— Да, скорее всего, прав. Древний волк, принцесса. Много тысячелетий ему было. Дурной совсем. Тоже культуролог и искусствовед по образованию

Я ещё сильнее рассмеялась. Просто умора, потому что Акила это всё напевал без улыбки с очень серьёзным лицом.

Какой же он замечательный!

— После этого перестал я быть его первым бетой, был отпущен в свободный бег, — с удовольствием рассказывал мне Акила.

— А как он без беты? — нахмурилась я, перегрызла нитку.

Нить была чёрной, вытащенной из его юбки. И хотя ткань выглядела обветшалой, нити оказались очень крепкими. И не видны на чёрном лифчике, который я всё же смогла подогнать под себя. Выглядело, как топик.

— Пасечник — Бесконечный, ему не особо и нужна была стая. Взял он меня скорее в ученики свои, чтобы по колдовству подучить. Но потом я понял, его замысел. Был ещё один волк старше тысячи, он стал Альфой волчьим, и убил его Елень, то есть меня должны были убить. Так Пасечник жизнь мне сохранил и сделал из меня очень сильного колдуна. Моё время пришло, время зверя. Ты меня смягчаешь. В меру. Я принимаю это. Тебе может показаться, Тея, что ты полностью в моём подчинении, но это не так. Я слышу тебя и чувствую. Ты для мне как ориентир.

— Акила Родной, а сколько тебе лет? — спросила я.

Он с лёгкой улыбкой посмотрел на меня исподлобья и поманил пальцами.

Пришлось подойти к нему голыми ногами по камням.

Юбку смастерил! Кожа тонкая то ли овечка была, то ли козочка. Вся выбрита, только пушистое белое сердечко сбоку оставлено. Юбка с запа́хом, короткая. Акила встал передо мной на колени. Поцеловал впалый живот, языком прошёлся ниже.

— Удобно как принцессу любить будет, — шептал он, завязывая кожаные ремешки на моих бёдрах. Рукой провёл под юбочкой, погладил ягодицу. — А лет мне больше тысячи, девочка моя.

Руки его скользнули по бёдрам и выше. Акила прижал меня к себе, приподнялся, чтобы поцеловать грудь. Медленно на ноги встал, и мы губами слились. От удовольствия глаза закрыла. Губы у него мягкие, запах для меня родной и приятный.

Шипел и гудел проливной дождь, сопели спящие волчицы. В постель хотелось.

Я руками проехала по его плечам, ниже по крепкому торсу, по волосатой дорожке, кубикам на животе.

— У тебя тоже юбка удобная, — усмехнулась ему в губы, и распахнув его юбку, ухватилась за половой орган.

Простонала от удовольствия. Даже в руках кайф такой подержать, что говорить о том, как входил он в меня!

Акила подхватил меня за ягодицы, я раскинула бёдра, обхватила его ногами. Удобно, я изогнулась, насела на член и к губам его прильнула.

Поскакала.

Как всё красиво напрягалось внутри!

Проникновение было ощутимым и невероятно ярким. Наверное, поэтому я кончила почти сразу.

Не отрываясь от поцелуя, он поставил меня на ноги, по ним потекло семя.

— А мы в кроликов не превратимся? — задыхаясь, усмехнулась я.

— Мне тоже не нравится быстрая епля, — согласился Акила.

— Секс. Это теперь называют сексом, — усмехнулась я, пригладила его волосы. — Расчешу тебя, ложись, — потянула к кровати.

Никогда не видела, чтобы Акила спал. И сейчас он скорее находился в полудрёме. Прибалдел от ласки, которую я ему дарила. К сожалению расчесать все волосы, как я надеялась, не получилось. Они у него были такими запутанными! Я у висков потихоньку, не причиняя дискомфорта любимому мужу, расчесала волосы и заплела косички, чтобы не спутались опять.

— Акила Родной, нужно срезать это безобразие. Ты уже женат, я буду за тобой следить

Он недовольно что-то пробурчал.

— Не даю тебе спать? Но ты такой классный, от тебя невозможно отлепиться.

— Шар поищи над нами, — сонно буркнул он.

Я сосредоточилась. Расчёску отложила и огляделась. Дождь продолжал лить, костёр потух. Спали мирно две волчицы. Третью ждала. Акила вроде сказал, скоро вернётся наша сладкая парочка.

Если закрыть глаза, то ману можно внутри себя увидеть. И она действительно разноцветная. Только синей не так много. Она самая расхожая, если можно так выразиться. К глазам эту силу подтолкнуть, и можно «увидеть» всё что хочешь.

Действительно, Акила создал шарик полупрозрачный.

— Вижу, — восхищённо выдохнула я.

Шар висел над кроватью, у каменного свода нашего уголка. Напоминал почему-то ночник.

— Зайди в него.

— Как?

Я постаралась войти своим сознанием. Для этого никакой фантазии не хватало. Я себя толкала, кидала внутрь шара.

— Теона! — строго рявкнул Акила.

Я подтёрла пальцем струйку крови, что текла из носа.

— «Я научусь», — не произнося слова вслух, сказала я.

— «Уже научилась», — прозвучал голос Акилы прямо в моей голове.

Задыхаясь от восторга, я смотрела, как улыбается волк.

— «Значит, Идеальная защита не за горами. Тебе всё поддастся, юная Альфа».

А в голос произнёс:

— Получай награду, принцесса. На пять часов.

Он аккуратно уложил меня на шкуры. Ладонью широкой гладил плечи и грудь под чёрной тканью. Наклонился к шее. Я с удовольствием подставила себя для его поцелуев.

* * *

— Откуда же ты такая взялась, — раздосадованно напевал рядом Акила. Его тревогу и даже страх я ощутила кожей.

Очнулась.

Род меня аккуратно под мышки взял и усадил на Василису. Сверху укрыл самой мягкой шкурой. Да так, что пришпилил к мохнатой спине. А я спросонок понять ничего не могла. Во-первых, бабуля вернулась, наверняка с Лёшкой. Во-вторых, что страшное происходило вокруг. Я глаза протёрла кулаками, стараясь понять, что не так.

— Держись, любовь моя, — рычал волк, на меня не смотрел.

В предрассветной дымке горели огнём его синие глаза и сине-зелёные крылья на спине. Хвост серый имелся, гребень дыбом стоял. Больше не было у Акили седины. Серый волк, тёмно-русый мужчина. Его бородатое лицо медленно корёжилось, превращаясь в бородатую волчью морду. И забавно, остались при обороте косички, что я заплетала у вытянутых, острых ушей, которые настороженно встали на макушке.

— Какая! Кто же тебя такому научил, — негодовал Род, рыча и огрызаясь в туман, что окутал округу после дождя. — Так подкрадываться умел только Пасечник.

После этих слов Альфа ударил яркой молнией в туманную перспективу, она, как облака над горизонтом, нависла над верхушками деревьев. И молния наткнулась на какое-то препятствие. Зашипела, как угли, политые водой, померкла.

Марианна и Кристинка ощерились, рычали во все стороны разом. Нас, похоже, окружили.