больше никогда не приближаться к тебе! Мамой клянусь!

«Я же убил твоего брата» — замечаю.

— Мне плевать на него! Я никогда не считал его братом!

«Я также убью твоего отца».

— И поделом ему! Он продавал наркотики! Он заслужил смерть! Мамой клянусь!

«Я также убью твою маму» — уже откровенно угораю.

— Так и надо этой злой стерве! Никогда не любил ее!

Устав от стендапа Петши, я отключаю его разум. Пусть подремлет. Эксперименты все равно буду делать потом.

— Даня, ты меня вообще слышишь? — Света машет рукой перед моим лицом. — Ты вернулся?

— Да, я здесь, — беру ее кисть и отвожу в сторону. Сам поднимаюсь, оглядываюсь. Замечаю мастера на том же месте. Голову ему обмотали бинтами, которые уже пропитались кровью. Самого мужчину перевернули на бок.

— Я вызвала скорую, — мнется рядом Свет. — Еще бинтов нашла, намотала на рану твоему мастеру.

— Спасибо, — отвечаю с благодарностью.

Подхожу к Иван Иванычу. Присев, щупаю пульс, проверяю не затрудненность дыхательных путей. Один ус попал в рот. На всякий случай вытаскиваю его. Выглядит как изжеванная мочалка.

— Зачем ты уходил в астрал? — спрашивает Светка. — Это же физик, не телепат. Ты мог убить его пси-клинком.

О, как много обо мне знают, оказывается.

— Он оказался очень стойким, мне захотелось его попугать, — говорю первое, что пришло в голову. Блондинка смотрит недоверчиво, но ничего не возражает.

Случайно замечаю Кармелиту. Девушка по-прежнему сидит в углу, боится высунуться. Лицо мокрое от слез. Большие темные глаза как у загнанной лани.

Я встаю и подхожу к ней. Быстрый взгляд под мозговую корку красотки. Ага, сплошная стихийная паника. Особенно хорошо цыганке запомнились огненные копья Светы. Да, нашу фигуристую блондинку есть за что бояться.

Уменьшаю экспрессию воспоминаний, чтобы Кармелита хотя бы воспринимала человеческую речь.

— Всё хорошо, прекрасная Кармелита, — произношу успокаивающим тоном. Протягиваю девушке руку. — Плохие люди мертвы, тебе ничего не угрожает. Никто тебя больше не обидит. Я обещаю.

Запуганное личико смотрит на меня. Подумав, она принимает помощь. Девушка встает и чуть пошатывается. Я придерживаю ее за аккуратную талию. Глядя на это, Света хмурит брови.

Не отпуская девушку, другой рукой достаю мобильник. Звоню Степану и без предисловий сообщаю:

— Надо срочно убить баро.

— Зачем? — коротко, без капли удивления.

— Потому что я убил его сыновей. Обоих.

— Что? — тут уже Степан не сдержался.

— Они напали на меня.

— Николо?

— Ага, со старшим Петшей. Надо зачищать всех Ловарей. Они — угроза не только нам, но и городу.

Майору требуется несколько секунд на принятие решение. Скорее всего, у него уже давно продуманы все варианты действий, которые надо реализовывать в зависимости от обстоятельств. Спрогнозирован любой чих.

— Через десять минут будем на их базе. Возвращайся домой, никуда не суйся. Твоя помощь не нужна. Без тебя управимся. Доложи, как понял?

— Будет исполнено.

Звонок сбрасывается. Я несколько секунд смотрю в глаза Кармелиты, поглаживая ее по спине. Красавица и не против. Молчит, опустив голову. Густые чёрные волосы находятся в беспорядке, а чёлка падает на лицо.

— Долго будешь смотреть? — не выдерживает Света.

— Я читал ее мысли. А тебе надо домой, — поворачиваюсь к блондинке. — Сегодня в городе будет жарковато. Я дождусь скорую и вместе с Кармелитой поеду домой.

Цыганка удивленно поднимает голову.

— Вместе с этой вот⁈ — Света тоже поражена.

— Да, она живет рядом с баро, — равнодушно киваю. — А там сегодня будет только смерть и кровь. Для нее самое безопасное переждать ночь у нас в гостях.

— Ночь⁈ Всю ночь⁈ — Свету прямо трясет.

— Да, а что такое?

— Ну, Вещий! Ты…ты вообще!

Глава 18

Свадьба с сюрпризом

Этим вечером и ночью царские охотники зачищали логова Ловарей. Пленных не брали. Куда их, этих пленных, потом девать? Логично, что в тюрьму, но отсидят лет пять, потом же еще мстить начнут. Да и тюрьмы у нас такие, что лучше смерть. Так что, по мнению Степана, он еще проявил милосердие.

