— А что на это говорит Лори?

— О, да для нее эти исчадия ада — самые настоящие ангелы! К тому же, не представляю, чтобы хоть какая-то мать сказала бы что-то против своих же деток. Меня больше поражает факт их не по-детски серьезной программы воспитания.

— А что ты хотел от Высших демонов, которым рано или поздно придется сменить родителей на троне? К тому же ниспосланных Гисхильдисом в двойном размере.

Ллориан пригубил коньяк.

— Теперь я, кажется, понимаю, почему в семьях королей обычно рождается лишь одно дитя. В единственном экземпляре с демонятами еще можно совладать… Да с той же киоссой Гисой я бы справился на ура, ее игры не столь… тревожны и опасны. Даже зверюшки, что ты подарил принцессам, согласны со мной! Элан ни разу не пытался улизнуть от своей госпожи, а Шекиза… впрочем, чего я тебе рассказываю? Ты же сам в курсе.

Авери улыбнулся, поднося к губам свой бокал.

— Тебе не стоит так близко к сердцу воспринимать ее знаки внимания. Просто ты, видимо, больше других понравился киоссе Лине, вот она и пытается проявить свое расположение к «дяде Риану».

Ллориан в ужасе округлил глаза.

— Тебе бы такие знаки внимания!

— Значит, ты сбежал только из-за проделок маленькой киоссы?

— Эх, если бы. Хотя и киоссы Миллинарсы хватает с лихвой для желания убежать из дворца подальше. Но нет, — оборотень сделал очередной глоток. — Я скучаю по временам в Ионтоне, когда мы с Куолой, Лори и Руком считались обыкновенными слугами киосса Ноала. Сейчас… скажи мне, Авери, как ты уходишь от постоянных попыток скрутить тебя в узы брака?

Авери чуть не подавился.

— Прости?

— Да тут такое дело… Я познакомился с одной… весьма интересной дриадой. Девочка что надо, все при ней — грудь, попка, талия, ножки, да и на личико мила, а уж характер — просто подарок! Веселая, ласковая и, как понимаешь, легкая.

Авери понятливо растянул губы в улыбке. Знал он не одну такую дочь леса, те еще шалуньи, когда дело доходило до постели. А уж на какие уловки иногда способны! Прямо диву даешься.

— Так вот, Трис для меня была словно подарком ко Дню Осени, когда мы встретились с ней впервые…

— Оу, серьезный роман, раз ты решил завести постоянную любовницу, да еще на столь продолжительное время. Мне казалось, все твои интрижки заканчивались, еще не успев начаться, а тут практически год!

Ллориан кивнул.

— Вот и я думал, как же мне повезло, к тому же слух о том, что место рядом со мной уже не вакантно, поумерил пыл мамочек, желающих представить под мои дивные очи очередную претендентку, — услышав подобное, Авери поспешил сделать очередной глоток напитка, прячась за стеклом и стараясь выглядеть не столь веселым, уж больно знакома была ситуация. — Но Трис, решившая, что наши отношения, зашли уже достаточно, по ее мнению, далеко, подняла тему свадьбы.

— Сочувствую.

— А ведь я честно ее предупредил, что ничего, кроме обоюдоприятного времяпрепровождения ей ждать не придется. И она согласилась! Говорила, мол, да, я понимаю, мне ничего кроме твоего внимания не нужно, а теперь, здрасьте, подавай ей помолвочное кольцо и брачный браслет!

— Возможно, на ее мнение повлияли? Родственники?

— Нет, они не знают о нашей… связи.

— Удобно. И каким же образом ты мог скрываться от родичей дриады так долго?

— Трис стала моим секретарем. Для ее родни у нас ничего, кроме рабочих отношений, быть не может.

— Но ведь все знают, что ты…

— Не свободен, да. Но ведь двор еще не говорит об имени моей дамы?

— Ловко. И как удалось?.. Впрочем, разговор сейчас не об этом. Как понимаю, твой секретарь захотела упрочить свое положение, и не нашла варианта проще, чем связать ваши судьбы.

Ллориан понурил голову.

— Теперь придется искать нового помощника. А ведь с ней мне было удобно.

— А почему не подумать о семье?

Оборотень скептически хмыкнул.

— Чтобы кроме детей Лорлионы меня испытывали на прочность собственные? Спасибо, но, пожалуй, воздержусь от такого совета.

— Волки не так быстро развиваются, как демонята…

— Даже не продолжай! Нет, я не готов к женитьбе! А о том, чтобы защелкнуть браслеты на запястьях, но не произвести потомство… меня же заживо съест не только супруга, но и многочисленные родственники. Если не ее, так мои. Родителям только дай повод решить, что я способен к отцовству, не слезут, пока не увидят хотя бы парочку внуков! Нет-нет-нет!

Блондин побарабанил по столу.

— И ты хочешь спросить меня?..

— Как ты уходил от подобных щекотливых ситуаций? Все же желающих породниться с Танасори намного больше, чем желающих увидеть мою тушку рядом с чьей-либо дочкой.

— Желающих, быть может, и больше. Вот только и осознания, что отец вряд ли одобрит брак, также поболее будет. А что касается выхода из подобного… дорогие подарки, как бы банально это ни звучало. Подарки, красноречие и мягкий разрыв без битья посуды, истерики и кидания чего-то тяжелого в «обидчика». Хотя, не скрою, на моем веку приходилось даже соглашаться на дуэли задетых братьев.

— Они дрались за честь сестры?

Авери кивнул.

— Было пару раз.

Ллориан хмыкнул.

— Ну ладно, может, пару десятков раз. Однако я давал им понять, что мирный консенсус с их обожаемыми родственницами был достигнут полюбовно.

— Деньги, сила и власть, — резюмировал Риан, чему-то кивнув.

— А еще работа.

— Работа?..

— Пожалуй то, что следует выбрать тебе в качестве тактики. Если бы Лори, к примеру, задействовала бы тебя в каком-либо мероприятии, в котором необходимо присутствовать в различных местах, подолгу не засиживаясь на одном, ты смог бы совмещать приятное с полезным.

У Ллориана засветились глаза.

— Думаешь, сработает?

— Должно.

Опрокинув в себя остатки алкоголя, оборотень с усмешкой заметил:

— А почему ты назвал Лори, а не киоса Ноала? Все же он является прежде всего моим господином.

— А Ноал подчинится решению жены, — Авери подмигнул. — К тому же, если ты ему намекнешь, что за помощь твоей скромной персоне, он может встать в позу… и киоссе придется убеждать его согласиться на решение супруги в отношении его слуги.

Ллориан заговорщески улыбнулся.

— Ну, если дело обставить именно так…

Допив и свой бокал, Авери оставил на столе несколько серебряных монет, поднимаясь.

— Дерзай.

Авери, вновь вернувшись к наблюдательному пункту возле «Трилистника», задумался над оброненной фразой про двойняшек.