никуда не денешь. Если глава Карательной – само обаяние, разумеется, пока не наступишь на хвост, второй зам – ходячий ужас. Он так распекал подчиненных на совещаниях, что слышал весь этаж. Мимо его кабинета неизменно пробегала рысцой и предпочитала решать вопросы через секретаря. Бедная женщина, какие крепкие нервы нужно иметь, чтобы терпеть такое? Неудивительно, что личные помощники Аларда в приемной не задерживались.

– Ну, и когда вы собираетесь приступить к служебным обязанностям? – Начинается! – Вам платят не за шатание в коридорах.

– Простите, я поливала цветы в зимнем саду.

С некоторыми не спорят, а повинно опускают голову.

Зимний сад действительно имелся. Его завел Барашт, а я сохранила. Иногда Лотеску уходил туда думать, благо сад примыкал к кабинету. Прежний глава Карательной инспекции проводил в любимом детище много времени, нынешний деятельный, активный, не любил созерцания. Сегодня бы сад пригодился, но, вот беда, там затеяли небольшой ремонт, и диван перенесли в зал. Цветы тоже убрали, а карликовые деревца в кадках оставили, их-то и поливала.

– Где Лотеску? Или вы и этого не знаете? – голос Аларда стремительно повышался.

Мысленно досчитала до десяти.

Главное не сорваться, главное не сорваться!

– Приболел.

Немного поиграем, хассаби? Сейчас проверим, случайно ли вы оговорились.

– Серьезно? – приподнял брови Алард.

Какой искренний интерес! Можно подумать, он репортер бульварной газеты. Глаза заблестели, даже наорать забыл. А как же: «Давно пора вас уволить! Чаю хотя бы принеси, дура»? Ладно, хочешь побасенку, получишь.

– Кажется.

Изобразила, будто задумалась, и тоном блондинки, желавшей поделиться секретом, прошептала:

– Никому не говорите, но его, похоже, уволят.

– С чего вы решили?

И не кричим, не твердим о служебной этике. Помнится, Алард оттаскал за уши и отобрал диктино, когда, еще на прежней должности, сболтнула лишнего про Лотеску.

– Ну, – замялась, как заправская актриса, рисуя круги носком туфельки, – ему звонили сверху. Хассаби после пил – я мыла стакан. Вчера тоже. Вот он сегодня, наверное, после вечера…

– Госпожа ишт Мазера!

Вздрогнула и обернулась.

Лотеску!

Начальник выглядел как с иголочки, умудрился за пять минут из вольного художника превратиться в респектабельного аристократа.

Алард гаденько усмехнулся и сдал с потрохами. Если верить ему, я планомерно портила репутацию руководства.

Сжала кулаки за спиной.

Лишь бы Лотеску не поверил!

Уфф, метнул быстрый взгляд и подмигнул. Понял.

Отвернулась, звеня чашками. Принесу хассаби кофе, заодно найду повод снять с Аларда волос, в хозяйстве пригодится. Не знаю, на что способны полицейские эксперты, но лучше иметь, чем не иметь.

Эх, в диктино бы еще глянуть! А ведь есть способ.

Коварно улыбнулась.

Иногда секретарши такие неуклюжие!

Определенно, во мне пропадала актриса. Куда там бывшей пассии Лотеску!

Чинно вплыла в кабинет со сладким: «Кофе, хассаби». Начальник кивнул, и я поставила перед ним дымящуюся чашку. Потянулась за второй и якобы нечаянно опрокинула ее содержимое на брюки Аларда. Бывает, запнулась о ножку стола, не удержала. Второй зам заорал благим матом, обложил крепким словцом. Кофе залил не только брюки, но и запачкал пиджак. Рассыпалась в извинениях и предложила замыть. Алард отказался и, извинившись, ретировался в туалет. Прокралась за ним и замерла у приоткрытой двери, выжидая.