Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я сделал для нее все, что мог. Дальше мы сами по себе.
Глава 21
Женя
Когда ближе к вечеру субботы звонит телефон, я испытываю легкий страх (и однозначно трепет), думая, что это может быть Ян. Он ведь говорил, что еще позвонит. Но на экране смартфона я вижу совсем не то имя, которое в глубине души хотела бы.
Эрика.
Заносчивая, самоуверенная, пробивная девчонка из компании Самойленко, лучшая подружка его сестры и та, которая меня всегда недолюбливала.
Что ей может быть надо от меня теперь? Наверное, она была счастлива, когда узнала о нашем с Яном разрыве. Насколько я помню, она всегда подшучивала над моим парнем, якобы он слишком милый и влюбленный, а я, по ее не самому скромному мнению, просто позволяла себя любить.
Это не так. Я очень любила Яна.
— Привет, Миллер, — здоровается со мной, а мне сразу чудится высокомерие в ее голосе. — Узнала?
— Твой номер сохранился. Привет, Эрика.
— Значит, еще не до конца связи с прошлым оборвала? — какой-то риторический вопрос, не вижу смысла на него отвечать. — Ладно, разговор есть. Я сейчас в Москве, мы могли бы встретиться сегодня?
— Зачем?
— Это касается Яна.
Я догадываюсь, блин, что не кого-то другого, но для чего?
— Если ты считаешь, что это очень важно, хорошо, я приеду. Куда?
— В кафе у гостишки удобно будет? — она называет адрес.
— Приеду через час.
— Молодец. Жду тебя.
Когда захожу в заведение, эффектную блондинку во всем черном замечаю сразу. Эрика мало изменилась за то время, что мы не виделись. Стала выглядеть взрослее, волосы отрастила. Ри, как называют ее друзья и товарищи, выглядит впечатляюще. А еще я замечаю помолвочное кольцо у нее на безымянном пальце. Не удивлена вообще. Этот танк без жениха? Вот это было бы удивительно.
Прохожу к ней, сразу чувствуя на себе пристальный изучающий взгляд подруги семейства Самойленко. Почему она меня не любила? Мне трудно сказать. Даже Соня всегда относилась ко мне намного лучше, хотя как родная сестра могла бы и больше выпендриваться. А тут подруга…
— Привет, Миллер, — идеальная, но обманчивая улыбка Эрики растягивает губы, которые регулярно искусственно увеличиваются. Но ей идет.
— Привет, Эрика. Какими судьбами в Москве?
Не скажу, что мне очень интересно, но и спросить «чего хотела?» с порога не могу.
— Выбираю свадебное платье.
— Успешно?
— Вполне. Днем я виделась с Самойленко. Давай погорим об этом, а не о моем свадебном платье.
Только и могу, что руками развести. Конечно, мы поговорим о нем, а что еще нас связывает? Только этот парень.
— Давай сразу договоримся, — Эрика стучит наманикюренными ногтями по столешнице. — Ян непричастен к нашему разговору. Более того, он разозлится страшно, если узнает, так что оставим это между нами.
— Хорошо.
— А теперь без лирики к основному. Я прекрасно помню, как начинались ваши отношения. Всегда считала, что он слишком тебя любил…
— Можешь этого не говорить? — перебиваю ее. Не выдерживаю. Звучит как настоящее оскорбление, а я не желаю, чтобы кто-то оскорблял наше прошлое, в котором мы были счастливы тогда.
— Ты слушай, слушай. Я сейчас без претензий, а просто по факту. Он очень тебя любил, и мы обе это знаем. А вот как ему было плохо, когда ты его бросила, из нас двоих знаю только я. Он бухал, Женя.
— Он… что делал? — для меня Ян и глагол «бухать» в одном предложении — это что-то несовместимое.
— Бухал. Ты все правильно услышала. Он пил по поводу и без, выглядел ужасно, даже перед днем рождения отца умудрился надраться до беспамятства. Универ хотел бросить, в армию сбежать среди года, говорил, что без тебя ему ничего не нужно. Но он пережил это все, и я им горжусь. Как видишь, универ закончил, в армию сходил, переехал, работу нашел. И не только работу. Ты же понимаешь.
— Ты про его новую девушку?
— Именно, — поджимает губы, как будто самая умная тут. — Может, он не будет любить ее так сильно, как тебя, но она точно не сломает его и не причинит столько боли.
Устало закрываю глаза, чувствуя себя так, словно наглая блондинка напротив только что отвесила мне пару смачных пощечин.
«Не сломает его».
«Не причинит столько боли».
Что же я сделала с ним! Неужели я тогда ранила его так сильно…
— Так может, ты бы с ней поговорила, а не со мной? — меня реально начинает бесить, что Эрика пытается научить меня чему-то. Я пытаюсь спрятаться за агрессивным настроем.
— Послушай. К моему великому сожалению, даже во всех этих обстоятельствах, он все еще что-то чувствует к тебе.
Если бы на меня упал потолок, это произвело бы меньший эффект, чем последние слова Эрики.
— И если для тебя это важно, если это взаимно… — она продолжает после небольшой паузы. — Проси прощения! Извиняйся! Убеждай его, что тебе можно доверять! Пытайся его вернуть. А если это лишь прошлое, воспоминания о первой любви и не более, оставь его в покое. Дай забыть тебя окончательно. Просто исчезни с радаров и позволь ему жить нормально.
— Наши пути давно разошлись, Эрика. Все это не нужно ни мне, ни ему. Это лишь воспоминания. И с его стороны тоже, я уверена.
«Мы никогда не будем чужими», — лихорадочно пульсирует в этот момент в моей голове.
— Я услышала тебя. Надеюсь, ты себя тоже. Оставь его в покое, Миллер. Он заслуживает чего-то хорошего в этой жизни. Не пытайся больше утянуть его назад в прошлое.
— Но я и не пыталась никогда! Не моя вина в том, что он приехал, когда мне было плохо, не моя вина, что он полез драться с моим бывшим, что он звонил и предлагал помощь, что бросил ночью свою Киру и побежал ко мне! Я в этом не виновата, Эрика! Я не просила его ни о чем! — ору так, что все посетители кафе смотрят на нас с выпученными глазами.
А по реакции Эрики понимаю, что далеко не все из этого списка ей известно.
— Эмоции здесь лишние, Женя. Он просто хороший парень, который не бросает в беде, — не знаю, кого она хочет убедить этими словами. — Раз ты согласна со мной, я рада. Желаю тебе удачи. Как и Самойленко. Но надеюсь, что вы оба будете вести себя по-взрослому. Я впрягаюсь за него, потому что он мне
