Колкий поднажал на газ, однако скорости это не прибавило. Словно неповоротливая груженая баржа, мы плыли к порту под обстрелами с обеих сторон. Один из прикрывающих ослабил энергетический щит, и его ранило в руку. Ещё через десять секунд снайперы, сговорившись, принялись лупить по задней части автобуса. И я всё чаще слышал хруст в двигателе.

— Не доедем…, — пробормотал Ким.

— На пол! — Крикнул Колкий, он же водитель, и вместе с собой утащил одарённых, которые его прикрывали.

Лобовое автобуса покрылось десятками дыр, а внутри зазвенело так, будто в кузов закинули тысячу подшипниковых шариков. Сразу семеро наёмников выдали затяжные очереди с проходной. Серьёзно ранило водителя и бойца, которому прежде прострелил руку снайпер. Автобус остановился.

— Постреляем сами?! — Спросил Колкий. — Или пробуем ехать?!

— Постреляем…, — ответил Ким и снял с плеча автомат. — Сейчас только помощь попрошу.

Пока Острый Ким наговаривал кому-то в рацию, что нужно подойти ближе к выходу из горы и пострелять, одарённые с большего перевязали раны и разбрелись по автобусу. Всё это время я лежал в задней части на полу и не высовывался. Пока бессмысленно. Да и вообще идея с автобусом больше не казалось мне хорошей. Хотя, как по-другому подобраться к обнесённой забором крепости с вышками по периметру? Достал из рюкзака парочку зелий восстановления и бросил в переднюю часть. Раненные выпили и отчитались, что готовы.

— Колкий, Лир начинайте! Попробуем загнать этих мудаков обратно в стойло и подъехать ещё немного. Тротл, сколько ещё?

— Сорок метров! Хотя бы тридцать… но лучше сорок!

— Ты уж побольше дерьмеца в свою коробку натолкай, ладно! Боюсь, что и двадцати не осилим!

— Если побольше натолкаю, то боюсь, что заряд перестанет быть кумулятивным, и дырочку я проделаю не только на проходной, но и в нашем чудном автобусе!

— Понял… Давайте, мужики!

Мужики работали очень слаженно. Один высовывался из лобового и давал очередь по наёмникам. Затем ложился, а следом высовывался боец из бокового окна или из двери. Мы же с Кимом обстреливали вышки, чтобы прикрыть наших ребят.

Наёмники Грифа получили по харе и сунулись обратно в нору. Одного одарённого грохнули. И сделали это очень профессионально. Как только мужики поняли, что пробили защиту, тут же все переключились на него. Продолжали высовываться из разных окон и нашпиговывать короткими очередями, пока тот окончательно не затих.

— Где же твой снайпер? — Спросил я Кима, доставая из рюкзака ещё парочку восстановителей, один из которых выпил сам, потому как снайпер-таки прошил мне плечо.

— Застрял в Стольном…, — Ким плюнул. — Завтра должен был приехать.

— Едем дальше, Ким?!

— Давай! Пробуй!

Бойцы двинулись к водительскому сиденью, чтобы занять прежнюю позицию, но не успели. Одновременно из проходной вылетели четыре гранаты. Пролетели относительно недалеко и упали в двадцати метрах от автобуса.

— Ложись!

Осколки потрепали и так порванный автобус, но куда больше досталось дороге.

— Уважаемые пассажиры, вы прибили на конечную! — Крикнул Колкий. — Прошу всех выходить!

Дорогу перед автобусом покрошило, будто шоколадную плитку. Мы и на целых колёсах не проехали бы, а на обмотанных рваной резиной дисках… Без шансов.

— Приехали, — Ким повернулся ко мне и пожал плечами.

— Тротл?! — Крикнул я. — Сколько нужно времени, чтобы установить взрывчатку?!

— Минута!

— Короче, мужики, в лоб идти не вариант, — крикнул я, доставая из рюкзака общие улучшители на выносливость и сопротивление. — Попробуем зайти сбоку, но скорее всего придётся потерпеть! Ловите энергетики!

Зелий, которые при взаимодействии с кислородом выделяли густой серый дым, я приготовил всего два. Одно выкинул, когда ехали к проходной. Но получилось не очень эффективно. Левый бок автобуса пробыл в дымовой завесе только полминуты, а потом мы проехали дальше.

— Брось к проходной! — Сказал я Лиру и передал вторую колбу. — Скажу когда.

— Нет проблем, — боец сунул колбу в карман и пополз в начало автобуса.

— Готовы?!

— Йоп! — Ответил Колкий.

— По твоей команде, пацан! — Подал голос Жираф — самый мелкий мужичок, ростом даже ниже меня, вооруженный пистолетами.

— Ну погнали, чего! — Ким кивнул.

— Давай! — Крикнул я, скользнул по ступенькам в дверь и обежал автобус сзади.

У проходной разбилась стекляшка, и из пролившейся лужицы образовался непрерывный столб дыма. Бойцы, оставшиеся в автобусе, дали массовый залп вслепую, а я, Острый Ким и Жираф что было сил понеслись к снайперской вышке.

Я бежал первым и не отвлекался ни на что. Жираф старался за мной не отставать, а вот Ким запаздывал. Но запаздывал специально. В каждой руке он нёс по автомату и с интервалами секунда через секунду выдавал короткие очереди по вышке, не давая снайперу спокойно прицелиться.

С каждым шагом я всё наращивал и наращивал скорость, и вскоре дал бы фору гепарду. Восприятие подсказало, что на подмогу снайперу стягиваются наёмники. Я обернулся и крикнул об этом Жирафу, который отстал метров на двадцать, а Ким затерялся на целую сотню.

Перестрелка возле проходной набирала обороты. И наши, и враги палили в слепую, а затем увидели бегущих нас и ударили в спину. Ким должен был поторапливаться, иначе его разорвут на куски. Чуть замедлившись, я пропустил вперёд Жирафа. Мужик забежал вперёд и остановился у забора, склонил к земле голову. Я ускорился. Выкинул на ходу колбу со слезоточивыми испарениями туда, где собирались наёмники, подобрал ногу, сделал два толчка от земли, а третий — половинный прыжок на спину Жирафу и мощный толчок правой ногой.

Уже в воздухе, перелетая бетонный забор и колючую проволоку, я перекинул из-за спины автомат и выдал очередь по ослепшим одарённым. Они смешались кучу-малу. Кто-то палил наугад, нередко попадая по своим.

Вцепившись в железные балки смотровой вышки, я перекинул автомат за спину и, перекачав энергию в силу, погнал наверх мощными рывками. Ногами, если и касался балок, то чтобы сохранить равновесие, а всё остальное делали руки. Шесть быстрых рывков, и я на месте.

Снайпер пытается направить на меня винтовку, но та слишком громоздкая, чтобы сделать это быстро. Закуливаюсь к нему на балкончик, подсаживаюсь под тяжелый ствол и пропускаю тяжелый выстрел над головой. Бью под дых, чтобы немного его парализовать, выбрасываю автомат из-под правой руки, подставляю дуло к горлу и зажимаю курок. Из того, что раньше было головой снайпера, во все стороны брызжут кровяные фонтанчики. Помогаю мёртвому улечься на пол и выхватываю винтовку.

Итак, что мы имеем? Пристреленная винтовка с хорошей дальностью стрельбы, целый короб заряженных магазинов, идеальное место для стрельбы и… одна маленькая уточняющая деталь — двадцать, мать его единиц, восприятия! Ты думал, ты снайпер, чувак? Нет, ты ошибался.