ударит, то вообще нет шансов. Поэтому: да ну нахер!

Быстро проскакиваю коридор и, пнув входную дверь, оказываюсь на крыльце. За спиной раздается грохот двери и топот шагов. Конечно, он не отстанет.

Я встаю боком у двери, прижавшись плечом к треснувшим кирпичам стены. Только Николо показывается, отталкиваюсь левой ногой от пола, а правую сгибаю в прыжке. В этот момент цыган поворачивает голову вбок. Хе, очень удачно. Моим коленом прилетает точно в забрало шлема. Слышится хруст креплений. Решетка вгибается внутрь. Идеальный као дод!

Цыган с криком перелетает через перила и переворачивается в воздухе. Тело смачно шлепается на землю и лежит, судорожно дёргаясь. Потом Николо обеими руками хватается за шлем и пытается его снять. Тщетные усилия — решетка от встречи с моим коленом деформировалась и вогнулась внутрь. Голова застряла.

Между тем из здания выбегают два дружка Николо. Тоже в защите и с палками. Завидев меня, цыгане вскидывают свои «сабли». Эх, ну что за дрянной день.

— Что здесь происходит⁈ — громоподобный окрик примораживает всех к месту.

К нижним ступенькам крыльца подходит разозленный Иван Иваныч. Мастер держит в руках пакеты с продуктами. Он обводит огненным взглядом цыган в защите и с мечами, затем смотрит на меня — безоружного, бездоспешного. Непроницаемое, испещрённое морщинами лицо казака становится ещё жёстче.

— Вещий, коротко.

— На меня напали, мастер, — объясняю очевидное.

Встав на колени, Николо наконец сдирает шлем. Волосы и лицо цыгана забрызгано кровью, разбитый нос кровоточит.

— Николо, ты совсем охренел! — орет мастер.

— Я…

— Замолчи! — рявкает Иван Иваныч так мощно, что отвислые усы аж топорщатся. — У тебя пять минут забрать свои вещи и свалить из моего клуба!

— Мастер… вы знаете кто мой отец, — сплевывает кровь Николо.

— Знаю, и с ним я обязательно поговорю, — резко успокаивается казак. — Он тебя за сегодняшнее по головке не погладит. Убирайся! Вы тоже! — грозный взгляд в сторону «шестерок» Николо. — Или мне вас самому вышвырнуть⁈

Цыгане метнулись в клуб. Мастер же оборачивается ко мне. Смотрит пару секунд недовольно, потом вздыхает:

— Мд-а, парень, — качает он головой. — Умеешь же ты наживать врагов.

— Кто отец Николо? — чувствую я предостережение в этих словах.

— Баро Ловарей.

Твою же… Свезло так свезло.

— Но ты сильно не переживай, — увидев как я помрачнел, пытается успокоить меня мастер. — Баро — человек нехороший, мягко говоря, но на людях пытается соблюдать имидж справедливого «князя». Николо уже приставал к другим парням, не ты первый, и отхватывал за это от отца. От Ловарей тебе ничего не угрожает.

— Спасибо за предостережение, мастер, — кивнув, я отхожу в сторону. — Извините, мне надо позвонить.

— Ну хорошо, — мастер уходит в спортклуб. — Гляну, чтобы эти обалдуи ничего не стащили.

Спешно достаю из кармана джинсов телефон. Нажимаю кнопку быстрого набора.

— Да, Даня?

— Степан, у меня возникла…не проблема, но ситуация, скажем так. Должно всё улечься само собой, но лучше перебдеть, чем недобдеть.

— Ого, загадками заговорил, — смеется царский охотник. — Говори уже, кого ехать бить или убивать?

— Бить пока не надо. Но поговорить точно стоит. Хорошо поговорить, чтобы предупредить все будущие вопросы.

— С кем?

— С баро.

— А, с этим, — спокойно говорит Степан. — Говорил уже раз. Запретил ему наркотой барыжить. Сидит теперь тише травы, ниже воды. Он трусливый бандит, по крайней мере, такое у меня сложилось впечатление, а в людях я разбираюсь.

— Хорошо, что трусливый. Заглянешь к нему еще раз?

— Угу, рассказывай в чем дело, сынок.

* * *

— Даня, какое замечательное место для свидания! -восхищенно произносит Лена, поправляя ворот куртки.

Прохладное субботнее утро. Такси высадило нас с девушкой на опушке леса на севре города. Вокруг, правда, неплохие виды. Осень сизая, листья красивые. Красно-желтые кроны качаются под порывами ветра. В пространстве веет прохладой и свежестью.

Пока я стелю на земле плед и достаю из сумки термос с горячим кофе и нежные плюшки с ванилью, Лена любуется золотым лесом на фоне бледно-сизого неба. Потом садится рядом со мной на плед, прижимается бедром и плечом, целует на радостях в губы.

