– Вспомнила. Танцевала пару раз на балу по случаю Дня восшествия на престол короля Фельканира, потом один раз поцеловались на балконе. Что с ним такого?

– Плохо, – серьезно отозвался бог, принимая назад миниатюрку. – Он из лучших моих людей в том регионе, и сейчас работа почти стоит. Все время проводит в твоей церкви и понемногу сходит с ума. Ты знаешь, иногда такое случается.

– Ладно, после праздников схожу туда, сделаю, что смогу, – согласилась принцесса, но, заметив поперечную морщинку на лбу кузена, жалобно вздохнула: – Он нужен тебе срочно?

– Я был бы весьма признателен, дорогая, один раз слуги уже изъяли у него перстень с ядом, не могу ручаться, что подобные порывы не повторятся, а менять его в данный момент нецелесообразно, – прояснил степень сложности ситуации бог.

– О Творец! Хорошо, дорогой, надеюсь, твой человек сейчас в церкви, – сдалась Элия. Не так уж часто кузен просил ее о чем-то.

Принцесса присела в кресло, прикрыла глаза, выпуская часть силы из-под спуда блоков, и нащупала божественную связь с личным местом силы в Тальваларе. Церковь была достаточно популярна, и нити связи установились легко, через них богиня любви выловила нужный образ Грэфа из Преста. Мужчина раскладывал охапки свежих роз у алтаря. Мозги бедолаги представляли собой эмоциональный омлет, такое частенько случалось с жесткими типами, впустившими в свою душу первое чувство. Богиня окружила сознание нечаянной жертвы своей волей, погрузила в дремотные грезы и отдала молчаливый приказ божественной силе. К счастью, Грэф не был сильным магом или таким бесконечно упертым упрямцем, как Нрэн, к тому же сказалась разница в коэффициентах силы. Прошло не более семи минут, и мужчина был избавлен от тяжкого недуга безнадежной любви к ветреной богине. Закончив работу установкой эмоциональной блокады на память, Элия мягко пробудила человека и подтолкнула его к выходу из святилища.

– Все, готово. Позаботься во избежание рецидива о том, чтобы он никогда более не попадался мне на глаза и не видел моего изображения, – дала короткую инструкцию красавица, возвращаясь из мысленного странствия по нитям силы через миры. – Если он настолько ценный работник, учти, в последней партии рабов у Энтиора была коллекция для гарема. Девочка-оборотень оттуда – не полная половинка твоего Грэфа, но весьма близка по тонким структурам к таковой.

– Премного благодарен, милая, я приму к сведению все ценные советы, – умиротворенно вздохнул Тэодер.

Приходя просить за своих людей, он никогда не мог предсказать, чем обернется его заступничество. Элия могла помочь, а могла отказать наотрез, руководствуясь какими-то своими мотивами, не имеющими, впрочем, ничего общего с обычными женскими капризами.

– А теперь-то мы идем на ужин? Я умираю с голоду, – требовательно топнула ножкой богиня, изрядно проголодавшаяся после весьма специфической и уникальной в своем роде работы. Внушать любовь могли многие божества близкого ей профиля, но ликвидировать последствия действия своей силы почти никто не умел.

– Считай, что мы уже за столом, дорогая, – галантно отозвался принц, беря кузину под руку.

Сейчас, исполнив свой долг по отношению к подчиненному, Покровитель мог просто наслаждаться обществом самой красивой и желанной женщины королевства. Но разве кто-то говорил, что она должна быть самой доброй и кроткой в придачу? Совершенства во Вселенной не бывает, а случись такое, вполне вероятно, что искомое оказалось бы невыразимо скучным…

Когда Элия и Тэодер вошли в малую парадную гостиную на втором этаже замка, большая часть родственников была в сборе. Кэлер, Элтон и Кэлберт стояли у большого центрального камина и вели беседу, прихлебывая легкое вино. Первый попеременно бросал тоскливые взгляды на стол, который накрывали слуги, и на напольные часы рядом. В животе принца громко и требовательно урчало. Напрочь игнорируя все кресла, диваны и стулья, Рик и Джей – охристо-голубое и ало-зеленое дополнения к сгущающимся сумеркам – отодвинув тяжелые портьеры и забравшись с ногами на подоконник, болтали.

Ноут, Ментор и Лейм листали за столиком у левого камина какой-то большой альбом. Нрэн, мрачный, коричневый, молчаливый, традиционно маячил в углу, прислонившись к колонне, и напряженно следил за всеми дверями сразу, ожидая явления кузины. Король Лимбер, переминаясь с ноги на ногу, разглядывал часть собственной огромной коллекции кубков с фривольными мотивами, выставленной в серванте. Энтиор и Мелиор, как всегда, чуть-чуть задерживались, доводя совершенную внешность до еще большего совершенства, сдувая какие-то только им видимые микроскопические пылинки, расправляя складки и укладывая волосы по последней, ими же заведенной моде.

– А, дочка, привет, – оживился король при появлении Элии. Шагнув ей навстречу, он сгреб принцессу в объятия и расцеловал.

– Прекрасный вечер, сестра, – нестройным хором приветствовали богиню остальные родственники, жадно скользя по ее фигуре глазами, поскольку им, в отличие от отца, столь бесцеремонно трогать ее руками не позволялось.

– Прекрасный вечер, папа, мальчики, – доброжелательно, поскольку видела всех вместе впервые за долгое время, и родственники пока не успели ей вусмерть надоесть, поздоровалась богиня.

– Ну что, парни, пошли есть, – позвал детей и племянников король, направляясь с дочкой к столу.

– Давно пора! – радостно прогудел Кэлер и, бросив беседу, устремился к желанной цели.

– Мы вовремя, – довольно констатировал Мелиор, появляясь в дверях.

– Как всегда, – снисходительно кивнул Энтиор.

На этот раз Лимбер посадил дочь по правую руку от себя во главе стола, место напротив занял по традиции Нрэн, никто и не думал с ним спорить, поскольку перехода в следующую инкарнацию не планировал, зато за стул рядом с богиней разгорелась нешуточная борьба, но быстро кончилась, когда принцесса позвала:

– Лейм, солнышко, не хочешь присесть рядом со мной?

Кузен с энтузиазмом подтвердил, что хочет, и занял желанное место. Все остальные маневры по переделке мест прошли уже в более мирной атмосфере. Семейный ужин, первая совместная трапеза праздничного периода Новогодья, начался.

Пока королевская семейка не утолила первый голод, разговоры шли достаточно вяло, самым громким звуком оказался стук серебряных приборов, зато взгляды, встречающие каждую очередную перемену блюд, были полны энтузиазма, но вскоре мало-помалу за столом завязалась беседа.

Первым, как всегда, не выдержал Рик и, запив очередную порцию рыбного заливного белым лиенским «Нежная гроздь», полюбопытствовал, гордясь своей осведомленностью:

– Элия, как поживает твоя новая покупка?

– Какая покупка? – поинтересовался Лимбер и насторожился настолько, что даже перестал жевать. После вчерашних сюрпризов он все еще пребывал в несколько взвинченном состоянии. Все остальные, глядя на главу семейства, тоже немного задергались.

– Раб для обучения воинскому искусству, – снова вылез довольный рыжий. – Жертак уже выдохся и отчалил в свободное плавание.