в пищу бандитам и не вызвать подозрений. Сделать это нужно в считанные дни, Доминго уже решил повязать меня кровью.

Глава 14

Резкий выдох… игла, недавно использовавшаяся для татуировки, вылетает из полой трубки, впившись в бок громадной собаке. Короткий взвизг и громадное тело затихает. Несколько секунд жду тревоги, собаки чуткие, реагируют на любой подозрительный шум. Но нет, подействовали травки.

Предложенный китайцами план показался мне чересчур громоздким и вместо того, чтобы травить бандитов, отравил собак. Очередной неудавшийся эксперимент с приправами, который не захотели есть даже совершенно не брезгливые бандиты, взяли приученные к таким провалам охотники для своих питомцев.

Травы не ядовитые, действие их скорее снотворного характера.

Перезаряжаю полую трубку новой стрелкой, смазанной кураре. Руки дрожат, чудом не оцарапался… Выдох! Стрелка вонзается в бедро дремлющего с ружьём охотника. Тот успевает сделать вялое движение рукой и замирает в плетёном кресле.

На четвереньках подбираюсь к нему, забирая ружьё, патроны и мачете. На поясе остался висеть громадный револьвер, необыкновенно заржавленный и служащий для этого окультуренного индейца скорее знаком статуса.

Мучительно долго пробираюсь к хижинам охотников. Задачу облегчает тот факт, что двое из шести со своими псами отсутствуют. Ловят ли они новых рабов или сопровождают партию алмазов, не знаю. Нет их, и ладно.

Собаки без привязи и если хоть одна проснётся… Это самое слабое место моего плана, и к тому же не одно.

Выдох… стрелка вонзается в живот суке, лежащей у прогорающего костра. Только кожа на животе дёрнулась. Выдох… выдох…

Собаки нейтрализованы, остались только их хозяева, дремлющие в хижинах. Есть надежда, что спят они так же чутко, как их питомцы, охотники куда более неприхотливы, жрут даже то, от чего отказались отнюдь не брезгливые выходцы из городских трущоб.

Вытянув вперёд руку, смотря на пальцы прикусив губы – они не то что подрагивают, они трясутся! Несмотря на кое-какую подготовку, я отнюдь не спецназовец и людей никогда не убивал. Тем более ножом… из винтовки, издали, ещё куда ни шло. Говорили мне, что на расстоянии людей как мишени воспринимаешь.

– Аа… – открыв тубу с ядом, отрываю полу рубашки и макаю в яд. Ядовитой тряпочкой по лезвию трофейного мачете – так хоть шанс есть… Ну нет у меня ни опыта в художественной резьбе по горлу, ни даже подготовки! Популярнейшая в последние годы тема ножевого боя прошла мимо, в голове только кадры из фильмов Стивена Сигала и немного роликов из интернета.

Выставив мачете перед собой, деревянной походкой иду к хижине. Какое там проскользнуть тенью! Вся сила воли уходит на то, чтобы удержаться от побега.

Хочется рвануть в джунгли как есть, бросив оружие и завывая от ужаса, а ещё – вернуться под навес и попытаться сделать вид, что ничего не было… оно само! Злойдух из сельвы пришёл!

Неразборчивый сонный голос спросил что-то на индейском наречии, из проёма показалась пузатенькая фигура Тото, смеска с десятком кровей. Низенький, кривоногий, страшный донельзя, он казался живым воплощением пьяного зачатья[77], но являлся при том неплохим охотником. А явно выраженная шизофрения и разговор с невидимыми друзьями только добавляли Тото шарма в глазах индейцев. Шаман!

Мачете вылетело из рук, порхнув огромной металлической бабочкой в неверном свете луны. Тото шарахнулся назад, среагировав даже в таком состоянии. Корявый прыжок к смеску и вот я судорожно сжимаю горло… а он и не сопротивляется, мачете всё-таки зацепило охотника.

Подхватив оружие, пытаюсь рвануть в хижину… ноги подгибаются и рывок получается на четвереньках. В дырявой хижине горит дымный очаг, раздуваемый ветром, на стенах из циновок пляшут тени.

– На! – Мачете, прорезав подозрительную тень, врубается в деревянный столб и остаётся там. Сил больше нет… ложусь на спину, подставляя горло – пусть меня убивают! Но убивать некому, в хижине было только двое, оба уже…

Нервно хихикая, объясняю неведомо кому:

– Ну я же в первый раз убиваю! Потом приноровлюсь.

Дико страшно и одновременно тянет выговориться неведомому, оправдаться.

– Они сами виноваты, сами! В рабство, убить хотели… око за око!

Несколько минут бормочу в таком же стиле, зачем-то раскачиваясь, и потихонечку прихожу в себя. Оружие, патроны… новое мачете. Подбираю полую трубку для стрельбы иглами и перезаряжаю, в соседней хижине ещё двое.

Со мной неведомый, уже не так страшно. Похоже, охотники всё-таки причастились еды питомцев… ну или просто крепко выпили вчера вечером местной спотыкаловки.

– Копьё лучше, – говорю неведомому, глядя на прислоненное к столбу индейское оружие. Это скорее острога, Тото бил им рыбу – мастерски, нужно сказать. Ну ничего, на один удар… снова кураре[78]…

Немного опомнившись, к соседней хижине передвигаюсь на четвереньках, выставив вперёд копьё и волоча за собой ружьё за ремень. Со стороны, если не приглядываться, ну точно собака по своим делам идёт. Надеюсь…

То ладонью, то коленом постоянно попадаю в собачье дерьмо, натыкаюсь на дохлых крыс и прочий мусор. Брезгливость отсутствует напрочь, готов если надо проползти по канализационной трубе, лишь бы…

Двери в хижине нет, проём завешен рваной циновкой, не достающей до земляного пола больше полуметра. Отодвигаю головой, стараясь не замечать сбежавшего по волосам паучка.

Тихий всхрап из гамака…

– На… – удар копьём, попал! Из второго гамака вскакивает Джордж, рослый худощавый мулат.

– Не убивай, дух! – Тоненько вскрикнул он, бросившись на колени, – не…

Ударом мачете перерубаю ему горло, не успев уклониться от брызг крови в лицо. Тело забилось в судорогах, сшибая меня длинными ногами. Затих он не скоро, хрипя и разбрызгивая кровь. Казалось, она залила весь пол в хижине, подобравшись к почти погасшему очагу и заливая угли, гаснущие с громким шипеньем.

Сколько сидел так, глядя на убитого человека, не знаю. Очухавшись, начал срочно искать выпивку – сейчас надо, срочно. Противошоковое.

Глоток поганого самогона привёл в чувство. Рвало меня долго, мучительно. Но всё-таки собрал оружие и напялил излюбленную шляпу Джорджа, с трудом сдержав отвращение. Он единственный из охотников, схожий со мной ростом и фигурой, выбора нет.

Рабские бараки всего в полусотне метров, аккурат между хижинами охотников и прочих бандитов. Никакой ограды и колючек нет – есть свирепые псы и бандиты с винтовками. По реке тоже не уйти – кайманы, да и помимо них опасной живности хватает.

Лодки и всё, что можно использовать как плавсредства хотя бы в теории, метрах в трёстах, с другой стороны от бандитских хижин.

Ну и на сладкое – кандалы на ночь. Не знаю, как тот китаец выламывал себе суставы… очень непростой человек.

Поскрёбся