на ипподроме будет не скучно. Это конноспортивный клуб, здесь и учат ездить верхом, и скачки устраивают. Очень известное место не только в Питере, но и по всей России.

Мы немного припоздали и пробирались сквозь толпу занять свои места. Настя с Данилом поставили деньги на скакунов, мы с Романом воздержались. Жокеи уже вывели грациозных скакунов и красивым рядом поставили перед зрителями.

— Хороши, не правда ли? — Роман почти кричал мне в ухо.

— Они великолепны.

Мне вдруг стало тревожно. Я огляделась вокруг веселящейся толпы, и мой взгляд упал на высокую статную фигуру мужчины. Не может быть… Слишком знакомые очертания…Я не могла не узнать Костю. Это просто какое-то наваждение. Я закрыла глаза и схватилась руками о поручни, испугавшись вдруг ставшего ватным своего тела.

— Простите, Роман, я на минутку.

Роман повернулся ко мне: «Маша вы бледная? Вам нехорошо? Я вас провожу».

— Не надо. Это, наверное, клаустрофобия. Я боюсь, когда вокруг меня мало пространства. Я чуть подышу свежим воздухом и подойду.

— Маш, — начал Роман, но я жестом его прервала и рванула к выходу.

Подальше от призраков прошлой жизни. Я так старательно проделала большой путь физически и морально. Я удалялась подальше от своих душевных мук, чтобы не возвращаться в рвущую мою душу на части напоминание о любви к Константину.

Глава 12

Я вылетела из входа ипподрома и быстрым шагом направилась подальше от этого суетливого места, напоминающего мне о человеке, которого я так хочу забыть.

— Маша…, - его глубокий звучный голос.

Я так долго ждала этого. Мечтала и просила, чтоб меня услышали и уже перестала надеяться, но он сейчас за моей спиной… Я остановилась и замерла на месте. Там, на ипподроме, мне не показалось. Я узнаю из тысячи силуэт любимого человека.

Я повернулась.

— Маша, не уходи.

Он стоял в десяти метрах от меня, такой же родной и любимый. Протяни только руку. Я чуть отшатнулась от воспоминания. Как я протягивала руки и слышала только оскорбления. Как можно за тысячи километров свести меня с ним в огромном городе? Судьба просто смеется надо мной! Только бы не показать свою слабость и расплакаться прямо здесь. Костя сгреб меня в свои крепкие объятия и уперся лицом в шею.

— Маша, — прошептал Костя, — ты просто моё наваждение. Я не могу жить без тебя.

Мы встретились губами. Два одиноких и любящих сердца. И я тонула, опять тонула в водовороте своих чувств — смеси страха, любви и страсти. Он здесь. И большего не надо.

— Моя машина здесь недалеко. Пойдем поговорим.

Я только качнула головой в ответ. Моё тело мало слушалось меня. Голос разума ещё возмущался моим глупым поведением.

Глупая Маша растаяла сразу при первом его поцелуе.

Божественном поцелуе…

— Куда мы едим? — спросила я, наконец, хриплым, незнакомым мне голосом.

Костя пожал плечами.

— Я толком не знаю города. Хотелось подальше от людей.

За окном мелькал городской пейзаж, стройные ряды высоток и магазинов. На горизонте появилась макушки деревьев городского парка, и Костя, прибавив скорость, направился к нему. Припарковавшись возле большого раскидистого парка, Костя развернулся ко мне.

— Маш, — Константин взял мои руки, — я не могу без тебя.

— Я говорила тебе когда-то то же самое: что я не могу без тебя, что мне никто не нужен, кроме тебя. Ты же меня не услышал.

— Зачем ты сюда сбежала? Я бы перебесился, и всё вернулось на круги своя.

— Хотела забыть тебя. Видно, дальше надо было бежать.

— Я теперь понимаю, что это судьба. И мы бы всё равно пересеклись.

Меня бил озноб, и ледяные руки не согревались в его горячих ладонях.

— Маша, девочка моя, я так соскучился за тобой.

Тёплая улыбка тронула его губы. Я провела своей холодной рукой по его губам. Его ладони на моей шее. Сильные руки, стягивающие свитер и рубашку под ним. Я не сплю. Я украдкой ущипнула себя. Нет, моя любовь наяву.

— Пошли на заднее сидение, — прошептал мне Костя. Мои руки тут же скользнули по накаченному и гладкому торсу. Я торопливо расстегивала ремень его брюк. Вещи полетели в разные стороны. Кровь гнала по венам разгоряченную страсть и закинув голову, я медленно раскачивалась верхом на Константине, крепко, до боли держащего мои ягодицы.

— О… Маша, девочка моя, как хорошо.

Я прибавила темп. Хорошо может быть только со мной. Я склонилась и жадно впилась в его губы, за которыми скучала всё это время. Его язык то проходился по ряду зубов, то сплетался с моим. Костя рванул навстречу, стреляя свои оргазмом в меня, и мой мир тут же вздрогнув, растворился в нашем наслаждении. Я упала на его грудь, накрывая нас обоих раскинувшимися во все стороны волосами.

Я лежала на его груди и слушала, как бьется его сердце. Почему всё время хотелось плакать? От счастья?

Мой телефон на виброзвонке требовательно звал свою хозяйку.

— Тебя ищут.

— Ну и что. Я сейчас никого не хочу слышать. Ты как здесь оказался?

— Мои лошади участвуют в скачках.

— И ты всё там бросил?

— Не совсем. Там Максим. Он толковый парень, если что, разберется. У меня есть дела поважнее.

— Да уж, — я улыбнулась.

— Машина, конечно, большая, но на кровати удобнее, что скажешь?

— Мне всё равно.

Костя потянулся к телефону.

— Добрый день, мне нужен двухместный номер. Да, прямо сейчас. С балконом и хорошим видом. Два человека, — Костя посмотрел на меня и показал жестом одеваться.

Я уже застегивала череду пуговиц на рубашке, параллельно ищя нижнюю часть моего туалета, старательно закинутого Костей.

— Я снял номер для нас двоих. Я буду здесь ещё два дня. Ты не против?

Я против? Да, я жила эти полгода тобой!

Мы пообедали в местном ресторанчике недалеко от гостиницы, где сняли номер на двоих. Я между строк написала Насте и Роману, что со мной всё хорошо и им не стоит волноваться. Мой побег посреди мероприятия нужно было объяснить, но не сейчас. Сейчас я любуюсь Питерским солнцем, держу руку Кости и купаюсь в своём счастье. Белые простыни большой кровати, пушистый плед и разбросанные вещи по всему номеру. Костя накинулся на меня с порога. Жадно и без особых прелюдий взял на большом пушистом ковре номера. Его своеобразная жадность распаляли меня ещё больше.

Люблю… Больше, чем себя. Больше жизни.

Я была рада тому, что большое чувство накрыло меня с головой, но тревожный страх так и дергал внутри тонкие ниточки моей души. Костя, обняв меня, мирно дремал. Было у