Он покинул дворец, уже охваченный пламенем. Повсюду искрили фейерверками горящие угольки.

Когда Синдэ наконец добрался до западных ворот, отряд из сотни всадников готовился покинуть город. Один из воинов привел Синдэ оседланную лошадь, и он выехал за ворота вместе с остальными. На равнине, освещенной пламенем, словно лучами заходящего солнца, последние беженцы сбивались в группки по четыре-пять человек и уходили вдаль.

На следующее утро Синдэ нашел Чжу Ванли, который собрал свое войско на берегу высохшего речного русла. Нигде не было видно ни одного беженца в гражданской одежде. Синдэ CKR3R ли, что горожане укрылись в поселениях, разбросанных вокруг Гуачжоу. Чжу Ванли уничтожил все запасы еды на городских складах, решив, что это помешает армии тангутов преследовать их.

Пока войско перестраивалось, чтобы двинуться в путь, Синдэ увидел, что к ним скачет Яньхуэй с десятью слугами. Оказалось, правитель отослал свою семью в убежище на север от Гуачжоу и приехал помочь Чжу Ванли. Этот поступок вызвал у Синдэ восхищение. Несмотря на спокойный внешний вид, Яньхуэй был глубоко взволнован и все время бормотал себе под нос:

– Спасите Гуачжоу! Защитите храмы!

Войско Чжу Ванли наконец выстроилось в походном порядке, всадники пустили коней в галоп и помчались на запад, к Шачжоу.

Воины продвигались вперед почти без отдыха. Гуачжоу и Шачжоу разделяли сорок ли пустыни – обычный переход по ней занял бы неделю, но Чжу Ванли хотел сократить этот отрезок времени на день, хотя бы на полдня. Ему нужно было добраться до Шачжоу как можно скорее, чтобы договориться с правителем Цао Сяньшунем насчет контратаки, убедить его, что в противном случае город постигнет участь Гуачжоу.

Войско шло по пустыне. То тут, то там попадались колодцы и глиняные домики для путников, тогда измученные ханьцы делали краткий привал, а потом шагали дальше, до следующего оазиса. Вода здесь повсюду имела горьковатый привкус. Несмотря на бодрый шаг, даже пешие воины постоянно мерзли, не то что всадники, – сильный западный ветер пронизывал их насквозь. Люди продвигались вперед, сопровождаемые зловещим воем ветра, мимо рыжих, зубчатых, словно пилы, гор, холмов, засыпанных песком, волнистых дюн, заброшенных крепостей.

На четвертое утро они увидели перед собой большое озеро, покрытое коркой соли; издалека оно было похоже на сугроб. Вода в озере замерзла. Невзирая на опасность, солдаты ночью перешли озеро по льду, чтобы срезать два ли. Дорогу торили верблюды.

На пятое утро войско поднялось на вершину холма. Оттуда открывался вид на безбрежную, похожую на океан пустыню, а вдали, на северо-западе, смутно темнели заросли деревьев. Яньхуэй сказал, что это и есть Шачжоу. До города оставалось всего шесть ли – меньше дня пути.

Впервые после выхода из Гуачжоу ханьцы сделали настоящий привал. Всадники легли, прижавшись к своим лошадям и верблюдам, чтобы во сне согреться теплом их тел. Чжу Ванли, Синдэ и Яньхуэй последовали примеру простых воинов.

Синдэ проснулся глубокой ночью. Оглядевшись, увидел вокруг спящих соратников. Безмолвные люди, лошади и верблюды были похожи на древние каменные статуи, высеченные в пустыне сотни или тысячи лет назад. Усталый Синдэ не шевелился, приятно было ощущать под щекой теплую шею коня.

Издали к холму приближалась сотня верблюдов. Синдэ вгляделся в крошечные фигурки: даже с такого расстояния можно было различить, что это торговый караван. Он полз не быстрее улитки, а Синдэ лениво наблюдал за ним из-под полуопущенных век. На какое-то время длинная вереница верблюдов пропала за дюнами, потом опять появилась – на удивление близко.

