В ночь с субботы на воскресенье сон привиделся такой: Никита показывал родителям ведомость с итоговыми баллами, и у него было меньше двадцати из ста по всем предметам. Сын этому почему-то радовался и говорил, что вообще не видит смысла в высшем образовании и лучше он пойдёт в армию. Проснувшись, Зиновьев решил, что считать этот сон кошмаром определённо нельзя, хотя чувство некоторой обескураженности не оставляло его до обеда.

Монастырский квас, проведя ночь в холодильнике, стал ещё вкуснее, но, выпив кружку, депутат снова почувствовал ледяной зуд в груди слева. Надо бы показаться врачу – завтра же позвонит Габинскому в кардиоцентр.

– Да это жара всё, – сказала Надя. – И ты совсем не отдыхаешь!

– А вчера в Коптяках мы что, интересно, делали?

– Ну это не совсем правильный отдых. По жаре тащились, выпивали, кальяны все эти…

Зиновьев кивнул, соглашаясь, но всё-таки целый день занимался делами: обзванивал знакомых, искал для Севы приёмную семью, написал по этому поводу пост на фейсбуке (350 лайков и 118 комментариев, из них полезных – 5). Уже перед самым сном вспомнил, что так и не дочитал приговор, вынесенный Ивановой.

– Спать идёшь? – спросила жена.

– Чуть позже…

– Ну как знаешь, – протянула Надя, и депутат уловил в её голосе разочарование. Тут же бросил недочитанные бумаги на пол и поспешил за женой в спальню. Они закрылись изнутри на ключ и включили музыку, хотя это была лишняя мера предосторожности – Никита сидел у себя в комнате в наушниках, общаясь с Денисом. Рассказывал о том, как прикольно было бы пойти в монастырь. Денис в ответ сообщил, что завтра они с Вэном и девочками собираются ехать на озеро.

Никита постеснялся спросить, можно ли с ними. А потом подумал, что всё равно не решится раздеться перед всеми – он ведь не вчерашний Дима, поджарый, с мускулами…

Когда Зиновьев уходил из дома утром в понедельник, жена и сын ещё спали. Спускаясь в лифте, депутат, улыбался, думал о том, что сегодня ночью ему не снилось ровным счётом ничего. Водитель Юра тоже улыбался.

– Спасибо, Олег Сергеевич! Сева сказал, вы обещали ему помочь.

– Да я мало пока сделал. Приёмную семью нашёл, нормальные люди. А как он учится, кстати, Сева этот?

– Я не интересовался, но вроде хорошист.

«Хорошист»! Зиновьев уж и забыл, когда слышал в последний раз это слово. Скажешь такое – и сразу будет ясно, сколько тебе лет. Слова выдают вернее, чем морщины.

В приёмной толпились посетители, но кондиционер, к счастью, работал. Настя принесла депутату кофе и толстенную папку на пружинках – уголовное дело. Двести девяносто страниц! Почти роман.

– Запиши меня на приём в кардиоцентр, – попросил Зиновьев. – И пусть там заходят, кто первый.

Он слушал посетителей, делал пометки в ежедневнике, звонил кому-то, просил о чём-то, но при этом постоянно косился на пружинную папку и еле дождался обеденного перерыва. Настя заказала депутату ланч из ближайшего ресторана, и он, прихлёбывая горячий суп, открыл наконец уголовное дело.

Надя права, думал Зиновьев, мы живём в эпоху победившего мракобесия. Людям нужна вера, нужны идеалы – но где ими разжиться, если все кругом воруют и врут?

Мария Васильевна Иванова, мама Севы и Виктора (старший брат, который выгнал младшего из дома), жила на Уралмаше, на улице Победы. Работала «на дому», лечила людей руками и травами. У неё были экстрасенсорные способности, она общалась с лесными духами; кое-кто всерьёз называл её «ве́дущая мать». Не была судима, не привлекалась, не проходила. Управляла машиной марки «Honda CR-V» красного цвета.

Зиновьев снова поёжился – такая же машина была раньше у Нади, он совсем недавно подарил ей «инфинити».

Иванова много общалась с другими ясновидящими. Один из них, Щепкин, как-то раз познакомил Марию с высоким смуглым мужчиной по имени Аслан Байраков. Он был из Махачкалы.

– Мастер по скандинавским рунам, – сказал Щепкин с гордостью. А Мария подумала: странно это – где руны, где Махачкала? Но вслух сказала другое, стараясь быть приветливой:

– Я давно интересуюсь рунами. Сможете меня научить?

Аслан ответил, что, конечно, сможет, но не бесплатно. Лучше, если соберётся небольшая группка учеников, а заниматься можно будет в офисе у Щепкина или дома у Марии.

Байраков был общительный, но не со всеми – многим, Севе например, он казался неразговорчивым, скрытным. Мария предложила довезти его на машине до дома, он согласился. По дороге рассказывал о себе.

Аслан приехал из Дагестана, они с матерью снимают половину дома на Эльмаше. С деньгами негусто. Он разочаровался и в исламе, и в христианстве именно потому, что боги этих религий не хотят дать человеку то, что ему необходимо в земной жизни.

– А что необходимо человеку? – спросила Мария, пока стояли на долгом светофоре.

– Богатство, – просто ответил Аслан. – Богам не должно быть всё равно, как мы тут живём. Рассчитывать на счастье в загробном мире – это для слабых.

Первое занятие Аслан проводил в офисе Щепкина, на Краснофлотцев. В переговорной комнате. День недели была пятница. Мария привела с собой подруг, Юлю Стрихареву и Наташу Лунину, они тоже интересовались нетрадиционной медициной, гаданиями, астрологией. Наташа работала массажисткой в аквапарке, умела делать массаж энергетических каналов. Аслан взял по тысяче рублей с каждой, ученицы сочли цену приемлемой.

Руны Байракова – деревянные круглые плашки, небольшие и аккуратные. На каждую нанесён свой знак: одни напоминают собой угловатые славянские буквы М, В, Х, Р, другие походят скорее на схематические рисунки, которые иногда образуют нечто вроде орнамента. Учитель разложил плашки на офисном столе, показал, как читать по ним прошлое и предсказывать будущее. Он особенно напирал на то, что «вот у Марии есть явные способности к нашему делу», это было приятно. Про Наташу сказал, что она медиум, а Юля никакой характеристики не получила и в конце концов отпала от группы. Может, и не поэтому.

Гадание по рунам чем-то напоминало расклад на картах Таро, который всегда можно толковать по-разному – карты, как известно, только указывают направление развития событий, а главное всё равно остаётся в ведении человека.

– А где вы этому научились? – спросила Юля, особа въедливая, любопытная.

Аслан сказал, что в наше время люди всему учатся в интернете, вот и он посещает уже несколько лет один сайт, посвящённый магии. У него есть там Наставник, с которым Аслан советуется.

После первого урока Наташа и Юля ушли, не дожидаясь Марии, – собирались поехать в «Гринвич» на какую-то распродажу. А Мария спросила у Байракова: может, его опять подвезти?

Аслан согласился. Они хорошо общались в машине, с ним было легко и спокойно. Попросил рассказать о себе, и Мария неожиданно разговорилась. О муже старалась вспоминать без обиды, гордилась сыном-спортсменом – Севе на днях исполнилось только одиннадцать, а его уже хотят включить в областную сборную. Старший сын Виктор живёт отдельно.