Ли вскочила с кресла, не в силах оставаться на одном месте, и отправилась на кухню варить кофе. Она хотела отвлечься от навязчивого видения, представляя Сэлли рядом с Эдом. Девушка наполнила чайник и стала ждать, когда закипит вода, задумчиво облокотившись о стойку. Мысли ее витали так далеко, что внезапный стук в дверь испугал Ли до смерти. Сердце учащенно забилось, когда она узнала знакомый условный сигнал.

— Лиана, — послышался голос Ньюфилда, — открой.

На мгновение возникло детское желание заставить его ждать, притвориться, что она не слышит стука. Но здравый смысл и смутная надежда на ответное чувство Эдварда толкнули ее к двери. Она отодвинула затворы. Перед ней стоял сосед в знакомой парке, держа на поводке Джет и Мэг.

Лиана молча смотрела на него.

— Можно войти? — просто спросил Эд.

Щенок радостно подпрыгивал, приветствуя девушку.

Не говоря ни слова, Ли впустила Ньюфилда. Он передал ей поводки и наклонился, чтобы снять ботинки. Девушка с преувеличенным энтузиазмом возилась с собаками, стараясь скрыть охватившее ее волнение. Поведение Эдварда говорило о том, что он собирается задержаться дольше, чем требовал визит вежливости. Он выпрямился, скинул парку, повесил ее на крючок и отстегнул поводки.

— Я хочу поговорить с тобой, — коротко объяснил Ньюфилд и, дав команду «место», закрыл за собаками дверь на кухню.

— Пойдем лучше в гостиную, — сдержанно пригласила Лиана и повела гостя наверх. Она уютно устроилась в углу дивана, подобрав под себя ноги, и жестом радушной хозяйки указала Эдварду на стул:

— Садись, пожалуйста.

Однако тот предпочел стоять. Низкий потолок комнаты подчеркивал высоту его роста.

— Когда я выгуливал собак, то видел, как от твоего коттеджа отъехала машина.

Девушка вздернула подбородок:

— Да, так и было.

— Кто приезжал?

Она одарила его ледяным взглядом:

— Зачем тебе знать? Или ты единственный, кому дозволено принимать гостей?

Глаза Эдварда сердито сверкнули:

— Я не приглашал Сэлли.

— И я не звала Роджера.

— Так я и предполагал. У меня возникла мысль, что «мерседес» в духе твоего бывшего жениха. — Он вдруг подозрительно сощурил глаза. — Или отставка не принята?

— То же самое я могу спросить о Сэлли! — Лиана сразу поняла свою оплошность и поспешила сменить тему. — Как Эмилия?

— Она успокаивается. Боюсь, что любая мелочь может вывести ее из равновесия. Я позвал на помощь миссис Брайен, чтобы заставить дочку уснуть. — Во взгляде Эда появился упрек. — Она не понимает, почему ты ушла.

Ли побледнела, почувствовав острое раскаяние.

— Мне казалось, Эми не будет скучать, ведь рядом ее мать.

Ньюфилд испытующе взглянул на нее из-под темных бровей:

— Ты уверена? Или ты покинула нас, обидевшись по вполне понятной причине — моя бывшая жена повела себя довольно грубо по отношению к тебе?

— Прошу тебя, сядь, — раздраженно попросила Лиана. — Мне трудно разговаривать, ты буквально подавляешь меня.

Эд примостился на край дивана, полуобернувшись к девушке.

— Разве Сэлли не помогала тебе укладывать дочь спать? — не удержалась от вопроса Лиана.

— Нет. Она разозлилась. Эми постоянно спрашивала о тебе. Бедная девочка в таком состоянии, что я поспешил сюда, но, увидев машину, понял, что мне не повезло.

— Я бы обязательно пришла, если бы знала, что нужна Эмилии.

Эдвард пожал плечами.

— Мне не хотелось выглядеть навязчивым. Поэтому я вернулся и сказал дочке, что у тебя гости, и ты навестишь ее утром. — Их глаза встретились. — Я страшно боялся не застать тебя дома или застать не одну.

Последовало неловкое молчание, мучительное для обоих. Первой не выдержала Лиана.

— Да, я собиралась уехать сегодня с Роджером в Хэмстед, в свою квартиру, — поспешно пояснила она. — Но не могла не попрощаться с Эмилией. Обещаю, приду утром.

— А после, если я правильно понял, ты возвращаешься к Роджеру. — Его голос не выражал никаких эмоций.

— Да.

Эд помрачнел.

— Понимаю.

— Я намереваюсь только работать с ним, ничего более.

— Насколько я помню, ты собиралась поступить в мою фирму.

— Сегодня я поняла, что такой шаг не вполне разумен.

Черные брови Эдварда сошлись на переносице.

— Но почему, черт возьми?

Лиана решила сжечь все мосты.

— По известным нам обоим причинам мы столкнулись в одном месте, что явилось неожиданностью для обоих. Затем заболела Эмилия, мы сблизились еще сильнее. Но для меня совершенно очевидно, что ты по-прежнему влюблен, или, по крайней мере, неравнодушен к Сэлли. Я ничего не могу изменить. Не думай, что я виню тебя. В жизни твоя жена еще красивее, чем на экране. И я отступаю, пока у меня еще есть силы. Однако я не бросаю Эми. Обещаю, что, когда вернутся родители, я буду регулярно навешать ее. Я постараюсь объяснить девочке...

— Прекрасно! Может, тогда ты и мне кое-что объяснишь. — Эдвард порывисто схватил девушку за руки и крепко сжал, их. — Потому что, клянусь тебе, я ничего не понимаю. А что касается моего влечения к Сэлли, ты серьезно заблуждаешься.

— Ерунда! Я наблюдала за вами, — запальчиво наступала Лиана, — и не заметила, чтобы ты сильно сопротивлялся, когда она целовала тебя. Отпусти же меня, мне больно!

Эд разжал руки.

— Ну, хорошо, — сказал он, раздумывая. — И что конкретно ты видела?

— Ну... как ты реагировал на ее порыв. — Ли опустила глаза. — Когда-то ты сказал мне, что Сэлли — единственная женщина, которую ты любил. И я думаю, твое чувство не прошло.

Ньюфилд долго молчал, глядя на девушку такими глазами, что, в конце концов, ей стало не по себе. Она беспокойно заерзала, потом затихла, загипнотизированная его взглядом.

Наконец Эд заговорил. Голос был тихим, но в нем ощущалось скрытое напряжение.

— Скажи, как мне поступить? Я непременно должен доказать тебе, что ты ошибаешься.

Он стремительно подошел к Лиане и заключил ее в объятия. Его сильные руки обвили ее, как два стальных обруча. Инстинктивно девушка пыталась вырваться, но Эдвард крепче прижал ее к груди, так что она чуть не задохнулась. Он закрыл ее рот поцелуем, решительно отклоняя любые протесты. С одной стороны, откровенный мужской натиск парализовал ее волю, а с другой — взволновал чувственность.

Эдвард взял Ли на руки и, не обращая внимания на сопротивление, с удивительной легкостью понес к двери. Что для него значили сто двадцать фунтов веса, если он мог прошагать шестьдесят миль с двумя сотнями фунтов экипировки на спине!