— Корочки, — растерялся Сидор и, похлопав по карманам, извиняющимся голосом добавил, — Корочки у меня только завтра будут.

— Придется до завтра посидеть в тюрьме, — ответил охранник и силой повел его к омоновскому автозаку, стоящему, как всегда, при встрече мэра с народом, рядом на соседней улице.

— Стойте, — раздался сзади крик Сидоровского водителя, — Он со мной. Я его в Кремль везу.

— В Кремль, — недовольно переспросил помощник, и махнул рукой, — Ладно, отпустите.

— Спасибо, — поблагодарил его Сидор, поправляя плащ, и быстро прошел к машине. Водитель, включив зажигание, стал медленно продвигаться по узкой проезжей части, заставленной строительной техникой, паллетами с тротуарной плиткой и мешками со строительной смесью.

— Радио включи, что ли, — попросил его Сидор. Тот, нажал кнопку и из динамиков раздался голос Кекса, исполняющий народный хит, — Корка хлеба на столе, Ветер плачет за окном, Тихой болью отзываются во мне этой молодой луны крики.

После того как прозвучали слова припева, Сидор открыл глаза и … проснулся. Вокруг него, под продолжающуюся песню, танцевал уже весь зал. Все те же генералы с министрами и мужчинами в дорогих костюмах, служители культа в рясах, которые были вчера на хоккее, их жены в платьях и украшениях, не уступающих английской королеве. Все слились в едином экстазе под «корку хлеба». Рядом с ним стоя извивался Челентано, и только Сам, сидел, самодовольно улыбаясь покачивая головой в так песни. На сцене рядом с Кексом, расхаживала, пританцовывая какая-то блондинка, закидывая назад руки и выделывая ногами коленца. Сидор присмотрелся и узнал в ней тут самую гестаповскую пресс — секретаршу из МИДа. В общем песня захватила всех, и когда Кекс простонал последние слова, зал просто забился в экстазе.

— Хозяин собрался уходить, мы следом за ним, — предупредительно взял его под руку, Челентано. Сидор посмотрел на место, где сидел Сам. Тот уже встал и, увидев Сидора, помахал ему рукой и на полусогнутых ногах в сопровождении охранников выбежал из зала.

— Все, теперь мы, — скомандовал Челентано, и они таким же манером побежали на выход.

Дойдя до машины, Челентано открыл дверь пропуская Сидора в салон.

— Все, до понедельника, — выдохнул он облегченно.

— А завтра, что у нас, — не понял Сидор.

— Завтра воскресенье, — воздел кверху руки Челентано, — Наконец то я смогу позаниматься математикой с сыном и сходить с женой в кино, — и добавил как-то очень искренне, — И хоть один день отдохну от тебя. — Он уже развернулся, чтобы уйти.

— Подожди, — остановил его Сидор.

— Что тебе еще от меня надо, — чуть не плача произнес Челентано.

— А корочки, когда мне сделают?

— Послушай, ты всю жизнь без корочек этих обходился, потерпишь еще один день, — чуть ли не мольбой ответил Челентано.

— Да, потерплю конечно, — добродушно согласился Сидор, — Просто раз завтра выходной. Мы может с друзьями съездили куда-нибудь.

— С какими еще друзьями?

— Там у меня Петрович с Отелло в бане дожидаются. Я просто не хотел бы тебя отрывать от семьи, если вдруг какая-нибудь история случиться.

— Ладно, — махнул устало рукой Челентано, — Я договорюсь, привезут тебе завтра корочки.

— Спасибо, — улыбнулся Сидор.

— Да, пошел ты, — беззлобно ответил Челентано и направился к ждущей его машине.

Доехав до дачи, Сидор отпустил машину и через калитку прошел на территорию. На террасе бани горел свет. Он подошел ближе. Пустая бутылка из-под водки лежала полу. На столе в пластиковых тарелках, испачканных кетчупом, лежали остатки шашлыка, колечки лука и затушенные окурки. Там же стояли пластиковые стаканчики. Сидор, увидев в одном из них остатки водки, взял его и выпил махом. Потом отломив кучек хлеба, помакав в кетчуп, бросил в рот. В это время скрипнула и немного приоткрылась дверь в баню, и оттуда раздались чмокающие звуки, переходящее в легкое похрапывание. Сидор подошел к двери и открыв ее заглянул вовнутрь. Но ничего не было видно, только сплошная темнота. Тогда он, нащупав рукой выключатель на стене, и включил свет. На большой кровати, поверх одеяла лежал Петрович, перебирая губами и периодически почмокивая, и похрапывая. Сидор сделал шаг в сторону и с грохотом наступил на какие-то тазики, стоящие у стены. Петрович открыл глаза и увидев Сидора, расплылся в улыбке:

«Приехал. А мы вот попарились тут немного без тебя».

— А где остальные, — Сидор прошел через предбанник и заглянул в парилку.

— Они там в доме танцы потом устроили, — махнул рукой Петрович, — Но, я не по этой части.

— Понятно, — усмехнулся Сидор.

— Мы там тебе оставили, — и Петрович, приподнявшись на локте, показал другой рукой в противоположный угол, где на деревянном табурете стояла порция шашлыка в пластиковой тарелке, кусочек хлеба, и полбутылки водки с двумя пластиковыми стаканчиками.

— Спасибо, ответил Сидор, подходя и беря руками табуретку с едой, — Давай, спи. Спокойной ночи.

Выйдя на террасу, он поставил табуретку на пол, потом вернулся в баню и выключив свет, вышел, плотно прикрыв дверь. Постояв, немного подумав, он снова взял табуретку и прошел с ней в дом. Зайдя в гостиную, он никого там не обнаружил. Только на стоящем, на полу проигрывателе, если слышно шуршала, вращаясь, отыгравшаяся пластинка. Он, поставив табуретку, и пройдя на Светину половину, осторожно поднялся по лестнице к спальне. На полу перед закрытой дверью лежали зеленые генеральские штаны Отелло с красными лампасами и розовый поясок от Светиного халатика.

— Понятно, — произнес Сидор и развел руками. Постояв немного, он так же осторожно спустился вниз, переоделся в спортивный костюм и сев на диван, пододвинул к себе табуретку с закусками. Налив полный стакан, он выпил водку, занюхал кусочком хлеба, и налил вторую.

***

Сидор услышал сквозь сон Светин громкий смех и открыл глаза. Он лежал на спине, на диване в спортивном костюме, а напротив него стояли, Света и Отелло. На Свете была желтая тенниска, плотно облегающая ее большую грудь и черные лосины, облегающее все остальное. Отелло был во всем белом, в белой футболке, белых штанах и улыбался своей белозубой улыбкой.

— Проснулся, — весело спросила Света, — Как вчерашний Кекс? Народ, наверное, по креслам прыгал?

— Да, я толком не помню, — Садясь, произнес Сидор, — Заснул на первой песне. — Он поглядел вокруг. На табуретке стояла пустая бутылка водки и тарелка со вчерашним шашлыком, — А вы куда собрались?

— К нотариусу, — ответила Света, глуповато засмеявшись и взяв под руку Отелло, прижалась к нему, — Мы решились пожениться. Отелло сделал мне ночью предложение. Надеюсь, ты не возражаешь?

— Да, шеф. Не возражаешь, — следом за ней переспросил Отелло.

— Мне какое до этого дело, — пожал плечами Сидор, — Лишь бы двойник был не