На кнорре Хрольва спустили парус и снова заработали веслами. Протока, через которую лежал путь, была очень узкой. Иногда казалось, что корабль неминуемо застрянет между каменными глыбами, нависшими над водой. Но кормчий уверенно управлял кнорром при помощи рулевого весла, привязанного к правому борту гибкими ивовыми лозами. Рулевой был колченогим, едва ковылявшим на суше. Но скользкая палуба корабля была его родным домом. Жеребец волн повиновался его веслу, как узде.

От борта до скалы было не больше локтя расстояния. Харальд дотронулся рукой до цветущего мха. Тонкие стебли, поднимавшиеся над сплошной зеленой поверхностью, были увенчаны мелкими цветками. Они розовым облачком покрывали мягкий зеленый мох, скрывавший острые камни, но рулевой был начеку и легким движением весла отводил корабль от опасной скалы. Миновав протоку, корабль выплыл на открытую воду. Там дул встречный ветер. Кнорр не может плыть против ветра, но в полветра судно шло довольно резво. Люди купца извлекли из-под сосновых досок длинный шест, сужающийся к концу. Толстым концом они уперли шест в деревянное гнездо на палубе, а тонким – в кромку паруса, усиленную несколькими слоями ткани. Квадратный парус вытянулся, а когда рулевое весло опустили глубоко в воду, кнорр накренился и медленно заскользил к намеченной цели на берегу. Казалось, корабль столкнется с приближающимся берегом, но, когда Харальд уже приготовился к крушению, мореходы убрали шест, ослабили веревки, и парус беспомощно заполоскался по ветру. В то же мгновение колченогий кормчий налег на рулевое весло и развернул корабль, а его подручные переставили шест с другой стороны и опять уперли его в кромку паруса. Кнорр накренился на другой бок и двинулся прочь от берега. Так повторялось множество раз. Кнорр шел против ветра пологими галсами, выигрывая после каждого разворота всего пять или шесть корпусов, но тем не менее упорно продвигался вперед.

На второй день плавания корабль поравнялся с большим островом. Харальд не обратил бы на него внимания, если бы рулевой не показал на берег, сопроводив свой жест торжественными и скорбными словами:

– Здесь был город великий Бирка!

Харальд прильнул к левому борту, жадно вглядываясь в заросший кустарником берег. Ничего не напоминало о том, что на острове когда-то стоял самый богатый город Северных Стран. Весь христианский и языческий мир знал знаменитую Бирку. На остров посредине озера Меларен привозили франкские мечи и китайский шелк, меха и парчу. Здесь расплачивались серебряными динарами восточные торговцы. Купцы из Гардарики говорили, что с Бирки начинается путь «из варяг в греки». Теперь только ветер гулял в кустах. Ни следа не осталось от большого города. Не было видно ни развалин домов, ни очертаний мощных укреплений.

– Что случилось с Биркой? – спросил Харальд.

– Жители Бирки возгордились и были наказаны богами, – уклончиво ответил колченогий кормчий.

В их разговор вмешался один из слуг купца:

– Из моря выполз Мировой Змей и смел Бирку своим хвостом!

– Нет, все было не так, – перебил другой слуга. – Великан Сурт спустился с небес и испепелил Бирку огненным мечом. Сейчас это место черное, как ночь в зимнюю пору. Его так и называют – Черная земля…

Харальд обратился к Хрольву, но купец только пожал плечами.

– Мой дед рассказывал, что могущество Бирки закончилось в одну ночь, когда затряслась земля и на озере поднялись громадные волны. Многие погибли, а уцелевшие покинули проклятое место, потому что озерное дно поднялось и большие торговые корабли уже не могли приставать к острову. Но я слышал иное: озеро постепенно обмелело, после чего Бирка лишилась прежнего значения. Правда, никто не может объяснить, откуда взялась Черная земля. Ходят слухи, что в ней зарыто множество викингских кладов.

– Давайте пристанем к берегу и поищем, – предложил Харальд.

Его товарищи по плаванью в испуге замахали руками. Даже Рёнгвальд, сын орнейского ярла Бруси, известный своей удалью, сказал со смущением:

– Не ведаю, Мировой Змей или великан Сурт погубили Бирку, а может, Белый Христос испепелил сей град небесным огнем за человеческие жертвоприношения. Но пусть меня пожрут тролли или утащат в ад черти, если я хотя бы одной ногой ступлю на Черную землю!

На следующее утро, когда Бирка осталась далеко позади и они вошли в длинную извилистую протоку, раздался тревожный крик:

– Викинги!

Навстречу им несся полосатый парус. Кормчий рулевой долго вглядывался в парус, потом подозвал Хрольва и зашептал ему на ухо. Купец кивнул, сходил за тяжелым копьем с железным наконечником длиною в локоть, какие обыкновенно называют «кол в броне». С копьем в руках он присел на палубу за круглыми щитами, укрепленными на борту. Харальд сжимал рукоять меча. Пришло время проверить узорчатый клинок в жаркой схватке. Он с нетерпением ждал, когда раздастся хохот Хильд и поднимется метель Гёндель – валькирий, несущих смерть.

Он слышал от купца, что викинги не нападают на корабли, плывущие в сторону моря. Они знают, что кнорры нагружены солодом, кожей или корабельным лесом. Все это не имеет ценности для викингов, в отличие от товаров, которые везут с Востока. Но тогда почему Хрольв прячется за щитами и держит наготове копье? Полосатый парус приближался. Харальд уже различал людей и пасть дракона на круто поднятом носе. Драккар был гораздо длиннее кнорра. Он шел против ветра на веслах. Шестнадцать пар весел по его бортам слаженно поднимались и опускались в воду. Значит, на драккаре тридцать два гребца и еще столько же воинов. Харальд не думал об этом, а вот сын ярла Рёнгвальд, стоявший рядом с ним, буркнул себе под нос:

– У викингов впятеро больше людей, чем у нас. Лучше бы нам плыть своей дорогой.

Викинги не ожидали, что неуклюжий кнорр осмелится вступить в схватку. Перед мачтой драккара стоял викинг, низкорослый и кряжистый, словно вековой дуб. Он кутался в синий плащ и равнодушно смотрел на купеческий корабль, поравнявшийся с драккаром в протоке.

– Ты видишь человека в красном плаще? – спросил Харальда купец Хрольв, внимательно наблюдавший за драккаром в щель между двумя щитами.

– Вижу человека в синем, если мне не изменяют глаза.

– Ты ошибаешься, Харальд, и сейчас увидишь, какого цвета его плащ!

Хрольв сделал знак кормчему. Тот налег всем телом на руль. Кнорр резко вильнул в сторону драккара, с борта которого раздались предупреждающие крики. В то же мгновение Хрольв вскочил на ноги и метнул тяжелое копье. Оно попало прямо в широкую грудь викинга, пригвоздив его к мачте. Страшный рев огласил палубу корабля. Синий плащ окрасился кровью. Рулевой вновь налег на руль, отводя кнорр от драккара. Купеческий корабль под парусом, наполненным свежим ветром, рванулся вперед. Прежде чем драккар викингов развернулся и начал преследование, кнорр успел намного опередить его. Люди на купеческом корабле громко хохотали и показывали обидные жесты отставшим викингам. Даже колченогий рулевой пытался пуститься в пляс на своих негнущихся конечностях.

– Теперь скажи, какого цвета плащ Бьёрна Гадюки? – со смехом спросил Хрольв.