почувствовал острый укол ревности. Неужели профессор был ее возлюбленным и ради него она оделась так сексуально? Они смотрелись как Красавица и Чудовище из сказки, но, взглянув на лицо мисс Йю, я понял, что она влюблена в этого человека.

Когда в полночь мы возвращались домой, Ко ехал вместе с нами в такси. Подъехав к моему дому, мисс Йю поцеловала меня в щеку. Я вышел из машины, а они уехали. Я осторожно дотронулся до того места, где ее губы коснулись моей кожи, и с завистью смотрел на их слившиеся силуэты на задних сиденьях такси. Я чувствовал себя счастливым и несчастным одновременно. Чувство потери сопровождало меня, когда я засыпал той ночью.

ГЛАВА 13

1978

ОСТРОВА ДЖИУШАН, ВОСТОЧНЫЙ КИТАЙ

Трюм был влажным и скользким, здесь все еще сильно пахло свежим тунцом, который недавно выгрузили. Я прыгнул и быстро перебежал в угол, скрытый в тени. Не успев устроиться, я обнаружил, что являюсь не единственным живым существом в трюме, который был размером около десяти квадратных метров. Полдюжины огромных корабельных крыс со сверкающими красными глазками и острыми усами приняли меня за последние остатки тунца и стали яростно кусать мои влажные ноги, руки, ягодицы и бедра. Капли крови на моих руках еще больше раззадоривали их. Одна крыса даже взобралась мне на плечо и стала с опасным любопытством пристально смотреть мне в глаза.

Крысы не пугали меня. Напротив, я решил подружиться с ними. Я вытянул руку и позволил грызуну, забравшемуся на плечо, прогуляться по ней к кончикам пальцев и обратно. Когда маленький приятель повторил короткую прогулку по моей руке, я схватил крысу и бросил ее о стену, результатом чего был грустный громкий писк, перед тем как она, мертвая, упала на пол. Почувствовав в темноте действие более весомой силы, все крысы направились к отверстию в основании трюма и ушли.

В наступившей тишине мне слышался плеск волн и редкий лай собак-ищеек вдалеке. Я решил, что они все еще ищут меня. Мне было интересно, явятся ли охранники на судно, чтобы узнать, не скрываюсь ли я здесь. Если они найдут меня в этом крошечном трюме, потребуется только две пули, и я буду так же мертв, как крыса, лежащая на полу.

Я молился Будде, просил его разрешить мне пережить эту ночь, а на рассвете доставить в какой-нибудь порт, независимо от того, каким бы трудным и долгим ни было путешествие. Сложив молитвенно руки, я осторожно прислонился к пахнущей рыбой скользкой стене грузового трюма. Меня охватил страх и одиночество.

Прошло время, и морской бриз усилился, раскачивая судно, как колыбель на мягких волнах. Мачта скрипела, как ветряная мельница. Эти звуки успокаивали меня, мои веки все тяжелели и тяжелели. Чтобы не уснуть, я щипал себя за бедра, щекотал ноздри прядью волос, а под конец вымазал лицо вязким склизким веществом, скопившимся на деревянном полу. Вещество было настолько едким, что могло убить собаку. Но я смог не закрывать глаза лишь в течение еще нескольких минут, перед тем как погрузиться в пучину страха и паники.

Когда наступило утро, я проснулся от оглушительного шума, проникающего вниз с палубы. Я прищурился и увидел, как из ковша подъемного крана на дно моего укрытия высыпают песчаный гравий. Пыль, которая кружилась в ярких солнечных лучах, почти задушила меня. Я стянул с себя рубашку и накрыл ею голову, стремительно уползая в более безопасный угол. Сквозь прорези для пуговиц на рубашке я с растущей тревогой наблюдал, с какой скоростью гравий заполняет пространство в трюме. Очень скоро помещение будет заполнено до края и я предстану пред моряками и буду пойман или навсегда похоронен под острыми кусками камней.

На мгновение засыпка гравия прекратилась, я услышал нечто похожее на краткие инструкции, даваемые оператору подъемного крана. Когда процесс возобновился, я пытался уворачиваться, чтобы не быть похороненным под грудами гравия. В промежуток времени между заполнением трюма оператор подъемного крана упомянул название военно-морской базы на островах Джиушан, но я так и не понял, в какой связи.

Из географии, одного из моих любимых предметов, я хорошо знал, что Джиушан — это группа островов, разбросанных подобно горстке жемчуга в Южно-Китайском море, образовывающих идеальную границу для прибрежной области Китая. Они были гордостью Китая, Тихоокеанского флота, возвышаясь над Тайваньским проливом, Филиппинскими островами, Японией, Южной Кореей и Гонконгом.

«Там, должно быть, пункт их назначения!» — догадался я. Это имело большой смысл, поскольку в районе Джиушан располагались лучшие рыбацкие акватории всего Тихоокеанского побережья Азии. С островов отправляли тунец, а обратно привозили строительные материалы. Это был идеальный бартер в весьма неэффективной экономике, регулируемой государством. Я не мог скрыть своего волнения. Я мечтал, что мог бы поступить там на флот и водить суда. Опасность, в которой я находился, временно затмила эта новая перспектива, и мое желание выжить удвоилось.

Когда был засыпан последний ковш гравия и трюм задраили, я подумал, что скоро умру: пространства, оставшегося в трюме, было достаточно только для того, чтобы лежать растянувшись. В крышке трюма не было никакого отверстия, и свет сюда не проникал. Сначала я попробовал дышать неглубоко, а когда ощутил проникающий откуда-то воздух, я сделал более глубокий вдох. Я мог чувствовать запах моря. Я мог жить! Я мог дышать!

Спокойно лежа, я терпеливо ожидал, когда судно тронется в путь. Спустя нескольких часов судно зашевелилось, начало дрожать и наконец медленно двинулось, равномерно преодолевая бьющиеся о борт волны. Я лежал на спине, острые кусочки гравия впивались мне в кожу, но я не чувствовал боли или какого-то неудобства. Напротив, мое сердце было наполнено благодарностью Будде. Горячие слезы струились по моим щекам. Сиротская школа осталась теперь позади, так же как и моя возлюбленная Суми.

Я никогда не чувствовал ее любви более близко и отчетливо, чем теперь, и пообещал себе, что когда-нибудь вернусь и заберу ее, как благородный герой из книг. Конечно, если я останусь в живых и стану кем-нибудь, в чем я почти не сомневался, даже при таких обстоятельствах.

Я засыпал и снова просыпался. Морской ветер крепчал, судно столкнулось с сильной грозой. Дождь стучал по крышке трюма подобно камням, падающим на пустую консервную банку. Несколько капель дождя просочились сквозь швы крышки и намочили мою рубашку на плечах. Я собрал влагу и пососал рубашку. Судно подбрасывало на высоких волнах, а меня кидало взад и вперед, вызывая приступ рвоты. Когда шторм закончился