Не желая отставать, Гуров решил максимально ускориться, но забыл о том, что ускорение не освобождает от обязанности смотреть под ноги, и, на всем скаку обо что-то споткнувшись, растянулся во весь рост на тротуаре.

Эта небольшая заминка спасла ему жизнь.

Он, естественно, мог знать, что в последний в ряду припаркованных машин автомобиль Юсуф заложил динамитную шашку.

Проклиная все на свете, Лев поднялся, намереваясь продолжать погоню, и в этот момент прогремел взрыв.

Взрывной волной его вновь отбросило на тротуар, а сверху дождем посыпались искореженные куски железа.

От взрыва пострадала не только крайняя машина, но и несколько соседних, горел бензин, выла сигнализация, и масштабное действо, нежданно-негаданно разыгравшееся посреди ночи в одном из самых тихих спальных районов, напоминало финал голливудского боевика.

Но бравому полковнику все это уже было безразлично. В полном бесчувствии он лежал на тротуаре, и отблески пламени, отражавшиеся в темных стеклах, не навевали ему романтических воспоминаний о зарнице и песнях у костра…

— …ну все, покатили. Давай-давай! Вот так. Осторожнее!

Первым ощущением, которое испытал Гуров, придя в себя, было ощущение движения. Открыв глаза, он увидел над собой озабоченное лицо молодого парня в светло-голубом халате и такого же цвета шапочке и понял, что лежит на высоких носилках и эти носилки «едут» к стоящей неподалеку машине «Скорой помощи».

— О! А вот и наш пациент очнулся, — радостно улыбнулся парень. — С возвращением вас. Как самочувствие?

Самочувствие у полковника, как ни странно, было вполне адекватным. Побаливали ушибы, полученные при падении, саднили царапины на лице, оставленные острыми краями плясавшего после взрыва в воздухе искореженного железа. Но ничего несовместимого с жизнью он не ощущал и даже не очень понимал, зачем его положили на каталку, когда он прекрасно смог бы дойти до своей машины и сам.

— Послушай, парень, — обратился он к улыбчивому медбрату. — Это вы меня куда? Это вы меня в больницу, что ли, везете? Мне не надо в больницу. Я в порядке. И самочувствие у меня хорошее, и все прочее в полном ажуре. Мне не в больницу, мне… Мне ублюдка одного надо… Черт!

Вспомнив про Юсуфа, Гуров сразу помрачнел и чуть не выругался с досады. Поняв, что его вычислили, негодяй наверняка ляжет на дно. Скроется так, что никакими радарами не уловишь.

— Не волнуйтесь, больной, — заботливо посоветовал медбрат. — И постарайтесь не разговаривать много. Вам сейчас нужен полный покой.

— Да не нужен мне покой! — Гуров дернулся, порываясь встать с носилок. — Мне на работу нужно.

Но резкое движение вызвало острую боль, наглядно показав, что в словах медбрата есть доля правды.

Он снова упал на носилки и уже без возражений позволил погрузить себя в «Скорую».

В больнице его продержали до вечера следующего дня.

В восемь утра позвонил Орлов, к девяти прибыла взволнованная Мария. Накануне вечером, устав после спектакля, она уснула, так и не дождавшись мужа с работы, а не обнаружив его и утром, не на шутку забеспокоилась.

Несмотря на все протесты медбрата, Гуров потребовал, чтобы ему оставили телефон, поэтому на звонок супруги ответил сам.

— Да так, ничего особенного, — небрежно сказал он в трубку, всеми силами стараясь показать, что все происшедшее — пустяк и беспокоиться здесь совершенно не о чем. — Как говорится, споткнулся, упал, очнулся — гипс. Синяк и пара царапин. Но ты же знаешь этих врачей. Они по каждому пустяку готовы…

— Оставь свои дурацкие шутки, Лева! — чуть не плача, произнесла жена. — Ты в больнице, а я даже ничего не знаю. Как можно так поступать? Не позвонил, не сказал…

— Да о чем тут говорить? Тут и говорить не о чем. Часик-другой поваляюсь, чтоб у них на душе спокойно было, что они сделали все, что могли, и сразу домой. Точнее, уже, кажется, на работу, — поправился Гуров, взглянув на часы.

— Какая работа, Лева? Что за глупости? Даже не думай об этом! В таком состоянии нужно…

— Да нормальное у меня состояние. Что вы все как сговорились? Подумаешь, железякой слегка физиономию расцарапало. Тоже мне, смертельный случай.

— Какой железякой? Что с тобой на самом деле произошло? Не смей скрывать от меня! В какой ты больнице? Я немедленно еду!

Поняв, что порыв супруги не остановить, Гуров сообщил координаты лечебного учреждения и минут через сорок имел удовольствие выслушивать все охи и ахи лично.

Получив в лице Марии мощную поддержку, врачебный персонал настоял на том, чтобы Гуров, готовый ехать домой хоть сейчас, остался в больнице до вечера и прошел хотя бы минимальный курс восстановительной терапии.

Вынужденный целый день провести в бездействии, он снова и снова возвращался в мыслях к упущенному им бандиту и просчитывал в уме возможные и невозможные варианты того, где тот мог бы прятаться.

Ночью, выходя из общаги, он наверняка направлялся не за пирожками в кулинарию. Юсуф не мог не понимать, что рано или поздно его вычислят, следовательно, ему необходимо забраться в такую глушь, где его не сможет найти даже самый пронырливый и дотошный полицейский.

«В Москве опасно, все на виду, — размышлял Лев. — Постовые, видеокамеры. А вот в области, например, с этим попроще. Да и работодатели там лояльнее. Если кто-то соглашается работать за меньшую плату, на соблюдение всех правил в оформлении могут закрыть глаза. Парень, кажется, приехал к нам из какого-то узбекского селения? Наверное, умеет обращаться с животными. Барашки, овечки. Не там ли он научился так лихо резать глотки? Если Юсуф захочет перепрофилироваться из дворников и одновременно уйти с глаз подальше, подмосковная ферма — неплохой вариант. Сейчас все зациклены на «здоровой пище», так что подсобные хозяйства заводят все, кому не лень. А в хозяйствах нужны работники. Вакансий сейчас хватает. Вопрос в том, какую именно из них выберет Юсуф».

Он понимал, что, даже если догадка его верна, искать Юсуфа среди подсобных рабочих бесчисленных личных хозяйств, расположенных в Подмосковье, — все равно что искать иголку в стоге сена. Оформляться официально он теперь вряд ли станет.

Нужен был какой-то ориентир, который помог бы из сотен возможных вариантов выбрать несколько наиболее вероятных.

«В сложных жизненных ситуациях люди часто прибегают к помощи родственников или, по крайней мере, знакомых. Интересно, есть ли у Юсуфа здесь земляки? Учитывая, сколько народу из тех краев приезжает на заработки, навряд ли он был первопроходцем».

Поразмыслив об этом, Гуров решил, что, как только его выпустят из больницы, необходимо будет заняться более подробным изучением семьи Юсуфа, его родственных и дружеских связей.

Но заняться этим сразу же после «освобождения» не получилось. Отпустили его только к вечеру, и продолжить активные действия полковник смог лишь на следующий день.