– А что это за криминальный эпизод? Вы в курсе, Светлана?

– Из-за чего была сделана запись?

– Да, я именно об этом. Я так понял, что погиб кто-то из знакомых этого… Мухамадина Ахмедова?

– Всех деталей произошедшего я пока и сама не знаю, – задумчиво сказала Анохина. – На прошлой неделе была какая-то разборка между молодежными группировками. В сводке об этом что-то проскользнуло…

– Да, припоминаю… что-то там было о стычке молодежных группировок.

– Но о погибшем или погибших не было ни слова.

– Ну что ж, – сказал Волков. – Уже завтра вы с Ковалем сможете поспрашивать ваших местных коллег, что за всем этим кроется. А я, соответственно, поинтересуюсь у своих товарищей из местного отдела Конторы.

Позади остался Армавир. Они миновали примерно две трети маршрута, когда Фомин свернул к мотелю, соседствующему с автозаправкой.

– Перекур пятнадцать минут, – объявил Коваль, потирая помятое после сна лицо. – Желающие могут сходить в туалет.

Волков выбрался из автомобиля. Наведался в туалетную комнату, помыл руки, ополоснул лицо, вытерся бумажным полотенцем. В дороге он по обыкновению ничего не ел, да и до поездки перекусил довольно легко. Прикупив бутылку холодной негазированной воды и плитку шоколада с орехами, выбрался из маленького придорожного кафе на площадку, где возле «Соболя» прохаживался с озабоченным видом дядя Саша.

– Что, Игнатьич, что-то не в порядке?

– Да коробка мне не нравится… Пока вот так не проедешься по городу и по трассе, и не поймешь, что не так.

– Доедем до места?

– Конечно. – Фомин постучал носком туфли по переднему левому колесу. – Тьфу-тьфу… Тут до Майкопа уже близко. А там и до Краснореченска рукой подать.

Неподалеку от них остановился Коваль, вышедший только что из придорожного кафе. Причем он на ходу разговаривал с кем-то по сотовому телефону, так что водитель и Волков могли слышать подаваемые им реплики.

Закончив разговор, он подошел к «Соболю». К ним присоединилась и вышедшая последней из кафе Анохина. Волков протянул ей шоколадную плитку.

– Угощайтесь, – сказал он. – Нам еще часа полтора ехать…

Заметно стемнело, лишь на западе, там, куда они направлялись, видна еще дотлевающая по краю полоска вечерней зари. Где-то в придорожных кустах звонко стрекотали цикады. Дядь Саша сел в кресло. Анохина тоже уже хотела пройти в салон, как вдруг заговорил Коваль:

– Можно особо и не торопиться теперь, – сказал он. – Нет нужды гнать…

– Это почему же? – спросила Светлана. – Вижу, у вас есть новости… Звонили кому-то? Просветите и нас.

– Я тут звонил в Краснореченск… у меня там знакомый, он начальник районной ДПС. – Сказав это, Коваль ухмыльнулся. – Информация из первых рук… надежней не бывает.

– И что он сообщил, этот ваш информированный знакомый?

– Вот та машина, что, типа, была «заминирована»… – Коваль закурил, затем продолжил тем же самодовольным тоном: – Та тачка, в салоне которой на заднем сиденье сварочный баллон лежал… из-за которой взрывотехников вызвали… Ну так ее местный лох оставил.

– Местный житель?

– Он вроде как собирался вечером на дачу отвезти этот баллон и еще какие-то провода. Ну а граждане, увидев во дворе… это в жилом микрорайоне, машину с баллоном и проводкой на заднем сиденье, сразу встревожились… ну, и позвонили в дежурную часть.

– Ошибка, значит? Не было никакой «заминированной машины»?

– Вот именно, девочка, – вновь ухмыльнулся Коваль. – А нас из-за этой хрени погнали, как пожарную команду по вызову!

Он бросил окурок под ноги, растоптал его каблуком.

– Завтра поедем обратно…

Все забрались в салон. Алексей спокойным тоном поинтересовался:

– Это ваше мнение, Геннадий Михайлович?

– Чего? – Коваль обернулся к нему. – Ты о чем?

– Что нас отзовут обратно. Это начальство так сказало или же это ваше личное предположение?

Фомин, не участвовавший в этом разговоре, тоже обернулся. По-видимому, и его интересовало, каков будет ответ на прозвучавший только что вопрос. Коваль, процедив что-то под нос, привстал с кресла и хлопнул водителя по плечу.

– Трогай, Игнатьич, нечего лясы точить!..

Из Майкопа ехали по краснодарской трассе; и вот уже через полчаса показались огни окраинных кварталов – Краснореченск.

– Славно я вздремнула, – Анохина сладко потянулась. – Спасибо, Алексей… и извините, если я доставила вам неудобства.

– Да нет, ничего. Я даже рад, что вам удалось немного отдохнуть.

– Вот приедем в пансионат… – она протянула ему пачку ментоловых лепешек. – Угощайтесь… Вот приедем на место… приму душ, вытяну ножки… надеюсь, там приличные кровати… И спать, спать…

Миновали щит на обочине с надписью «КРАСНОРЕЧЕНСК». Им предстояло свернуть в центр и пересечь весь город: пансионат, в котором им назначено остановиться, находится на другой окраине, у притока реки, давшей название этому населенному пункту.

«Соболь» еще только подъезжал к развилке, на которой следовало повернуть, как вдруг впереди возник затор. Фомин, подчиняясь команде сотрудника ДПС, прижался к обочине шоссе.

– Что это там такое? – Коваль, подавшись чуть вперед, тоже стал смотреть в лобовое стекло. – Похоже, авария?

– Там дальше… на развилке машина стоит, – хрипловатым голосом сказал Фомин. – С открытыми дверками… Рядом транспорт полиции… Тут что-то серьезное случилось.

– Вижу, – сердито сказал Коваль. – Не слепой…

– Ну? Что там? – почему-то полушепотом спросила Анохина. – Что стряслось, Алексей?

– Пока не знаю… – ответил Волков. – Какое-то ЧП… Полиция не пропускает транспорт дальше по шоссе.

Откуда-то спереди, от центра, донесся звук сирены. Затем, в сполохах маячков, к развилке подкатил еще один полицейский автомобиль.

– Анохина, давай-ка на выход! – сказал Коваль вдруг прорезавшимся у него начальственным баском. – Пойдем глянем, что там за дела такие!

– Я пойду вместо нее.

Волков поднялся из кресла и выбрался через боковую дверь наружу.

– Вот что… – недовольно сказал присоединившийся к нему рыжий. – Ты своей «ксивой» тут не свети, понял? Я сам все выясню!

К ним, от стоящей у обочины полицейской машины, подошли двое сотрудников ДПС – оба в бронежилетах, у одного «АКСУ» на ремне.

– Кто такие? – строго спросил один из них. – Почему вышли из машины?!

– Предъявите ваши документы! – скомандовал другой.

– Спокойно… свои!

Коваль достал из борсетки служебное удостоверение. Показал одному из патрульных в развернутом виде. Тот, подсветив фонариком, прочел фамилию, звание и должность. Выключил фонарь и вежливо козырнул.