Гирсос обратил взгляд к кровати, на которой лежал «больной король», и холодно спросил:

– Ты идиот?!

– А в чем дело, господин Амунский? – слегка испуганно спросил тот, кто лежал на кровати. Нервно кусая губы, «король» сел на край постели.

– Ты зачем затащил в постель служанку? Тебе кто позволил?

– Ну… никто, – пожал плечами мужчина, – а что такого-то? Король – и не может положить в свою постель женщину?

– Ты не король, придурок! Ты его двойник! И притом, по нашей версии, – болен! А если она поймет, что ты… не совсем король?

– Каким образом? Что, она знает, чем я отличаюсь от настоящего короля? Кстати, почти ничем. Если не знать, и не поймешь. Поэтому я не понимаю вашего негодования, господин Амунский.

– Послушай, ты! Не кажется ли тебе, что ты стал слишком самостоятельным? Запомни, ты жив, пока я тебе это позволяю. Кстати, и твоя родня – отец, мать, сестры – жива до тех пор, пока я тобой доволен. И если ты попытаешься выйти из-под контроля, перестанешь делать то, что я тебе говорю, они умрут. Это тебе ясно?

– Ясно, господин Амунский, – растерянно буркнул мужчина. – Скажите, а сколько времени мне быть в личине короля?

– Столько, сколько нужно. Может, и всю твою жизнь.

– Вообще-то, когда мы договаривались, вы сказали, что это ненадолго! Что по прошествии некоторого времени вы все утрясете, хорошо заплатите, и я снова вернусь к своей семье. Так почему вы говорите, что на всю жизнь?

– Глупец, ты сейчас что, страдаешь? Лучшая еда, постель, отдыхаешь! Чего тебе еще надо?

– Жизни. Я не живу, я как будто похоронен в этом дворце! Не хочу такой жизни. Хочу уйти!

– Я потратил на тебя огромные деньги, возил к лучшим лекарям, магам, делал тебе личину – для чего? Для того чтобы ты мне тут ныл и все испортил? Запомни, тот день, когда ты перестанешь быть мне нужным, когда испортишь мои планы, станет твоим последним днем. Даже если ты и выглядишь как король – ты не король. Запомни и это.

– Вы не дадите мне забыть, – криво усмехнулся мужчина и неожиданно спросил: – А куда вы дели настоящего короля?

Гирсос внимательно смотрел в глаза мужчины, пока тот не отвел взора и не покраснел в смущении. Затем Амунский встал с кресла и приказал:

– С сегодняшнего дня ты начнешь медленно выздоравливать. Но очень медленно! Никаких служанок в постель – кстати, ты ее убил. Да, да, мне придется ее убрать, чтобы не болтала языком. Будешь сидеть взаперти, пока я не позволю тебе выходить. Учти, твоя жизнь, жизнь твоих близких в моих руках!

Амунский вышел из спальни «короля» и коротко приказал стражникам, стоящим у дверей:

– Никого к нему не пускать, кроме слуги. Ни сына, ни служанок – никого. Король пока слишком слаб, хотя и начал выздоравливать. Передайте мое распоряжение своему командиру.

Стражники отсалютовали в знак того, что поняли, и Амунский пошел по коридору к библиотеке, находящейся в соседнем крыле здания и соединенной с ним длинным переходом.

Дворец вообще имел довольно хаотичное и сложное строение, он был построен не менее тысячи лет назад и все это время строился и перестраивался по вкусу своих владельцев и согласно их пожеланиям. А так как желания королей были иногда экзотичны, а вкуса частенько не было как такового, то дворец представлял собой смешение стилей и композиций, где древние строения соседствовали с современными корпусами.

Библиотека находилась на втором этаже одного из корпусов, и через нее можно было выйти в сад, наполненный экзотическими растениями со всех концов света, сейчас немного запущенными, разросшимися так, что сад напоминал джунгли Южного континента.

Весь дворец был пронизан тайными ходами, и Амунскому стоило большого труда найти для нынешней спальни короля такое место, где и близко нет тайных ходов. Прочные каменные стены напоминали о темнице, из которой нет выхода. Не зря двойник короля говорил о том, что он будто похоронен во дворце, – на самом деле в общем-то так и было: лжекороль будет существовать столько, сколько надо Амунскому, а потом умрет. Умрет, возможно, от несчастного случая, возможно, убитый фанатиком, решившим, что король – это демон и нужно освободить от него этот мир. Приемлемых вариантов много, и каждый из них имеет право на существование. После того как Амунский найдет преемника королю, такого, что станет подчиняться безоговорочно, будет выбран и один из вариантов.

Настоящий король скончался несколько недель назад, и Амунский, готовый к этому моменту, мгновенно заменил покойного на двойника, созданного заранее, несколько месяцев назад. Тело короля покоилось в море, а двойник, подготовленный по всем правилам, подписывал бумаги, ставил печати – исправно, так же, как и настоящий король. Мужчину научили это делать, и подпись лжекороля не отличил бы от настоящей даже эксперт – тренировки плюс магия делают свое дело.

Амунский усмехнулся, довольный своей операцией, – все прошло как надо. «Король» под его контролем, делает то, что ему приказывает Гирсос, а конкуренты плетут свои «гениальные» заговоры в надежде занять трон, когда король умрет. Когда тайные агенты доложили Гирсосу о том, что задумали главы дворянских кланов, он смеялся до слез, представляя, как идиоты ждут смерти короля. А ее, смерти-то, нет и нет, нет и нет… печально, господа, правда?

Потому лжекороль и был помещен в такое место, где нельзя было проследить за тем, что он делает в спальне. А еще – к нему не допускался никто, кроме самого Амунского и ограниченного круга слуг. Увы, иногда возникали казусы, подобные случившемуся вчера вечером, – лжекороль вышел из своей спальни, ухватил служанку и затащил в свою комнату, где несчастная девушка не смогла сопротивляться напору «больного». Теперь подобные инциденты исключены – Гирсос распорядился, чтобы больше никто не ходил мимо спальни короля.

Слезы смеха сменились слезами по дочери, убитой по приказу Хеверада. Гирсос быстро разобрался в несложных хитросплетениях заговора и обезопасил себя от попыток лишиться власти. Теперь Амунский пожалел, что назначил Хеверада главнокомандующим всеми вооруженными силами. Однако пока никаких действий в отношении мятежного генерала не предпринимал. Ждал удобного момента. В том, что такой момент наступит, Гирсос не сомневался. Хеверад должен заплатить за то, что предал покровителя, продвигавшего его по службе. Ну и ответить за смерть дочери – само собой.

Последние годы Амунский вообще-то не очень ладил с Анитой. Она причиняла ему немало неприятностей, иногда он сам в сердцах подумывал о том, не уничтожить ли эту тварь, но никто не смеет лишать жизни Амунских безнаказанно. Если он не отомстит за дочь, это будет означать, что он не так силен, как прежде.

При мысли о погибшей дочери у него сжалось сердце – когда-то она не была такой стервой… Маленькая девочка, розовая такая, губастенькая… Он любил ее, все равно любил. Не так, как наследника-сына, конечно, но… любил. И считал, что хорошо пристроил к перспективному военному, который будет его боевым молотом, если понадобится сокрушить конкурентов.