но я поговорю, чтобы впредь не беспокоили меня в рабочее время, – ответила я, стыдясь очередного ухода раньше положенного.

– Я не об этом волнуюсь, Кас, а о тебе.

– Всё хорошо, правда, – заверила я и бросилась за курткой.

Кай ждал у своей чёрной машины. Стоял облокотившись, как когда-то Элион, и скучающе рассматривал обшарпанные стены ближайших домов.

– Покажи отметины, – с ходу потребовала я.

Кай моргнул, будто отходя ото сна, и нехотя повернулся ко мне. Не сразу, но он вытащил руки из карманов и показал мне ладони. На коже местами остались серые пятна, но следы на подушечках уже немного посветлели, словно ожог спал сам, без лишнего лечения.

– Мелочь. Само пройдёт в ближайший час, – равнодушно бросил Кай.

– Почему ты пошёл на поводу и не использовал свою «Беретту»? – Я выразительно кивнула на выпирающую кобуру под пиджаком.

– Потому что твой упрямый начальник не одобрил бы. Это была проверка. Попытка прибегнуть к поблажке всё бы испортила.

Я растеряла былой напор от столь развёрнутого ответа. До этого Кай лишь отмахивался от меня одной максимально сжатой фразой.

– Твой пистолет не причиняет тебе бо… неприятных ощущений, верно?

– Да, мой сделали по специальному заказу из наших металлов, – ответил он и неожиданно замялся, чем привёл меня в смятение. – Но пули ваши, и ранее я тренировался с человеческим оружием, поэтому привык.

– Из-за этого многие палагейцы считают Кая лицемером, – встрял знакомый голос, не позволив мне уточнить про воздействие и насколько они болезненны.

Кай оттолкнулся от машины, и я смогла увидеть опущенное стекло и устроившегося на пассажирском сиденье Иво. Тот мало чем отличался от себя обычного, разве что толстовку сменил на чёрную и, кажется, волосы расчесал. Из-за неподходящих очков его серьёзное выражение лица не придавало ему строгости, скорее Иво походил на насупленного подростка. Я уже было ляпнула, чтобы он избавился от них, но в последнее мгновение попридержала своё мнение при себе. Невольно улыбнулась, ощутив, что рада видеть Иво.

– Почему лицемером? – спросила я у него, когда Кай открыл для меня заднюю дверь.

От Иво я в разы быстрее получу понятный ответ.

– Потому что мы ненавидим ваши пистолеты и винтовки, отдаём предпочтение более благородным клинкам или стрелам. Каждый из наших архонтов и царей даориев владеет фамильной реликвией. У кого-то меч, у кого-то лук или копьё. Традиция настолько стара, что многие семьи наших народов пытаются заиметь личные артефакты и передавать по наследству, – поделился Иво. – Мы презираем огнестрельное оружие, но Кай, имея фамильное копьё, носит пистолет, да ещё и с вашими пулями.

– Я прагматик, – вмешался в беседу Кай, заняв место водителя. – Меч или копьё может красивы, но пуля в лоб – действенно и быстро. Если кому-то хочется считать меня лицемером из-за того, что я не люблю тратить время попусту, то прекрасно.

Кай ни разу ко мне не повернулся, даже в зеркало заднего вида не посмотрел, пока говорил и заводил машину. Он закрыл окно и повысил градус у кондиционера, чтобы внутри стало теплее. Я нахмурилась, в очередной раз не в состоянии понять его эмоции и настроение. Кая вроде как немного да задело оскорбление, раз он решил оправдаться, но сделал это таким скучающим тоном, что наш разговор вышел не эмоциональнее обсуждения прогноза погоды.

Машина резко тронулась, Иво сел прямее на пассажирском сиденье, а я схватилась за ручку двери и тоже пристегнулась, чтобы меня не сильно мотало сзади. У Кая весьма агрессивный стиль вождения, несмотря на его лишённое каких-либо эмоций лицо.

Я не решилась продолжать тему. Иво тоже проглотил реплику, бросив странный взгляд на соседа. Никто не включил радио, и тишина стала неловкой. Минуты растягивались, пока я нервно покусывала губу, притворяясь, что молчание меня не тяготит. Однако пальцы сами начали нервно постукивать по колену. Мы проделали бóльшую часть пути в полном безмолвии, которое позволило вспомнить, что этих палагейцев я едва знаю, а их внешний вид весьма обманчив.

– Что вас связывает? – спросила я, не в силах терпеть гнетущую атмосферу и надеясь выкинуть тревожные мысли из головы.

Из общего у Кая и Иво разве что волосы светлого оттенка. Только у Иво золотистые, а у Кая холодно-бежевые, в остальном – и в одежде, и в манерах – они мало похожи.

– Я работаю на Кая. Что-то вроде его помощника или секретаря, – ответил Иво, глядя на дорогу впереди.

– Сколько тебе лет?

– Тридцать один.

Даже если его переодеть в костюм, старше двадцати трёх не дала бы.

– Элиону?

– Тридцать два.

С внешностью на двадцать пять. Я нахмурила лоб, пытаясь просчитать хоть какую-то аналогию, но пока она была неясна. Похоже, всё индивидуально.

– Каю?

– По его словам, тридцать восемь.

Думала, что двадцать семь, ну двадцать девять на худой конец. Я упёрла взгляд в затылок водителя. Он молчал, словно вообще нас не слушал.

– Иво, к какому Дому ты принадлежишь?

Я видела лишь профиль Иво, но этого хватило, чтобы заметить перемену. Он помрачнел, плотно сжал губы и промолчал. Спрашивать подобное у палагейцев не считалось чем-то оскорбительным, однако Иво явно не хотел отвечать. Наверное, из низших Домов. Может, он своего стыдится?

Я решила сменить тему, не желая одной фразой портить отношения с единственным из теневых, с которым удалось поладить, но автомобиль резко затормозил и без ремня безопасности меня бы бросило на спинку переднего сиденья.

Мы приехали.

– Зачем Дардан Хилл меня позвал? – торопливо поинтересовалась я у Иво, когда Кай вышел из машины.

– Не знаю, но думаю, тебе не о чем беспокоиться. Может, Дардан волнуется и хочет ещё раз проверить швы, – заверил Иво, мне пришлось проглотить возражения, потому что Кай открыл мою дверь.

Дардан назначил дату приёма, вряд ли ради травмы он стал бы мне названивать. Вдруг в анализах нашли нечто жуткое? Или ошиблись и яд не удалось нейтрализовать? Дурные вести лучше сообщить лично.

Мы вошли в здание «Меридий», охрана вскользь взглянула на моих сопровождающих, а я плелась следом, стараясь контролировать дыхание и не позволять панике от дурных мыслей взять верх. Однако в лифте стоило Иво нажать на кнопку с номером «42», как я со свистом выпустила задержанный воздух. Двери бесшумно закрылись, и кабина заскользила вверх. Ненавижу движение вверх и вниз. Желудок сжался, кислорода стало не хватать, и я покрылась холодным потом, до побелевших пальцев стиснула поручень, покрытый бархатной тканью.

– Кассия, тебе нехорошо? – словно сквозь вату донёсся голос Иво.

Я отрывисто мотнула головой, разглядывая пол под ногами. Зубы до скрипа сомкнулись и заныли. Мне хотелось их разжать, но боль немного отрезвляла. Колени ослабли, и я оперлась на поручень, притворяясь, что просто перенесла опору на другую ногу. Я ненавидела это бессилие, хрипло, но упрямо продолжала дышать и цепляться за сознание, которое пожелало подвести меня в этом треклятом лифте.

Цифра 20 сменилась