Последние слова сказаны, разговор окончен, оба понимали, ноИтания прижималась к нему, как заблудившийся в лесу ребенок, в ее голосепрозвучали закипающие слезы:

– Почему? Почему мы такие разные? Почему разные…настолько? Почему мы все… все в богатстве так несчастны?

Он привлек ее к себе на грудь, поцеловал в темечко, вдохнулзапах волос, тоже золотой, еще детский, сказал невесело:

– Слово «счастье» следует произносить с опаской. Нашасила в том, что куявы ничем не хотят рисковать. Но в этом и наша слабость, иботак рискуем вдвойне. В Куявии дети обожают играть в колдунов, магов,волшебников, даже чародеев… Творят чудеса, добывают несметные клады, заставляютрожь давать зерна с орех, достают со дна моря затонувшие корабли с сокровищами,да еще чтоб на бортах висели дивные и разноцветные чудовища глубин, отгоняютгрозовые тучи к заливу, добывают чудесные вещи… Мы ведь и Придона послалидобывать меч в нашей куявской манере! Не пойти и перебить где-то кого-то, адобыть и принести, тем самым увеличив мощь людей и уменьшив силу темных сил. Еслибы пошел куяв, он бы все сделал иначе…

– Если бы сумел, – возразила она.

Он удержал ее на груди, Итания даже сделала попыткувысвободиться, сказал торопливо:

– Я говорю лишь о разнице! Да, никто бы не сумел добытьмеч Хорса, кроме Придона. Я говорю о том, что, будь Придон куявом, он добыл бымеч… добыл бы!.. как-то иначе. Но он все равно добыл. Жестоко, по-артански.Ведь, Итания, это только наши дети играют в магов! А дети артан играют в войну.Но потом война вырастает…

* * *

В спину пахнуло свежим ветром, Придон оглянулся, их быстродогоняла градовая туча, уже охватившая полнеба. Там вдали как будто поднялсягустой туман, это между небом и землей протянулись водяные струи, да и неструи, а сплошная, если смотреть отсюда, стена холодной воды с крупными градинами.

Меклен захохотал:

– Наша туча, артанская!

– На Куявию все грозы идут с Артании, – ответилАснерд.

Пришпорили коней, впереди густая дубовая роща, земля и весьмир внезапно озарились дивным огнем, это из-за туч на минутку выглянуло солнце,все стало четким, резким, будто над миром полыхал незримый гигантскийсветильник. Но залита огнем только земля, а небо быстро затягивалось тяжелыми,как горы, сизыми тучами.

Кони почти доскакали до изумрудной зелени рощи, как вдругона превратилась в темно-зеленую, почти черную, в спину ударило ветром,закрутились маленькие вихрики, подняли пыль и бросили в лица. Листвазатрепетала, затрещали ветви, пыльное облако вломилось в рощу раньше Придона иМеклена, а следом ударил лютый холодный ливень с крупным, как орех, градом.

Меклен заорал, влетел под деревья, соскочил там и поспешноубежал, утаскивая упирающегося коня под широкий навес из веток. Аснерд подъехалнеспешно, струи воды и град отскакивали от его блестящего тела, как будто он всамом деле вытесан из серого гранита. Град бил по роще с такой силой, чтолистья сыпались, трещали ветки, многие мелкие ломались под ударами холодныхградин и летели на головы. Между деревьями в одном месте был просвет, тамградины сыпались, как из мешка, отпрыгивали от земли, секли траву и стучали осерую кору, выбивая из нее пыль.

Вдали показались скачущие всадники, призрачные в полоседождя. Крок несся впереди, блестящий, как будто закованный в сверкающие латы сголовы до ног, за ним сотня телохранителей, Крок закричал издали:

– Придон!.. Если будешь вот так вырываться вперед, тозачем мы?..

А Верен, его брат, крикнул рассерженно:

– Я сегодня же возвращаюсь в свой отряд!

– И я, – бросил Крок, огромный и всегда молчаливыйгигант, несокрушимый в боях, верный и надежный соратник в любом бою. – Тамбудем при деле.

Они остановились, блестящие, как рыбы, струи красиворазбивались об их обнаженные плечи. Все смотрели с укором. Аснерд крякнул,пустил коня навстречу.

– Вы правы, – сказал он громыхающее. – Выправы. А мы… как ребятня! Увлеклись. А это не дело. Мы ж не сотню ведем, занами идет сорок тысяч!.. Надо вести себя иначе. Все, обещаю при всех, что будудальше воеводой. А Придон будет вести себя как тцар, а не как…

Все разом озарилось чистым светом, туча ушла, ливеньпрекратился, как отрезало. Пыль исчезла, все обрело необычайную резкость ичеткость, Придон видел насечки на лапах ползающих жуков, листья деревьев негладкие, а в подушечках, да к тому же все покрыты белесыми волосками…

– Да, – сказал он запоздало, – да… Это уже ненабег, нам самим приходится напоминать себе. У нас – армия. А мы –полководцы.

* * *

Огромное куявское войско двигалось вдоль реки, высланныевперед конные отряды тут же сожгли мосты, а само войско раскинулось вдольберега привольным станом, больше похожим на богатую ярмарку, чем на грозноевойско. Теперь всюду яркими красками пламенели роскошные шатры, горели костры,везде в изобилии забивали скот и устраивали пиры, благо вина тоже вдоволь,начались песни, пляски, заодно и ссоры, драки, потасовки. Разгорелись первыеспоры, кому где стоять, кому первому поить коней в реке.

Разведчики доносили, что артанское войско неспешно движетсяв их сторону. Все конные, быстрые. Могли бы уже завтра оказаться здесь, нопочему-то не спешат, едут веселые, на ходу бросают топоры во все встречныедеревья, бахвалятся ловкостью, а когда едут по ровному, то подбрасывают ввоздух и ловят, не глядя, за рукояти. Для них это не война, не сражения.Недаром это артане придумали сравнивать кровавое сражение с веселым хмельнымпиром, а кровь с красным вином, что льется без меры, и хозяева так упаиваютгостей, что те засыпают беспробудным сном. Да и сами просыпаются уже в небесныхчертогах, где все те же пиры, набеги, горящие крыши, вопящие женщины, которыхнасилуют прямо на трупах их мужей, – рай!

На берег реки к верхнекуявам прибывали не только отставшие,но также зареченцы, аламасты и долинники. Прибыли даже далекие приморцы,причудливые в своих длинных одеждах, вместо железных доспехов укрытые отмакушки до пят в блестящие кольчуги, из-за чего выглядели причудливой стаейдиковинных рыб. Эти встали особняком, у них тоже немалый обоз, на телегахполевые кузницы, кухни, не станут же, подобно диким артанам, готовить накострах, кони крупные, могучие, неторопливые, способные сдвинуть с места горы,хоть и непригодные для скачки.

Меньше всего ожидали зажиточных среднекуявов, но те явилисьво главе со своим знаменитым князем Долонцем, потомком знатнейшего рода Полота,что ведет род от Яфета и Тараса, могущественнейший властитель обширных земель иугодий. Весь воинский стан куявов с почтением наблюдал прибытие тысячноговойска одинаково одетых и вооруженных воинов, что составляли всего лишь егопередовую свиту, затем показалась украшенная золотом крытая повозка Долонца, аза ним двигалась еще тысяча отборных воинов его свиты, а по бокам скакали нарезвых конях именитые воины, богатыри и знатные люди его несметно богатогокрая.