Их провели вниз по винтовой лестнице, освещенной дрожащим светом. Вниз, вниз, вниз. Они спускались в помещение, похожее на пещеру. Под сводчатым каменным потолком перед сценой рядами стояли ярко освещенные столики. Не успели они усесться, как на столе, словно по волшебству, появились напитки.

Кора сделала глоток красной жидкости и усмехнулась:

– Сангрия. Разве она не вызывает отвращения у всех виноделов?

Рафаэль улыбнулся в ответ, подняв бокал.

– Все зависит от того, что в ней за вино. По правде сказать, это я поставляю сюда вино. Здесь его разбавляют соком, смешивая с мякотью апельсина и лайма, охлаждают, что делает напиток более приемлемым.

– За вино «Мартинес». – Кора чокнулась с ним. – И за успешное осуществление вашего плана. Я надеюсь, все получится.

– Я тоже.

– Почему это для вас так важно?

Слова вырвались сами собой. На миг показалось, что Рафаэль готов рассказать правду. Но со сцены донеслись звуки музыки, и он с облегчением откинулся на спинку стула.

– Кора, я же объяснял. Это бизнес.

Глядя в его бесстрастное лицо, она почувствовала острый приступ разочарования.

Кора, остынь. Тебя это не касается.

Все равно хотелось знать. Не из пустого любопытства, а потому, что она чувствовала его боль и хотела помочь. Точно так же, как всякий раз, входя в приют для собак, она чувствовала страдания, которые пришлось перенести этим животным.

Приди в себя.

Неужели она в самом деле сравнивала Рафаэля с бездомной собакой? Он не нуждается в ее помощи. Ему вообще ничего от нее не нужно. Пора переключиться на сцену.

Что оказалось совсем несложно. Весь следующий час музыка и танец не отпускали ни на секунду. Две танцовщицы в обтягивающих платьях в горох, расходившихся от колен шлейфом пышных оборок, заворожили ее. Высокие каблуки временами отбивали ритм, словно вторя словам песни. Танцовщицы, певец и гитарист были связаны одной невидимой нитью. У Коры захватило дух. Пальцы гитариста летали над струнами все быстрее, воздух дрожал от звуков песни, движения танцовщиц становились стремительнее. И все это сливалось в одно неудержимое крещендо страсти.

К своему удивлению, Кора обнаружила, что ее ноги отбивают ритм, и она вместе со всеми кричит «Оле!». Чувства обострились, сердце стучало. А когда в воздухе раздались финальные ноты, ее существо наполнилось неистовым головокружительным ощущением полной свободы. Потом все замерло, наступила звенящая, почти потусторонняя тишина. И зал взорвался аплодисментами.

– У меня нет слов. – Вокруг воцарилась расслабленная атмосфера отдыха, радостного шепота голосов и звона бокалов. – Я бы никогда не поверила, что смогу так увлечься. Это так не по-английски, невозможно для леди. Моя мать была бы в ужасе.

– А я вот нет. – Голос Рафаэля ласкал ее без того сверхчувствительную кожу, с одобрением и страстью скользя глазами по ее лицу. – Рад, что мне выпала честь видеть вас такой раскрепощенной.

Опять.

– Я в полном восторге. Сегодня вообще сказочный день. Я развлеклась на славу. – Что-то новое в ее жизни.

– В этом-то и весь смысл.

Внезапно Кора почувствовала, что в помещении очень жарко, а соблазн прикоснуться к нему заставил отодвинуть стул назад.

– Извините, я на минутку. Сейчас вернусь.

Он смотрел, как она возвращается к столу. Она так дьявольски хороша, что даже серое платье больше не могло сделать ее незаметной. Она немного загорела на испанском солнце, голубые глаза блестели, двигается неуверенно, так что теряется в присутствии родных, будто Дервенты высасывают из нее всю смелость. И увлеклась фламенко. Значит, в леди Коре Дервент дремала любовь к развлечениям.

– Какие у вас пожелания?

– Я знаю, что это несколько избито, но мне, правда, очень хочется попробовать настоящую паэлью.

– Ничего не имею против.

– Хочу вас поблагодарить за сегодняшний день в приюте для бездомных собак.

– Вы уже благодарили. В этом нет нужды. Я рад, если смог помочь.

Это посещение открыло ему глаза во многих отношениях. Рафаэля восхитила Салли Энн, маленькая шотландская динамо-машина, которая, как и Кора, страстно обожала животных. Да и сама Кора преобразилась буквально на глазах, едва начав действовать. Разобрала административные бумаги, предложила новую, вполне работоспособную стратегию привлечения внимания общественности, обновила информацию в социальных сетях. А потом они осматривали вольеры. Даже сейчас при мысли о приютских собаках Рафаэля охватывали сочувствие и гнев.

– Это лишь капля в море. Но, по крайней мере, у этих собак есть надежда.

Кора заходила в каждый вольер, для Рафаэля это стало откровением. Казалось, она обладает сверхъестественным чутьем, позволявшим понимать собак, не бояться их и любить каждую. Он испытал искренний шок, увидев состояние некоторых животных, но еще больше его потрясла статистика. Он сделал несколько телефонных звонков, перевел на счет приюта деньги и отчаянно постарался не замечать взгляд собаки по имени Дотти. Огромный метис испанского мастифа с овчаркой, Дотти предпочла его Коре. Ее выразительные карие глаза с молчаливой тоской следили за всеми его передвижениями.

– Не могу выбросить из головы Дотти, – признался Рафаэль. – Они все заслуживают внимания, но почему-то именно Дотти не дает мне покоя. Такая ласковая. Мне стало стыдно, когда я увидел, что после всех страданий, выпавших на ее долю, она до сих пор способна относиться к людям по-доброму и любить их.

– Собаки по своей природе готовы многое прощать нам. За это я их люблю. А Дотти просто молодчина. Я думаю, она чувствует, что неправильно мстить всем людям из-за одного человека.

– А как насчет того, чтобы отомстить тому самому человеку? Мне бы очень хотелось встретиться с ним один на один. – Когда Рафаэль думал о том, как страдала никому не нужная, брошенная Дотти, у него закипала кровь.

– Не знаю, как можно сделать то, что сделал ее хозяин, но мне бы хотелось не мести, а справедливости. Показать, что он сделал, заставить понять это и испытать искренние угрызения совести.

– С подобными людьми это невозможно. Иногда единственный способ добиться справедливости – отомстить.

– Не хочу в это верить. Каждый человек способен измениться, разве нет? В любом случае, может быть, стоит подумать о том, чтобы взять Дотти себе. Я видела, как вы ей понравились.

Рафаэль представил, как эта большая палевая собака скребет его лапой по ноге и смотрит умоляющим взглядом, прежде чем лечь на спину и подставить пузо для почесывания.

Ради бога, Мартинес. Все, что ей нужно, – человеческая ласка, и необязательно твоя.

– Это неправильно по отношению к ней. Мой образ жизни не позволяет держать собаку. Я слишком много езжу, слишком занят, никогда не держал собак и не собираюсь.