задала вопрос своему животику, — ничего хорошего нас не ждет.

Вдохнув поглубже, я сделала вызов через видеозвонок, сердце гулко билось, и я отчётливо слышала каждый его удар.

— Мамуль, привет! — Я весело помахала маме рукой.

— Привет, Манечка. Как дела?

— Мам…, у меня к тебе серьёзный разговор.

По маминому лицу я увидела, как она напряглась.

— Мам, я тебя не посвящала в свою личную жизнь. Нечем было хвастаться особо… Не знаю, как ты воспримешь это. Я беременна.

— Беременна? Я знала, что переезд не кончится ничем хорошим для тебя. Кто отец твоего ребенка?

Мама старалась не волноваться, но это у неё плохо получалось.

— Мы расстались. Он даже не знает, что я жду от него детей… Мама, у меня будет двойня.

Воцарилась долгая пауза.

— Это всё или, может, есть ёще хорошие новости? — Наконец сказала ошарашенная мама.

— Не ёрничай. Я знаю, что влипла в историю, но я люблю его и детей его тоже люблю, — я горько вздохнула, — значит, так должно быть. А то, что расстались, так получилось. Поможешь мне?

— Я, конечно, помогу. Ты поговорить не хочешь с отцом твоих детей?

— Мам, он не хочет даже слышать меня. Меня забанили. Я пыталась звонить ему много раз. Сейчас уже не буду. Сколько можно душу рвать.

Слезы, которые я так усердно держала, хлынули из моих глаз.

— Манечка, ну что ты… Не пропадём. Тебе нельзя сейчас расстраиваться. Что будем делать дальше?

Я пожала плечами в ответ.

— Новый год встречать, — ответила я сквозь слезы, — я подарок тебе уже подарила.

— Да, уж. Я приеду к тебе в Питер через две недели.

— Не надо. Я сама приеду через три месяца домой, как пойду в декрет.

— Срок три месяца, и ты только сейчас рассказала мне о своей беременности.

— Прости. С духом собиралась.

— Держи меня только в курсе своего самочувствия. И так, Маня, давай договоримся, что ты всё будешь докладывать мне сиюминутно. Я свои планы подгоню под твою беременность и роды. Ты переезжаешь из Питера назад?

— Да.

Я махнула на прощание. На душе остался горький осадок от разговора.

— Ну что, поговорила, — Настя тихонько зашла в спальню, — я думала, скандал будет грандиозный. Что мама сказала?

— Что скажет мать беременной дочке без мужа? Расстроилась.

— Ладно, хватит грустить. Пошли оливье строгать.

Под бой курантов я загадала заветное желание. Я знаю, что оно не сбудется, но… Настя подарила мне большой коробок, обернутый подарочной бумагой.

— Это и тебе, и твоим мальчикам. Но откроешь после родов. Короче, тут всё, что нужно для грудничков. А это тебе лично от меня — Настя протянула мне коробочку от известного бренда нижнего белья.

— Ты закидала меня подарками. С Новым годом, — я поцеловала Настюху в щёчку и протянула коробочку с духами.

— Маня, ты чудо! Знаешь, как угодить женщине.

Я сделала маленький глоточек шампанского. Думаю, от него ничего плохого не будет. В небо взлетели красочные брызги фейерверков. Мы стояли с Настей на балконе с бокалами шампанского и восхищались огнями, которыми зажёгся Новогодний Питер.

Глава 14

— Мария Андреевна, вы умеете удивлять.

Я сидела в кабинете у начальника, которого только что поставила в известность о своем предстоящем декретном отпуске.

— Так получилась.

— Я рассчитывал на вас. У нас ещё одно отделение открывается через пять месяцев, и я уже согласовал вашу кандидатуру на должность управляющего отделением.

— К сожалению, управляющим в вашем новом отделении будет другой человек. Но у меня к вам предложение.

Чёрные брови Виталия взметнулись вверх.

— Я вас слушаю.

— Что вы скажите, если мы откроем отделение банка в Ростове-на-Дону? Пока я буду в отпуске, я поищу и здание, и персонал. И управляющий отделением у вас уже есть. Я знаю всю работу, причем, как это правильно делается.

— Хорошая идея. Но дело в том, что её еще надо протащить в головном офисе.

— Я понимаю, но мне тоже сначала надо решить задачи поважнее. А потом перейдем к открытию отделения.

— Договорились. Занимайтесь пока декретными делами, более серьезно подойдем к вопросу попозже.

— Личный вопрос. Вы же не выходили замуж?

— Мы живем в двадцать первом веке. Сейчас это не важно и даже модно.

— Я рад за вас. Удачи вам.

— Не надо со мной прощаться, мне ещё работать два месяца.

Я вышла из кабинета начальника и выдохнула.

— Ну что? Все хорошо? — подскочила обеспокоенная Светлана Викторовна, — я уже хотела на помощь спешить.

— Виталий Александрович — душка!

— Да. Что есть, то есть.

Светлана Викторовна сходу определила, что я беременна. Что поделаешь. Женщина с большим жизненным опытом. Я поправила широкий свитер. Моё новое положение диктовало новые условия: я потихоньку переходила на новый гардероб и отказывалась от любимых костюмов в сторону удобной и широкой одежды, обуви без каблуков. Шагать по снегу в сапогах на высокой шпильке уже не позволял мой срок. Аппетит разыгрывался с каждым месяцем всё больше. За неделю до декретного отпуска прилетела мама, как мы и предполагали с Настей, устроила разгон нам обеим. Толком, не раздевшись, с порога прошлась по самый волнующим её вопросам.

— Маша, кто отец мальчиков? Давай я поговорю с ним, если у тебя не хватает на это духа.

— Константин.

Мама присела на стул. Я так и не сказала ей, что мы встречались с ним в Петербурге, и у неё сложилось мнение, что отец детей — местный Питерский щегол. Я не стала её пока разуверять.

— Каким образом? Ты что, приезжала к нему в Ростов?

— Нет. Мы встретились с ним в Питере.

— Хорошо, суть не в этом, — после продолжительной паузы продолжила мама, — расходы на ребёнка, а их будет два, огромные. Как ты дальше собираешься жить, содержать детей. Я бы на твоем месте поставила Константина в известность, что у него наследники намечаются. Живет, в ус не дует, жизни радуется. А ты отдуваться будешь всю жизнь.

— Мама, это моя жизнь, и я сама буду решать, как мне жить. Совершать свои ошибки, любить тех мужчин, которых выбрало моё сердце. И рассказывать или не рассказывать — тоже моё личное право. Меня оставили одну с проблемами, значит, и дальше так будет. Это крайний раз, когда мы подняли с тобой вопрос об Константине. Его нет в нашей жизни. Видеть его каждый раз будет для меня мучением.

Всё время, пока я кипела, как вулкан, Настя с мамой сидели и молчали, как провинившиеся школьники. Я села обессиленная на диван в гостиной. Я старательно стираю Константина из своей жизни, и каждый раз