— Ты не боишься, что я убью себя, тебя, ее? Или ты надеешься, что я тут безмолвно подохну сама собой? Пусти! Не смей меня держать! Ты убил меня, но я в этот ад полечу вместе с тобой. Если я вцеплюсь тебе в горло, никто не разожмет моих рук. Ты не знаешь. Мне нечего терять. Я единственную подругу загубила из-за тебя.

Она видела его бледное лицо, глаза с расширенными от ужаса зрачками и понимала, что эту минуту пережить нельзя. И вдруг откинулась на подушки, раздавленная страшной слабостью. Погас свет. Нет, это она теряла сознание. Дима стоит над ней с мокрым полотенцем и рюмкой, от которой пахнет валокордином. Она послушно пьет капли, жестом показывает, чтоб он положил ей полотенце на грудь. Затем еле заметным кивком просит его лечь рядом. Она чувствует, как он дрожит под своим одеялом, как бешено бьется его сердце. Она не может шевельнуть даже пальцем руки. Неужели ее разбил паралич? Они лежали так и не спали до рассвета. А потом как будто услышала спокойный голос: «Ты пережила эту ночь». Валя повернулась лицом к мужу и сказала:

— Я живу для того, чтобы любить тебя. Если тебе это не нужно, дай мне, пожалуйста, знать. Только подумай. Если не надо, не добивай меня жалостью. Я справлюсь. Я хочу, чтобы мы остались людьми.

Дмитрий прерывисто вздохнул и уткнулся лицом в подушку.

— Господи, как же это все! Я разбит. Я не знаю, что мне делать. Ну, конечно, мне нужно. Я не могу жить без твоей любви. Но что ты сказала насчет загубленной подруги? О ком это? О Кате? И при чем тут ты и я?

— Не знаю, о чем ты говоришь. Ты разве не понял? Я была не в себе.

* * *

Ирина утром не смогла дойти до кровати. Она уснула прямо на диванчике в кухне. Женя проснулась рано и вошла попить воды. Увидела спящую маму, вернулась в комнату за пледом и накрыла ее. Потом заметила на столе две фотографии. Посмотрела на них удивленно. Совершенно незнакомые люди. Женщина с широким, волевым лицом и мужчина с улыбчивыми красивыми глазами.

Дина выбрала ярко-зеленое шифоновое платье от Эммануэля Унгаро с пышной многослойной юбкой, объемными рукавами и простым полупрозрачным лифом, вышитым мелким жемчугом и бисером. Стилист Саша затянул на ее талии широкий атласный пояс, задумчиво подержал в ладонях копну золотых волос, а затем решительно пригладил волосы с помощью легкого мусса и разделил их прямым пробором. «Косметики не нужно», — веско заявил он и лишь провел кисточкой с золотистым блеском по губам.

— Ты просто цветок, — он подвел Дину к зеркалу. — Другого такого быть не может.

В комнату вошла Алена в диковинном наряде от Жана-Поля Готье. Кантри, цыганские мотивы, длинная полосатая юбка с оборками, блузка в горошек, корсет с простым узором, грубое полотно и плотный шелк.

— Хорошо! — восхищенно выдохнула Дина.

— Да, — согласился Саша. — Слушай, Алена, у тебя волосы немного отросли. Давай я тебя причешу как следует.

— Ради бога, не надо! Только без рук!

— Она не выносит, когда к ее голове кто-то прикасается, — объяснила Дина.

— Давай причешу тебя под наркозом, — не обиделся Саша.

Алена молча подошла к зеркалу и плотно повязала голову платком в неярких бежево-коричневых цветах, туго стянув концы на затылке.

— А что! — одобрительно кивнул Саша. — Это стиль! Пастушка на миллион долларов.

Анна Ивановна, растревоженная, смущенная и склоняющаяся к мысли о побеге, предстала перед зеркалом в костюме из тонкого шелка, комбинированного с кружевами. На черном фоне — алые маки на высоких зеленых стеблях. Всего три цветка, которые шевелились, как живые, при каждом движении.

— Ну, Дина, ну, хоть ты скажи: нельзя старой тетке так ярко одеваться.

— Я скажу. Старой, может, и нельзя, тетке — тем более, а для вас — лучше не придумаешь. Английская леди в своем замке — элегантная, женственная, умеющая соединить строгий стиль с романтическим сочетанием цвета и рисунка.

Анна Ивановна быстро взглянула в зеркало и поспешила погасить довольную улыбку.

— Ас этой гривой, парень, что делать, подскажи, пожалуйста?

— Эту благородную седину, — усаживая Анну Ивановну в кресло, сказал Саша, — мы просто гладко причешем, увеличим пучок на затылке и украсим его старинным гребнем.

Когда в гардеробной запахло французскими духами, в проеме двери появилась удивленная мордочка Чарли. Он осторожно приблизился к нарядным хозяйкам, радостно уставился на них и вдруг, высоко подпрыгнув, выдернул зубами гребень из прически Анны Ивановны и помчался с ним прочь.

— Какая сволочь! — не на шутку разозлился Саша.

— Ты что! — тут же возникла Дина. — Это прелесть, а не собака. У него просто повышенная игривость и тяжелая судьба. Немножко ворует. Но он отдаст.

Бегали они за игруном не меньше получаса. Потом на скорую руку устранили последствия незапланированного кросса. И, наконец, все спустились к машине, где Николай Иванович склонился перед ними в восхищенном приветствии.

— Катьки не хватает, — вздохнула в машине Дина. — Вот кто любит украшения. — Она посмотрела на Анну Ивановну и глупо добавила: — Ой!

Анна Ивановна сделала непроницаемое лицо, Алена, окинув скептическим взглядом обеих, ровно заметила:

— Но мы обязательно ей что-нибудь купим. Ей это полезнее всех лекарств.

— Да, Диночка, — повернулся к ним Николай Иванович. — Я пытался выполнить вашу просьбу. Заходил к своему приятелю, чтобы узнать координаты гадалки, которая его жене помогала. Но попал в недобрый час. Умерла его жена несколько дней назад.

— Ой, как жалко, что умерла.

— Да, приятель очень подавлен. А насчет гадалки говорит: никто из нас ничего не знает. Маргарита сама ее нашла.

— Ну, это уже неважно, Николай Иванович. Спасибо, что беспокоились. Алена, не надо на меня смотреть как на безнадежную идиотку. Мне просто было любопытно. И вообще… Отсутствие предрассудков тоже можно рассматривать как ограниченность.

— Девочки, не ссорьтесь, — привычно сказала Анна Ивановна. — Мы ведь на «счастливые» бриллианты смотреть едем.

В сумке Дины запел телефон.

— Дина, — услышала она голос Сергея, — ты где?

— Мы в «Черный бриллиант» едем, Сережа. Смотреть новую коллекцию. Хочешь к нам присоединиться?

— Да нет, спасибо. Не до того. Слушай, дело есть любопытное. Одна баба мужа убила. Между нами, правильно сделала. Суть в том, что она утверждает, будто какая-то ясновидящая отдала ей мысленный приказ. Сейчас проверяется вменяемость убийцы, то да се. Но есть странные детали в деле. Потом расскажу. Я к чему звоню. Ты, когда к Кате пойдешь, поговори с профессором Тарковым. Не знает ли он каких-то частнопрактикующих гипнотизеров. Возможно, с медицинским образованием, или вообще действующих врачей. Так, на всякий случай. Я тут кое-какую литературу посмотрел.