— Ты такой романтичный! — сладко мурлычет.

Я передаю ей термос, и она делает согревающий глоток из термоса.

— На самом деле — не совсем, — усмехаюсь. — Мы сюда приехали, чтобы ты смогла научиться пользоваться моим подарком.

— Подарком? — девушка недоуменно хлопает глазами.

Я засовываю руку во внутренний карман куртки и достаю черный тканевый мешок. Вручаю девушке, она с интересом разворачивает материю.

— Осторожнее открывай, не поранься, — напутствую девушку.

— Что же там такое… Ого! — Лена замирает, увидев ножны из кайдеса, а в них пять одинаковых ножей. Если точнее — кинетические ножи для метания. Лезвия и рукояти изготовлены из термообработанной нержавеющей стали общей длиной десять дюймов. Лезвие пять дюймов в длину. Обоюдоострые и прекрасно сбалансированные, эти ножи созданы для максимальной точности. Настоящее произведение искусства. Я и себе такие купил, хоть и вышло в приличную копеечку.

Девушка удивленно смотрит на меня.

— Мы живем в мире, в котором женщины должны уметь надирать задницы, — вынимаю из ножен один нож, кручу его в пальцах, так что девушка замирает и завороженно смотрит. — Я не всегда буду рядом, а это город бандитов и нищих… пока что. Ты должна уметь постоять за себя самостоятельно. Сегодня я обучу тебя правильно метать ножи. Считаю, это оружие идеально подходит тебе, как магнетику. Сначала научишься бросать руками, а потом уже с помощью магии.

На такой подарок меня надоумила недавняя разборка с Николо. Из чувства мести цыган мог запросто подобраться к Лене, как самому незащищенному моему близкому человеку. Надо убрать эту возможность.

Вчера Степан поговорил с баро. Бывший главарь Загонщиков уверил царского охотника, что не имеет ко мне претензий, а его непутевый сын будет наказан за неподобающее поведение. Ситуация вроде как разрешилась, но следует вынести из нее уроки. И я вынес.

Лена осторожно берет за рукоять один из ножей, внимательно осматривает лезвие. Взгляд у девушки жадно прикипает к режущей кромке без заточки. Тонкая рука сжимает рукоять. Весь нож — монолитная конструкция, без всевозможных обмоток и накладок.

Лена шевелит в воздухе пальчиками второй руки. Девушка наблюдает, как оставшиеся ножи одни за другим покидают ножны и повисают в воздухе напротив ее восхищенного лица. Лена умоляюще смотрит на меня.

— Хорошо, попробуй, — усмехаюсь.

Ножи отправляются в ближайшее дерево. Вонзаются в ствол два из пяти, остальные падают в ковер из опавшей листвы. Лена радостно хлопает в ладошки.

— Спасибо, Даня! — счастливо улыбается она от уха до уха. — Это самый лучший подарок, который когда-либо мне дарили!

Честно, я приятно удивлен. Не ожидал, что покладистая домашняя девочка так обрадуется «мужским игрушкам». Но с другой стороны — ножи точно покруче перцового баллончика.

— Вставай, амазонка, — откладываю в сторону термос. — Эту красоту надо уметь правильно использовать, а не просто любоваться ею.

— Да, мастер! — Лена тут же вскакивает на ноги.

Ножи сами возвращаются по воздуху. Выстраиваются в ряд напротив моего лица. Я беру самый крайний, остальные вонзаются в землю рядом.

— Приступим, ученик, — усмехаюсь.

Следующие полчаса провожу инструктаж. Я учу правильным стойке и хвату, Лена прилежно выполняет. Воздух наполняют мои отрывистые команды:

— Выставь левую ногу вперед… корпус влево…не разжимай пальцы, кому сказал, не разжимай… теперь тем же движением, что ты бросаешь снежок, пошли нож в цель.

— Да, мастер, — по-видимому, чтобы сделать мне приятно, каждый раз отвечает Лена.

Встав сзади я чуть придерживаю руки девушки, направляя их. Наступает последнее движение. В момент полного выпрямления руки нож сам вылетает из захвата. И вонзается в дерево.

— Получилось, мастер! — Лена оборачивается и бросается мне на шею.

Провожу рукой по ее волосам.

— Теперь самостоятельно.

Правильный бросок у нее получается с первого раза. Три подхода, и Лена уже пытается метать ножи с помощью магнетизма. Как только ей это удается, устраиваем конкурс. Она метает магически, я по старинке. Выигрываю, конечно, я, но всё равно у Лены талант налицо. Потренируется пару неделек, и станет отличным метателем. А от вида того, как она с любовью гладит шероховатые рукояти, невольно закрадывается мысль, что я создал грозную воительницу, хех.

Потом мы валяемся на пледе, пьем еще не остывший кофе, едим плюшки, целуемся, обнимаемся и… как-то невзначай