Любопытство взяло верх. И я была рада, что у меня появился повод отвлечься от раздражения на мисс Стокер.

Спустя не более чем тридцать минут я, убедившись, что во время моего путешествия по городу за мной никто не следил, уже спускалась на уличном лифте на самый нижний уровень Нортумберленд-авеню. Комиссар полиции и его коллеги заходили в свои кабинеты через дом № 4 по улице Лоуэр-Уайтхолл-стрит, однако для жителей города был задний вход, с улицы Большой Скотланд-Ярд. Именно благодаря этому полицейский штаб получил это хорошо известное всем прозвание.

Несмотря на жалобы моего дяди по поводу качества работы столичной полиции и некомпетентности отдела уголовного розыска, люди, которых я встретила внутри, были весьма квалифицированными и помогли мне найти мистера Экхерта. Я уверена, что стимулом для этой помощи послужила моя фамилия.

Спустя некоторое время меня сопроводили по извилистой темной лестнице вниз, в помещение, где находились заключенные. Мы проследовали мимо нескольких темных и грязных камер. Здесь стоял запах пота, крови и еще чего-то очень неприятного. Наконец мы добрались до камеры мистера Экхерта.

– Мина! – воскликнул он, увидев меня.

Он поднялся на ноги из темного угла, где до этого лежал на полу. Бросившись в мою сторону, он схватился за решетку обеими руками:

– Слава богу, вы пришли!

Я не показала своего удивления тем, что он использовал краткую форму моего имени, и манерой его разговора. Вместо этого я повернулась к констеблю:

– Спасибо, выход я найду сама.

– Что вы здесь делаете? – поинтересовалась я, обращаясь к мистеру Экхерту. – Снова оказались на месте какого-нибудь преступления?

Я заметила на нем одежду моего отца, украденную из шкафа. Брюки и обувь подходили по размеру, но пальто и рубашка были велики и сильно измяты. Несмотря на то что мой отец казался стройным, у него все-таки имелся немаленький живот. Чего у мистера Экхерта не было, так это перчаток и галстука, которые он либо потерял, либо не счел нужным взять из гардероба моего отца.

– Спасибо, что пришли, – произнес мистер Экхерт.

Он прижался лицом к прутьям решетки, будто умел через них проходить. Его нос и небольшая прядь светлых волос проникли наружу.

– Я не знал, кому мне позвонить и что делать. Спасибо еще раз.

– Так что произошло? – переспросила я.

Несмотря на свои опасения, я чувствовала прилив симпатии к чужеземцу.

Даже будучи грязным, с легкой щетиной, он все же был очень красив. Его нежные голубые глаза наполняли восхищение и благодарность.

Не помню, чтобы в последнее время кто-то был так рад меня видеть.

– Вы можете вытащить меня отсюда? – спросил он. – Я думаю… Мне кажется, что они готовы выпустить меня под залог. Я не понимаю вашей денежной системы, но я отправил вам свой мобильник, мой телефон, в качестве оплаты.

При виде его лица, искаженного нескрываемыми отчаянием и страхом, внутри меня что-то всколыхнулось, и все возможные сомнения тут же испарились.

– Почему вас арестовали?

С глухим стуком он ткнулся лбом в решетку.

– Они застали меня прошлой ночью, когда я пытался попасть в музей. Я хотел проникнуть внутрь, чтобы найти статую Сехмет. Я не знал, что еще можно сделать.

Я подняла бровь:

– Если бы вы не сбежали вчера утром, не поговорив со мной, я смогла бы вам помочь.

Я не стала упоминать, что видела статую вчера вечером, но не в музее.

– Я знаю, я знаю, – воскликнул он, снова ударяясь лбом о прутья. – Это было глупо. Но я не хотел, чтобы вы задавали мне вопросы, я просто хотел…

Он вздохнул.

– Неважно. Мина, вы мне поможете? У меня никого нет, и… я хочу домой. Мне здесь не место.

Он не сводил с меня своих голубых глаз. В его взгляде было что-то, что меня притягивало. В тот момент я поняла, что готова на все ради этого молодого мужчины.

«Мне здесь не место».

Сколько раз я чувствовала подобное?

Я постаралась скрыть свои нежные чувства глубоко внутри и ответила достаточно резко:

– Я помогу вам. Я могу внести залог и освободить вас. Также я смогу помочь, если против вас будут выдвинуты обвинения. Но взамен я требую две вещи.

– Какие? Просите все что угодно, Мина. Все что угодно!

– Вы все мне расскажете и больше не сбежите.

– Сбежать? О да, – усмехнулся он и кивнул на решетку. – Я глупо поступил, когда убежал. Я понял, что если кто-нибудь и может мне помочь, то это племянница Шерлока Холмса, как ни странно, – пробормотал он. – Если вы вытащите меня отсюда, Мина, я обещаю, что вам больше не удастся избавиться от меня.

– Хорошо, – согласилась я, пытаясь унять трепетание бабочек в животе. – Я вернусь, как только обо всем договорюсь.

Я подписывала последний документ для освобождения мистера Экхерта, как вдруг услышала знакомый голос:

– Что привело вас в Скотланд-Ярд, мисс Холмс?

Я сумела удержаться, чтобы моя рука не дрогнула, и решила закончить заверять документы, вместо того чтобы повернуться к инспектору Грейлингу и начать с ним пререкаться. Но служащий за столом ответил за меня.

– Мисс Холмс вносит залог за темную личность, которая сейчас находится внизу в камере.

Скрипнув зубами, я передала ему бумаги, а затем повернулась к Грейлингу:

– Я совершенно уверена, инспектор, что мое присутствие здесь не может представлять никакого интереса для такого занятого человека, как вы. Наверняка вы нужны на месте какого-нибудь преступления, очень далеко отсюда.

Грейлинг проигнорировал мой комментарий.

– Вносит залог за преступника? За что его взяли, Фергус?

Тот просмотрел стопку документов и пояснил:

– Попытка грабежа. Взлом. Проникновение. Прошлой ночью он пытался залезть в музей.

Карие глаза Грейлинга тут же впились в меня:

– Значит, вы предпочитаете общаться с преступниками, мисс Холмс?

– Спасибо, мистер Макгрегор, – кивнула я служащему и выхватила документ, дающий право освободить мистера Экхерта.

– Я сама смогу найти дорогу к констеблю, – я вздернула подбородок и развернулась на каблуках.

Несмотря на скорость, я успела пройти совсем немного вниз по коридору, когда Грейлинг на своих длинных ногах догнал меня.

– Мисс Холмс, я не знаю, во что вы ввязались, но…

– Инспектор Грейлинг, – прервала его я, останавливаясь на пересечении двух коридоров и пытаясь определить, куда идти, – я не имею ни малейшего представления, почему вы так беспокоитесь о том, чем я занимаюсь. Разве вы не должны расследовать убийство мисс Ходжворт, вместо того чтобы посещать балы?