— Мы с ним виделись пару раз. Господин Танасори делает заказы в моей лавке.

Испытующе смотря, как ее щечки невольно брасает в жар, Келегон кивнул, принимая объяснение, и также последовал ее примеру, припадая к фарфору.

Видимо проникшись ее смущением, Келегон перевел тему разговора в более полезное и познавательное русло — работу. И, что самое приятное, они могли говорить на одном языке! Тема лекарственных трав, мазей и порошков, на которую Эйя могла распространяться часами, предстала перед ней в несколько ином свете, преподнесенная с точки зрения специалиста высокой квалификации, который разбирается в составе препаратов и способах их изготовления ничуть не хуже нее самой. Кроме того, Келегон знал всех ее конкурентов, и со снисходительной улыбкой сообщил, что по крайней мере в ближайшем месяце поставки рога миллеринга не предвидится, а оставшуюся для реализации партию он не успел определить в какую-либо лавку.

— И, так как по счастливому стечению обстоятельств, у тебя теперь есть сертификат на использование этого материала…

— Спасибо! Гисхильдис, Келегон, спасибо тебе большое! — не удержавшись от эмоций, которые переполняли ее в этот момент (подумать только, она уже сегодня вечером сможет перемолоть чудодейственный рог для будущего лекарства!), Эйя сжала ладонь мужчины, которая будто бы специально лежала без дела на столике.

Накрыв второй ладонью ее пальчики, захлопывая в капкан, эльф лукаво улыбнулся.

— Возможно, мне стоит потребовать в плату за проявленную лояльность… поцелуй?

И, не дав ей опомниться, искуситель поднес ее ладошку к лицу, опалив горячим дыханием тыльную сторону руки, к которой медленно припал губами.

У Эйи покраснели даже ушки, и захотелось спрятаться под ажурный столик, прикрывшись сверху скатертью, на которую она чуть не пролила начавший остывать чай.

Стоило лишь Келегону выпустить ее пальчики, девушка схватила кружку, стараясь скрыться за ней и пытаясь заглушить жар, который распространился от места поцелуя.

Услышав довольное хмыканье, она рискнула поднять глаза на сидящего напротив.

— Впрочем, если мы хотим успеть на распределительный пункт, следует выдвигаться.

Поспешно вскочив с места, желая поскорее уйти из кондитерской, в которой на их пару бросали задумчивые взгляды (скорее всего обращая внимание на резкий контраст даже в цене ткани эльфийского и человеческого платья), Эйя с готовностью направилась к выходу.

Авери в раздражении толкнул створки высоких дубовых дверей, обитых золотым орнаментом.

Справиться с починкой и сменой замка не составило труда и не заняло много времени, но он-то надеялся на встречу с голубоглазой шатенкой, а не зеленоглазым блондином с длинными ушами!

— Господин Танасори, — дворецкий, не успевший добежать до парадного входа, поймал демона на пути ко второму этажу. — Ваш отец…

— Недоумевает, куда с утра пораньше делся непутевый отпрыск, который вчера заявился во дворец верхом на драконе, — раздалось с первого этажа.

Так и застыв, не занеся ногу на следующую ступеньку, Авери мысленно застонал. Не хватает только головомойки от родителя!

Повернувшись к высокому и крепко сбитому блондину, облаченному в багрянец дома Танасори, Авери выдавил из себя подобие улыбки.

— Доброе утро, отец.

— Такое ли оно доброе? — кивком головы велев следовать за собой, Фредон скрылся за поворотом, направляясь в одну из гостиных.

- Я пытался убедить господина Фредона, что Вы, геун Авери, пошлете ему весточку, как вернетесь, но господин пожелал остаться и подождать Вас, — затараторил слуга, пытаясь повиниться, что невольно стал причиной возможной головной боли хозяина.

- Все в порядке, Моринс. Подай в зеленую гостиную закуски.

- Гхм… Господин Фредон уже распорядился, легкий завтрак и аперитив ожидают возле камина.

Не став произносить вслух, что он думает об иногда излишне уверенном в себе и своей власти демоне, Авери кивнул.

— Спасибо, Моринс. В таком случае, можешь быть свободен.

Поклонившись, седовласый долговязый дворецкий поспешил скрыться с глаз долой.

Прикрыв за собой двери, Авери прошел до широкого кресла, устраиваясь поудобнее, потому как знал, что разговор может выйти долгим.

— Ты ведь пришел не из-за Шекизы, — без вопросительной нотки бросил Авери, встречаясь взглядом с такими же стальными, как и у него самого, глазами.

— Отчасти и из-за дракона. Все-таки это был твой подарок киоссам, и ты несешь ответственность за проделки этих существ.

— За год и Шеки, и Элон освоили всю программу, которую им преподнесли дворцовые дрессировщики, да и я приложил немало усилий, чтобы дракончики слушались даже ментальных команд.

— Однако Шекиза с отчаянным постоянством убегает из-под взора Миллинарсы.

— Иногда даже огнедышащее чудище пасует перед ребенком, — пожал плечами Авери, — особенно когда чувствует, что дитятко может с легкостью противостоять не только самке, но и самцу.

Фредон покачал головой.

— Я иногда спрашиваю себя, правильно ли сделал, что позволил тебе довести идею с живым подарком до конечной реализации.

Авери терпеливо ждал, пока отец назовет истинную цель визита, но был поставлен в тупик его нейтральным вопросом:

— Кстати о подарках и проистекающем из этого. До меня дошли определенные слухи…

Уже догадываясь, к чему он клонит, мужчина подобрался.

— Геуна Нереам. Эйя, если не ошибаюсь? Ты собрался идти на прием с человечкой?

Лорлиона не стала бы передавать подобную информацию, значит, за ним до сих пор время от времени продолжается слежка. Разумеется, на случай непредвиденных обстоятельств, когда участие младшего Танасори стало бы необходимым.

Высказывать недовольство этим ничего не значащим фактом (вернее, тем, что его никак не изменить, все же приказы отца Авери не был в силах отменить), блондин придал голосу наиболее бесцветное выражение.

— Даже если так, не вижу причин, способных воспрепятствовать этому.

— Авери, ты же понимаешь, как общество воспримет новость о том, что мой сын явился под руку с девушкой не куда-нибудь, а во Дворец? Не на городской праздник, а на личное торжество киосов, куда доступ открыт ограниченному количеству лиц?

— Мне казалось, что я уже давно вышел из возраста, когда мне необходимо отчитываться с кем я провожу время и куда хожу.

— Ты никогда не выйдешь из этого возраста! — повысил голос Фредон, отчего стоящие на серебряном подносе хрустальные бокалы задребезжали. — Как мой наследник, ты в первую очередь, верноподданный киоса Римонда, а, значит, твоя служба в тайной разведке никогда не прервется, и твои отчеты, пускай и касающиеся твой же личной жизни, также не исчезнут!