Это я узнал после полуночи. Специально не спал, сидел медитировал, через равные промежутки времени сканируя местность на наличие посторонних. Потом еще добавилась неприятная новость — сам баро скрылся с тремя приспешниками. Степан сообщил по телефону. И сон как рукой сняло. У нашего дома дежурило двое охотников, в том числе сканер Картежник. Мимо него мышь не проскользнет. Но ему тоже надо спать. Поэтому мы с ним чередовались всю оставшуюся ночь.

В своё дежурство я еще раз включил сознание Петши. Не обращая внимания на рыдания цыгана, попробовал Дар физика. Встал перед зеркалом, снял футболку. Мышцы красиво вздулись и на миг застыли. Сам я хмыкнул: кубики пресса загляденье, в могучем теле жира не больше, чем на муравье, мышцы будто вырезаны искусной рукой из дуба, здоровая кожа блестит. Точно бодибилдир. Прямо сейчас лети в Бразилию цыпочек на пляже клеить. Попробовал стать дрыщем, тут же валуны под кожей испарились, рука стала не толще ветки. Прикольно. Можно маскироваться под слабака, можно вздуться до гиганта. Хоть иди, правда, работай в ЦСБ во внутреннюю агентуру. Правда, им о моем «поглощении» знать совсем лишнее. А то могут на опыты забрать. Хотя не знаю,

Утром я просыпаюсь ближе к десяти. Ох, как спать хочется. Протирая глаза иду на кухню. А там за столом сидит в гостевом халатике Кармелита — умытая, причесанная, личико свежее — и опустив глазки попивает кофе. Рядом и мама режет овощи, что-то готовит, одновременно разговаривая с цыганкой. Вообще маме готовить совсем не обязательно, Степан нанял кухарку, но она любит побаловать нас своими рассолами, а мы только за.

— Проснулся, лежебока? — весело оглядывается на меня Ирина. — Садись кушай овсянку с ягодами, чай сам наливай. А мне тут Кармелита гадала на руке, представляешь? Нагадала счастливую семейную жизнь!

— Это хорошо, что счастливую, — наливаю из чайника кипяток в кружку, а сам внимательно смотрю на Кармелиту. — Спасибо за прогноз, сударыня.

Смущенная цыганка опускает глаза. Бронзовые щеки порозовели.

Мама перед моим носом ставит горячую овсянку с кусочками клубники и смородиной, без каких-либо добавок. Мм, вкуснотища.

— Я могу… вернуться домой? — неуверенным голоском спрашивает цыганка.

— Вы всегда могли. Вы ведь не пленница, — я бросаю в кружку пакетик с заваркой и сажусь за стол — напротив цыганки. — Основные задержания в районе вашего проживания закончились, в случайную перестрелку не попадете, но учтите, что баро еще не пойман. Хотя, думаю, лично вам он не опасен.

— Да, мы в курсе про баро, — почему-то с радостной улыбкой кивает мама. — Поэтому Степан остался работать дома.

— Благодарю за гостеприимство, вы добрые люди, но, я думаю, мне пора, — цыганка виновато смотрит на меня. Грудь ее под ворсовым халатом тяжело вздымается, в темных глазах назревает влажный блеск, будто своим уходом она меня обидит. Либо ей у нас просто понравилось? — У меня песик дома, кормить надо.

— Конечно, я вызову вам такси, — отхлебываю чай. — Сразу после завтрака. Вы же не торопитесь?

— Нет, кушайте на здоровье, — кивает она с готовностью и поправляет халат на чуть выглянувшей груди. — Мне еще переодеться надо. Да я и кофе не допила, — она качает в руке кружку.

— Ой, Кармелита, а я тебя обязательно жду на моей свадьбе послезавтра, — вдруг спохватилась мама. — Сейчас сбегаю за пригласительным.

— Ма, как это послезавтра? — тут я удивляюсь. — Назначено же через две недели только.

— Появилось окно, — улыбается Ирина. — А еще в ЗАГСе вспомнили, что Степан Невзоров — глава царских охотников Будовска, и решили ускориться.

— Вовремя они вспомнили, — мрачнею я.

Тут Ловари гуляют на свободе, а мама под венец собралась. Надо это обсудить со Степаном. Неужели он одобряет?

Пока я ем овсянку, Кармелита уходит одеваться. Затем заказываю девушке такси и провожаю ее к машине. Как джентльмен, я открываю ей дверь, и девушка снова алеет лицом. Изумительный всё же оттенок у девичьего румянца на бронзовой кожи.

— Увидимся на свадьбе вашей матушки, Даниил! — пылко восклицает она.

— Увидимся, — я беру ее руку и галантно целую нежные пальчики, отчего девушка краснеет еще больше. А я, каюсь, для этого и позерствовал. Люблю смотреть на смущающихся красивых девушек.

Цыганка уезжает, я же направляюсь в кабинет к Степану. В отличие от мамы мой будущий отчим совсем не пышет весельем.

— Чего такой