Ближайшему преемнику Святослава, Ярославу Владимировичу Мудрому (1019–1054), при всех его крупных государственных дарованиях, не удалось предотвратить распад государства. Рост производительных сил страны и возникновение новых феодальных отношений с неумолимой неизбежностью ломали старые устои централизованной «империи Рюриковичей». Ярославу Владимировичу удалось в известной мере временно парализовать сепаратистские устремления Полоцка (князь Брячислав) и Тмутаракани (князь Мстислав), но не удалось остановить естественный процесс распада старой Киевской державы, и после его смерти начинается заметный её упадок.

Новая попытка трёх старших сыновей Ярослава Владимировича, крупнейших владетельных князей — Изяслава Киевского и Новгородского, Святослава Черниговского и Тмутараканского и Всеволода Переяславского — задержать распад государства не только не увенчалась успехом, но закончилась восстанием киевлян в 1068 г. Это восстание вспыхнуло в связи с поражением киевской армии половцами. В результате восстания Изяслав принужден был бежать из Киева в Польшу и там искать поддержки у своего племянника, польского князя Болеслава II (1057–1080).

Между тем экономический и политический рост отдельных земель-княжеств, входивших в состав «империи Рюриковичей», продолжал наносить разрушительные удары по великодержавной гегемонии Киева. Вместе с тем росли и обособленческие устремления отдельных его земель-княжеств. Это привело Киев прежде всего к экономическому упадку, так как стал значительно сокращаться пряток даней, обильно поступавших раньше в казну киевского князя со всех концов его обширной державы. В то время как отдельные земли-княжества росли и материально крепли, Киев все больше беднел. В конце концов, ряд княжеств отказался признавать гегемонию Киева и восстал против его великодержавных тенденций.

В результате этого конфликта на территории бывшей «империи Рюриковичей» во второй половине XII в. сложился ряд новых политических объединений, представлявших собой самостоятельные феодальные княжества: Новгородское, Ростово-Суздальское, Муромско-Рязанское, Смоленское, Киевское, Черниговское, Северское, Переяславское, Волынское, Галицкое, Полоцкое и Турово-Пинское. С этого времени Киев утратил ведущую политическую роль, и «империя Рюриковичей» прекратила своё существование. Взятие и разгром Киева в 1169 г. объединёнными войсками одиннадцати феодалов под главенством владимирско-суздальского князя Андрея Юрьевича Боголюбского явилось одним из последних эпизодов в истории распада Киевской державы.

Усилившиеся в это же время грабительские набеги на русскую землю половцев, принявшие в XII в. угрожающий характер, ещё больше содействовали политическому упадку Киева, утрате им былой ведущей политической роли и естественной передвижке руководящего политического центра в наиболее безопасные от внешнего врага периферийные районы: Галицко-Волынский и Полоцкий — на западе и Владимирско-Суздальский и Новгородский — на севере и северо-востоке.

Феодальная раздробленность сыграла решающую роль в дальнейших культурно-исторических судьбах русского народа. Она содействовала областному обособлению отдельных феодальных земель-княжеств. Создавалась обстановка, неизбежно обрекавшая княжества на экономическую, политическую и культурную разобщённость друг от друга, на известную замкнутость их в узких рамках областных границ. Напряжённые международные отношения (длительные княжеские междоусобицы и постоянная угроза со стороны Литвы, Польши и Венгрии на западе, немцев и шведов на северо-западе, турецко-татарских интервентов на востоке и юге) вынуждали демократические элементы общественности, в целях сохранения национальной независимости и защиты своих трудовых интересов, сплачиваться внутри узких рамок областных границ феодальной государственности, как, например, в Галицко-Волынском княжестве на всём протяжении его исторической жизни.

Таким образом, вместе с феодальной раздробленностью в отдельных феодальных и феодально-областных объединениях постепенно нарастали предпосылки для дальнейшего углублённого развития исконных, местных, хозяйственно-бытовых и культурных племенных особенностей (язык, техника и хозяйство, материальная культура, обычаи, религия, фольклор и пр.). Этот процесс шёл в рамках отдельных феодальных объединений, но на основе общего для всех их старого доисторического и исторического общерусского культурного наследия.

Хозяйственно-экономическое и культурно-историческое развитие русского народа — сначала в обстановке феодальной раздробленности, а затем в обстановке ликвидации феодализма и подъёма капитализма, — привело постепенно к сложению в недрах русского народа трёх новых этнографических и культурно-исторических областных образований — великороссов, украинцев (малороссов) и белорусов, трёх братских народов, образующих в составе великого Союза Советских Социалистических Республик каждый в отдельности особую нацию и все вместе в своём единстве — русский народ как мощное племенное целое.

В первой половине XIV в. в результате деятельности московского князя Ивана Даниловича Калиты (1304–1341) на северо-востоке Руси вырастает Московское великое княжество. Оно образовалось на основе начатого уже предшественниками Калиты и продолженного его преемниками в XV в. объединения соседних уделов: Переяславля, Можайска, Коломны, Суздаля, Рязани, Мурома, Костромы, Галича, Калуги, Дмитрова, Владимира, Нижнего-Новгорода, Ярославля, Твери, Новгорода Великого, Пскова, Вятки и др. Московское великое княжество объединило бывшие русские племена восточной ветви кривичей, вятичей и новгородских славян и по своему материальному положению и по ведущей политической роли в стране и в международных отношениях явилось фактически Великою Русью или Великою Русией. Объединённые же названные выше племена стали основным ядром великорусского народа.

Перечисляя главнейшие древнерусские славянские племена, составлявшие «словеньск язык в Руси»: полян, древлян, новгородцев, полочан, дреговичей, северян и бужан или волынян, киевский летописец одновременно называет и ряд соседних с русскими славянами неславянских народов: чудь, мерю, весь, мурому, черемисов, мордву, пермь, печору, ямь, литву, зимеголу, корсь, норому, либь. «Ое суть инни языци, иже дань дают в Руси», — замечает об этой группе народов летописец. Таким образом в состав Киевской Руси входили как славянские племена, так и не славянские. Последние, сохраняя, по-видимому, свою племенную автономность, были связаны с Киевом данническими обязательствами и в этом смысле стояли в политической зависимости от Киева. На севере, северо-востоке и востоке это были финские племена: чудь, меря, весь, мурома, черемисы и др.; на западе — литовско-латышские племена: литва, зимегола, корсь, норома, либь и др. Названные финские племена были ближайшими соседями новгородских славян, восточной ветви кривичей и вятичей, т. е. той группы русских славян, которая легла в основу великорусского народа.

Выше мы рассказали о том, как шёл процесс становления из начальных племенных образований и дальнейшего сложения прототипов позднейших племенных единиц — коллективов: славян, финнов, турко-татар. Вспомнив это, мы легко себе представим, что истории этнографического становления великорусского народа предшествовал длительный процесс межплеменных скрещений. В этом процессе скрещивавшиеся племена-компоненты представляли собою прежде всего хозяйственно-производственные коллективы, объединённые каждый общностью примитивного языка — речи, но вовсе не какие-либо определённые, более или менее уже сложившиеся этнографические группы. Процесс формирования позднейших исторических этнографических коллективов-особей и имел в виду Н.Я.Марр, когда он утверждал: «В формации местного славянина, конкретного русского, как, впрочем, по всем видимостям, и финнов, действительное доисторическое население должно учитываться не как источник влияния, а как творческая материальная сила формирования: оно послужило в процессе нарождения новых