Все они были изображены на рисунках. Первое орудие – длинный скипетр с львиной головой на конце. На рисунке была видна зеленая жемчужина, которая служила животному глазом, а по всей длине жезла спускалась длинная гладкая грива.

Диадема Сехмет оказалась нежной, изящной вещью, по своему виду не имеющей никакого отношения к Египту. Казалось, что она была сделана из тончайших золотых кривых линий и изгибов, но, вглядевшись внимательнее, я поняла, что передо мной снова вариация на тему изображения льва. Голова львицы на передней части диадемы сочеталась с гривой льва, которая изгибалась в тонком, невесомом рисунке, охватывая верхнюю часть головы.

Наруч оказался гладким и плоским металлическим ремешком, охватывающим запястье. Выцветший рисунок покрывали пятна, и рассмотреть его было сложно. Однако, вооружившись лупой и терпением, я смогла увидеть, что застежка на браслете выполнена в виде стилизованного кошачьего глаза. Маленький музыкальный инструмент – систрум – напоминал Анх[27]: он имел крестообразную форму и петлю вместо верхней вертикальной полосы.

Дверь в кабинет открылась, и появилась мисс Адлер в сопровождении Дилана. Он был умыт, побрит и облачен в подходящую английскую одежду, не было только перчаток. Я не стала спрашивать, как мисс Адлер это устроила, – не имело смысла тратить время на такие мелочи. Дилан выглядел как британец, но при этом все еще казался… другим. Его взъерошенные длинные волосы и тонкий синий резиновый браслет, который он носил на руке, его манера стоять и двигаться все равно делали Дилана похожим на иностранца. Мистер Экхерт походил на одетую в детские вещи кошку, которая сейчас, конечно, покорно сидит, но при этом находится совершенно не в своей естественной среде обитания. Он напоминал меня саму на балу у леди Косгроув-Питт: красиво одетую и оказавшуюся в незнакомой обстановке.

Смущенный моим внимательным взглядом Дилан одарил меня кривоватой улыбкой и засунул палец за воротник своей рубашки, застенчиво подергивая галстук.

– Надеюсь, чтение оказалось полезным для дела? – спросила мисс Адлер, переключая мое внимание на другие вопросы.

– Совершенно верно. Мне нужно вам о многом рассказать, так как книга проясняет то, что я узнала прошлой ночью.

Я начала повествовать обо всех событиях, связанных с «Балом Роз» и нашим неожиданным приключением. Огромным усилием мне удалось удержаться и не повысить голос, когда я описывала безрассудные действия мисс Стокер, начиная с того, как она оставила меня наверху длинного и темного подземного лестничного пролета, и до ее смелого обвинения Анх.

– К счастью, мы смогли убежать, отчасти благодаря физическим возможностям мисс Стокер, – закончила я, с трудом сохраняя равнодушный тон.

– Имя лидера – Анх? – переспросила мисс Адлер.

– Да. Определенно символическое имя. Анх означает «жизнь» и является знаковым образом в египтологии.

Я могла бы читать лекцию и дальше, но мисс Стокер здесь не было, а мисс Адлер, естественно, была уже знакома с этим символом.

– Вы не распознали половой принадлежности Анх? – уточнила она.

– Даже при всем моем опыте наблюдений и моих навыках я не смогла сделать четкого вывода. Были моменты, когда она казалась женственной, а иногда я была уверена, что он мужчина. Но самое главное, что нам удалось узнать, – то, что действительно существует общество, связанное с Сехмет. Я не видела и не ощутила никакой опасности для себя или для кого-либо еще, за исключением того момента, когда мисс Стокер обратила на себя внимание и нас попытались задержать.

Я сделала еще один вывод, но не захотела об этом упоминать: Анх, казалось, легко определила связь между мной и мисс Стокер. Но это наверняка случилось потому, что мы стояли рядом друг с другом.

– Поэтому, если я снова попаду в «Общество Сехмет», что я и намереваюсь сделать, я должна буду проникнуть туда тайно.

Я продолжила дословно повторять слова бесполого докладчика.

– Анх выступала за независимость женщин, но она ни разу не сказала о праве голоса.

– Значит, это не просто суфражистская группа, – резюмировала мисс Адлер, – но что-то еще. Что-то, что ставит под угрозу жизнь молодых девушек. Сегодня вечером я отчитаюсь перед ее королевским высочеством.

– Анх говорила о Сехмет, помогающей молодым девушкам. Она сказала: «Я вместе с силой Сехмет сделаю так, чтобы вы получили контроль над своей жизнью таким образом, который женщинам никогда еще не удавался». Сила Сехмет. Эти же слова есть и в книге. И Анх говорила о том, что женщин притесняют и контролируют. В книге есть ссылка на силу богини, воскресающую, чтобы отомстить за слабых и смиренных.

– Я думаю, – произнесла мисс Адлер, поднимая очки, – что у нас накопилось довольно много расследований, которые нужно провести. Мы должны больше узнать об орудиях Сехмет, а также понять, действительно ли ее можно вернуть к жизни.

Неделю назад такой разговор показался бы мне смехотворным. Возвращение богини к жизни? Абсурд. Но молодой человек, который стоял напротив меня, открыл мне глаза на невозможное.

Я повернулась к Дилану:

– Было бы хорошо, если бы вы показали нам, где очнулись и где находилась статуя Сехмет, когда вы ее обнаружили. Ваше путешествие во времени и исчезновение статуи, а может, и все это дело должны быть связаны друг с другом.

Мой новый друг согласился, и мы вышли из кабинета. Мисс Адлер решила остаться:

– Я располагаю множеством ресурсов, которые могли бы нам помочь, – документами, книгами, свитками и другими древностями. Я начну их подбирать.

Несмотря на то что Дилан вернулся более чем на век назад, он, казалось, знал, куда идти. Музей уже закрылся, поэтому в выставочных залах было пусто и тихо, если не считать низкого грохота далеких механизмов и шипения пара. Лампы были погашены, и свет просачивался только сквозь высокие окна.

Когда мы приблизились к трио греко-римских залов, я заметила, как луч заходящего солнца высветил золотой треугольник на груди Остианской Венеры. Мы проследовали через первый зал, мимо изящных статуй муз, Меркурия и козлоногого Сатира.

Когда мы проходили через маленький поперечный неф, приближаясь к длинной узкой египетской галерее, слышался только легкий звук наших шагов. Здесь наряду с другими древностями был выставлен знаменитый Розеттский камень. Сам экспонат находился на круглой подставке, и вокруг него вращалось стеклянное ограждение, чтобы сохранить бесценную древность в целости и сохранности.

– Сейчас… м-м-м… в моем времени… вокруг этого камня размещен стеклянный корпус, – прокомментировал Дилан, когда мы прошли мимо.

Он провел меня через более темный зал, и мы оказались на маленькой лестнице. Эта часть музея оказалась захламленной и пыльной, повсюду были беспорядочно разбросаны какие-то ящики. Предположительно, одна из обязанностей мисс Адлер и заключалась как раз в том, чтобы распаковывать, упорядочивать и каталогизировать содержимое.