Артур слышит слова деда, но не понимает, о чем он говорит.Не желая привлекать внимания стражников, дед не указывает внуку пальцем насокровище, предоставляя ему возможность самому догадаться, куда следуетсмотреть.

Озираясь по сторонам, Артур задерживает взор на источающийкрасный свет пирамиде. Внезапно в голове его что-то щелкает: пирамида сложенаиз множества драгоценных рубинов! Все камни тщательно подогнаны друг к другу.Вот оно, сокровище, которое должно их спасти!

От изумления Артур раскрывает рот. Пирамида, высящаяся передним, поистине не имеет цены! Не в силах оторвать взор от дивного сооружения, онтак и стоит с раскрытым ртом.

— Я нашел его! — наконец, с гордостью и восхищениемпроизносит он.

— Найти — это еще не все. Неплохо было бы вынести егоотсюда, а это уже совсем другая проблема, — нравоучительно замечает Барахлюш.Похоже, юный принц освоился в мрачных чертогах, и к нему вернулся его прежнийздравый смысл.

Увы, Барахлюш прав. Драгоценная пирамида стоит на огромнойвыгнутой платформе. Каждый камень весит немало минипутских тонн. Так чтовывезти отсюда эти камни не просто.

Артур принимается лихорадочно соображать. Если бы он вернулсебе прежний рост! Тогда унести тарелку с драгоценностями (а вогнутая платформаявляется именно тарелкой, точнее, блюдцем) было бы просто детской игрой.

Значит, надо запомнить место, где сложены рубины, ивернуться сюда после того, как он обретет свой нормальный рост.

К несчастью, мир минипутов несопоставим с миром людей, и теприметы, которые существуют в малом мире, теряются в мире большом. Все, чтосейчас Артур видит вокруг, никак не соотносится с миром наверху.

Удар в спину, нанесенный Мракосом, прерывает его раздумья.

— Шевелись! Не заставляй повелителя ждать! — отрывистым лаемприказывает он, больше всего напоминая в эту минуту сторожевого пса.

— Спокойно, мой верный и преданный Мракос! — раздается голосУрдалака, решившего поиграть в благодушие. — Извините его. Он получил заданиеуничтожить население Первого континента, но, к несчастью, не сумел выполнитьвозложенное на него поручение. Впрочем, за последнее время это не единственнаяего неудача. Поэтому он немного нервничает. Однако теперь, полагаю, все пойдеткак по маслу, ибо я беру дело в свои руки.

Сейчас Урдалак похож на сладкоежку, который слизывает сторта кремовые розочки.

— А сейчас… пусть начинается праздник! — восклицает он,оживляясь, словно выигравший на бегах таракан.

У щелкает пальцами. Звучит музыка, точнее громоподобнаякакофония. Словно кто-то играет на скрипке, барабане и стиральной доскеодновременно. Арчибальд затыкает пальцами уши.

— Если они снова посадят меня в тюрьму, обещаю обучить ихсольфеджио! — кричит он изо всех сил, чтобы его услышали.

Урдалак вновь взмахивает рукой.

Рядом с рубиновой пирамидой из стены выдвигается пультуправления со многими рычагами и большим табло. Перед пультом стоит унылыйкрот.

— Мино? — громко спрашивает Барахлюш. — Смотрите, это жеМино, сын Миро! Мы были уверены, что он сгинул в запретных землях! А он жив! —Барахлюш ужасно рад видеть товарища своих детских игр живым и здоровым.

Селения тоже рада. Она часто принимала участие в играхмальчиков, особенно когда они играли в прятки. Мино, с его умением мигомпрорыть в любом месте подземный ход, всегда выходил из игры победителем. А ещеони вместе любили глядеть на небо и считать звезды. Но однажды Мино отлучился иугодил в ловушку, расставленную Мракосом.

Барахлюш подмигивает Мино, но кротенок, как и все егосемейство, не отличается остротой зрения. Впрочем, дружеское подмигивание юногопринца он все же уловил, кроме того, у него прекрасное обоняние, и он давно ужеучуял изысканный запах духов Селении.

Унылое выражение на его мордочке сменяется радостнойулыбкой: друзья здесь, они пришли помочь ему. Сердце его взволнованно бьется,грудь наполняет воздух свободы.

— Мино! Полагаю, ты наконец изволил проснуться? Я уже большечаса пытаюсь тебя разбудить! — гневно восклицает Урдалак: у него терпения небольше, чем у голодной акулы.

Мино подскакивает на месте.

— Да, есть, слушаюсь, повелитель! Весь в вашем распоряжении,повелитель! — отвечает он, часто кивая головой.

Мракос наклоняется к отцу.

— Он плохо видит, весь кротовый род плохо видит, — объясняетон Урдалаку, сверлящему крота своим пронзительным взглядом.

Но тому не требуется объяснений. Мракос на минуту забыл обэтом. Спохватившись, он делает шаг назад и во искупление своей вины склоняетсяв почтительном поклоне.

— Урдалак знает все. Я и есть само знание, и моя память, вотличие от твоей, безгранична и удерживает в себе все! — властно отчитываетУжасный У непутевого сына. — И я ни от кого не терплю замечаний!

— Простите, отец, — смущенно отвечает сын.

— Начинай! — рявкает Урдалак, обращаясь к кроту.

Маленький Мино переминается с лапы на лапу, видимо,вспоминая, на какой рычаг ему следует нажать, и, наконец, нажимает на самыйближний. Невидимый механизм приходит в движение, слышится скрип и кряхтениепроворачиваемых шестеренок: где-то рядом заработала сложная система, состоящаяиз зубчатых колес, веревок и блоков.

— Я так рад, что он жив! — шепчет Барахлюш.

— Когда работаешь на Урдалака, нельзя утверждать, жив ты илинет: ведь это всего лишь отсрочка неминуемой гибели, — замечает Арчибальд. А онзнает, о чем говорит.

Механизм долго урчит, потом в самом конце зала в потолкеоткрывается небольшой люк. Судя по тому, что в отверстие устремляется солнечныйсвет, люк этот ведет на улицу. Солнечный луч быстро добирается до верхушкипирамиды, где закреплен самый большой рубин. Драгоценный камень тотчас становитсяярко-красным, за ним начинает пламенеть вся пирамида. Словно новогодняя елка,на которой зажгли сначала верхушку, а потом остальные гирлянды. Теперь пирамидасияет ровным багрово-красным светом, словно выдержанное вино, налитое вхрустальный бокал, через который пропустили солнечный луч.

Зрелище великолепное, и наши друзья, несмотря на своенезавидное положение, сумели его оценить.

Солнечный луч завершает свой бег на последнем рубине, изкоторого сделан трон Урдалака.