Синдэ продолжал рассеянно следовать взглядом за животными. И внезапно вздрогнул, узнав полотнище с большим иероглифом «вай», означающим «Вайшравана».

Караван принадлежал не кому иному, как Вэйци Гуану!

Синдэ вскочил и устремился ему навстречу. Караван между тем остановился, от него отделились три человека. Синдэ громко позвал купца по имени. Один из троих ускорил шаг. Это был Гуан. Подойдя к Синдэ, он гордо задрал подбородок и осведомился:

– Тебя переводят в Шачжоу?

Синдэ, пробормотав что-то уклончивое, полюбопытствовал, куда держит путь Гуан.

Я? Я направляюсь в Гуачжоу, – как обычно надменно ответил купец.

– Нет больше Гуачжоу, – сообщил Синдэ и невозмутимо рассказал подробности.

Выслушав его, Гуан заскрипел зубами от злости.

– Значит, мы не можем идти дальше? – Он свирепо уставился на Синдэ и выпалил: – Ты поступил как последний болван! Тоже мне заговорщик! Скоро сам поймешь, что нельзя было сделать большей глупости. А теперь слушай меня. Мусульмане собрали несметное воинство. В моем родном Хотане уничтожена семья Ли, которая свергла династию Вэйци. И скоро мусульмане захватят Шачжоу. Через месяц его сровняют с землей отряды слонов. Этот дурень, правитель Шачжоу, не поверил мне, но так все и случится. Поэтому мы собрали вещички и покинули город. – Гуан перевел дыхание и снова зашипел: – Ты сделал большую глупость! Что же теперь с нами будет? С запада наступают мусульмане, с востока – тангуты. Куда нам идти? Ты настоящий осел!

Можно было подумать, будто во всем случившемся виноват один Синдэ. А сам Синдэ впервые услышал об угрозе со стороны мусульман. Но поскольку об этом сообщил Гуан, много путешествовавший в тех краях, не было оснований ему не верить.

Купец вернулся к своему каравану, Синдэ побежал к Чжу Ванли.

Полководец не спал – беседовал с Яньхуэем. Синдэ подошел к ним и передал рассказ Гуана. Чжу Ванли искоса взглянул на него, словно желая сказать, что все это ерунда, а Яньхуэй побледнел и произнес:

– Несчастье всегда падает как снег на голову. И обычно беда не приходит одна. Думаешь, что справился с неприятностью, а за ней тотчас следует вторая. Слова этого купца весьма похожи на правду. С востока надвигаются темные силы тангутов, а с запада, стало быть, – слоны мусульман. Да-а… В это нетрудно поверить. – Яньхуэй говорил очень спокойно, потом внезапно повысил голос: – Идет целая армия слонов! Я видел слона однажды в детстве. Его вели по Шачжоу из Центральной Азии в Поднебесную. Сотни этих ужасных тварей, несущих на себе вооруженных луками наездников, нападут на нас, и земля содрогнется от их шагов! – Яньхуэй опустился на траву и обхватил голову руками. Затем встрепенулся, рассеянно поглядел по сторонам и вскричал: – Куда же нам идти? – Он обратил лицо к небесам, словно подразумевая, что другого пути нет.

– Что нам до мусульман? – напрягая измученные связки, прохрипел Чжу Ванли. – Какое дело до слонов? Наши враги – тангуты. Нам нужен Юань-хао. Не слоны и не мусульмане, а этот негодяй убьет всех ханьцев и сровняет Шачжоу с землей!

Полководец немедленно приказал солдатам собираться в дорогу. Синдэ занял место рядом с ним во главе войска. Они спустились по склону холма в пустыню и двинулись к видневшемуся на горизонте оазису. Впереди шел караван Гуана. Очевидно, его присутствие раздражало Чжу Ванли – полководец то и дело поторапливал пеших ратников, но расстояние между ним и караваном никак не уменьшалось. Знамя рода Вэйци ярко-желтым пятном покачивалось на горизонте, указывая путь.